Пробуждение барса

Анна Арнольдовна Антоновская

Великий Моурави

Роман-эпопея в шести книгах

Книга первая

Пробуждение барса

ЭПОПЕЯ О НАЦИОНАЛЬНОМ ГЕРОЕ ГРУЗИИ

Многотомный исторический роман-эпопея Анны Антоновской «Великий Моурави» относится к числу наиболее популярных произведений многонациональной советской художественной прозы. Являясь плодом почти сорокалетнего интенсивного и вдохновенного творческого труда, это замечательное произведение большого познавательного и эстетического значения воплощает в себе характерные специфические черты, основные идейно-художественные принципы советского исторического романа, занимающего видное место в литературе социалистического реализма.

Известно, что основное содержание нашей социалистической литературы составляет жизнь советского народа, созидательный груд и героическая борьба его за построение нового, коммунистического общества. Однако новаторская сущность советской литературы, ее кровная связь с духовным миром и жизненными интересами советского народа отнюдь не ограничиваются одной лишь тематической злободневностью, не «вмещаются» в рамки узко понятого «сегодняшнего дня». Всеобъемлющая сила творческого метода социалистического реализма в том и заключается, что наряду с правдивым отображением событий современности он дает возможность писателю глядеть в будущее, предвидеть наш еще более светлый и совершенный завтрашний день. В то же время этот метод позволяет с высоты современности по-новому осмыслить пройденный человечеством исторический путь, закономерно подготовивший наступление нашей великой эпохи.

В своей беззаветной борьбе за осуществление лучших, возвышенных идеалов человечества советский народ законно проявляет огромный интерес к истории родной страны, к своим славным предшественникам. Советская литература не может оставаться хладнокровной к естественным духовным запросам нашего современника. Именно этим и объясняется значительный удельный вес исторической тематики в нашей многонациональной советской литературе на всем протяжении ее становления и развития. Во многих выдающихся произведениях многоязычной советской поэзии, художественной прозы, драматургии воскрешаются живые образы и волнующие эпизоды славной истории нашей родины. Находя горячий отклик в сердце и сознании народа, они оказывают благотворное воздействие на формирование характера советского человека.

В деле художественного освоения сурового, но героического прошлого нашей родины особенно важную роль выполняет советский исторический роман, являющийся поистине новой яркой страницей во всей мировой исторической художественной прозе.

Великий основоположник литературы социалистического реализма А.М.Горький считал советский исторический роман одним из важнейших завоеваний социалистической литературы. В своей статье «О литературе», характеризуя основные успехи и достоинства советской литературы, Горький писал: «Незаметно, между прочим, у нас создан подлинный и высокохудожественный исторический роман. В прошлом, в старой литературе, — слащавые, лубочные сочинения Загоскина, Масальского, Лажечникова, А.К.Толстого, Всеволода Соловьева и еще кое-что, столь же мало ценное и мало историческое. В настоящем — превосходный роман А.Н.Толстого „Петр I“, шелками вытканный „Разин Степан“ Чапыгина, талантливая „Повесть о Болотникове“ Георгия Шторма, два отличных, мастерских романа Юрия Тынянова — „Кюхля“ и „Смерть Вазир-Мухтара“ и еще несколько весьма значительных книг из эпохи Николая Первого. Все это поучительные, искусно написанные картины прошлого и решительная переоценка его. Я не знаю в прошлом десятилетия, которое вызвало бы к жизни столько ценных книг. Повторяю еще раз: создан исторический роман, какого не было в литературе дореволюционной…»[1]

Эти слова написаны в самом начале тридцатых годов. С тех пор советский исторический роман прошел большой и сложный путь развития. И в русской литературе, и в литературе других братских народов Советского Союза появилось много замечательных произведений этого жанра. Со всей очевидностью подтверждают они превосходство советской литературы над литературой буржуазно-реакционного мира и в области разработки исторических тем, в области художественного воспроизведения и освещения исторических судеб народов. Достаточно упомянуть такие, заслуженно пользующиеся широкой известностью в нашей стране и за ее пределами произведения, как «Емельян Пугачев» В.Шишкова, «Абай» М.Ауэзова, «Степан Разин» С.Злобина, «Одеты камнем» О.Форш, «Севастопольская страда» С.Сергеева-Ценского, «Дмитрий Донской» С.Бородина, «Навои» Айбека, исторические романы Н.Рыбака, Иване Ле и С.Скляренко на Украине, Д.Демирчяна и С.Зоряна в Армении, М.Джавахишвили, К.Гамсахурдиа и А.Белиашвили в Грузии и многие другие. Совершенно различные по своему тематическому материалу, по стилю и манере письма, по степени художественной выразительности, эти произведения, тем не менее, характеризуются общими идейно-эстетическими тенденциями и принципами, составляющими специфику советского исторического романа.

Основополагающий принцип эстетики социалистического реализма — правдивое, конкретно-историческое, идейно целеустремленное отображение действительности в ее непрестанном движении и революционном развитии — лежит в основе советской исторической романистики. В центре внимания советского писателя, воспроизводящего события далекого прошлого, стоит народ — подлинный творец истории и ее единственная движущая сила. Народ, действующий непосредственно или персонифицированный в типических образах, выступает в качестве главного героя советского исторического романа. Правдивое изображение судьбы народа в данной исторической эпохе, достоверное воспроизведение его характера и духовного облика составляют сущность творческой задачи советского писателя, работающего в историческом жанре. В основе сюжетной композиции лучших советских исторических романов лежат большие исторические события, оставившие глубокий след в жизни народа и оказавшие определенное воздействие на дальнейший ход истории. Творческое внимание наших писателей устремлено преимущественно к переломным, поворотным периодам исторической жизни народа. Дух времени, содержание исторической эпохи они воссоздают в аспекте непримиримой борьбы между прогрессивными и консервативно-реакционными общественными силами, с позиций поступательного движения и развития народной жизни.

Среди персонажей советского исторического романа центральные места занимают реально существовавшие личности, в делах и помыслах, в духовной жизни которых ярко отразились характер народа, эпоха, их взрастившая, интересы и устремления определенных социальных сил. Внимание советского романиста в первую очередь сосредоточивается на общественно значимых деяниях своих героев. Их лично-интимная жизнь, мир их чувств и переживаний в лучших советских исторических романах обязательно органически и казуально увязаны с процессами социальной действительности, с событиями народной жизни. Предоставляя большим историческим событиям и выдающимся историческим личностям определяющее положение в своем повествовании, советский романист никогда не опускается до голой фактографии, до пассивной, натуралистической фиксации или иллюстративного копирования исторической действительности. Нет. Как во всяком художественном произведении, так и в подлинном историческом романа жизненный материал, явления и люди, взятые из реальной действительности, обобщены, типизированы, возведены в степень художественных образов. Стремясь к объективно правдивому отображению духа и содержания взятой исторической эпохи, к неприкрашенной, суровой исторической правде, настоящий художник слова обязательно преломляет изображаемые факты через призму своего мировоззрения, своего эстетического идеала и отнюдь не избегает вымысла и творческой фантазии. Без них нет и не может быть подлинного искусства, глубокого художественного освоения действительности. Однако вымышленные фабульные ситуации и персонажи в советском историческом романе, как правило, лишены самодовлеющего значения, они служат задаче более глубокого и совершенного раскрытия смысла исторических событий и характеров подлинных исторических героев.

[1]

М.Горький. Собр. соч. в тридцати томах, Госиздат художественной литературы. М., 1951, т. 25, стр. 254.