Страница 63 из 83
— Урус-бею незачем тревожиться, — заверил Гази-бей. — Придёт время — и он предстанет пред ясные очи нашего великого хана, да продлит аллах его годы!
Хуже всего было то, что посольство разделили. Каждому дали по комнатке, а Романа и Арсена, как младших и по возрасту, и по чину, поселили вместе наверху, под крышей.
Закрылась дверь, загремел засов. Казаки молча постояли, потом начали осматривать свою комнату.
Собственно, осматривать было нечего. Вокруг желтели голые ноздреватые стены, покрытые паутиной. Ни стола, ни лавки. Только в углу лежала постель — старая кошма, два таких же старых ковра да несколько бараньих шкур. На подоконнике узкого, как бойница, окна блестел свежевычищенный кувшин с водой.
— Да, кажется, наш посол оказался прав, — глухо произнёс Роман. — Из одной тюрьмы, в Перекопе, мы попали в другую — в Ак-Мечети… Интересно, почему хан тянет с переговорами?
— Поживём — увидим, — ответил Арсен, как бы советуя другу не ломать голову над тем, чего сейчас невозможно ни объяснить, ни понять. — Давай лучше рассмотрим, куда мы попали…
Он подошёл к окну. Отсюда открывался вид на пологую долину Салгира, в беспорядке застроенную низенькими мазанками, на высокие минареты мечети и майдан перед ней.
Но не это привлекло его внимание.
Прежде всего взгляд его устремился вниз, на сад и двор Гази-бея, отделявшийся от двора калги толстой каменной стеной. Двор бея был виден как на ладони. Вокруг кучерявился тенистый сад, тронутый осенней позолотой; в середине — приземистый длинный дом, крытый черепицей; за ним — хозяйственный двор, где теснились конюшни, крытые навесы, помещения для невольников и наймитов.
Неужели Златка и Стёха где-то здесь, совсем близко?
— Роман, глянь-ка сюда! Под этой крышей живёт человек, который завёз в неволю наших девчат. Или знает, где они.
Роман из-за плеча Арсена посмотрел на ребристую крышу.
— Если он знает хоть что-нибудь, то скажет и нам. Добраться бы только до него — заговорит!
— Но как это сделать?
— Надо пролезть в окно и…
Роман умолк.
Арсен улыбнулся. Улыбка была невесёлой, даже горестной. Но и она немного скрасила помрачневшее, осунувшееся лицо казака.
— В том-то и дело… Пролезть не штука. Как спуститься вниз, на чем? — Он стал рыскать взглядом по комнате. — Что, если… — Арсен вдруг сел на мягкую кошму и взял в руки овечью шкуру. — Что, если разрезать её на полосы? Ведь из них любой канат можно соорудить. Держи, Роман!
Он вытащил из ножен ятаган и начал кроить овчину. Нарезав узкие полосы, сплёл из них верёвку длиною в два или три локтя. Радостно блеснули его повеселевшие глаза.
— Ну, как? Выдержит?
— Попробуем… Тяни!
Они ухватились за верёвку, дёрнули, потянули изо всех сил, стараясь во что бы то ни стало разорвать её. Но она выдержала!
Тогда засели за работу всерьёз. До вечера не разгибали спины. Когда стемнело, верёвка была готова. Роман осторожно спустил её за окно, крепко привязав к деревянной перекладине, поддерживающей матицу.
Вечер был по-осеннему ветреный. Со стороны моря по небу плыли рваные тучи. Время от времени они заслоняли полный ярко-жёлтый диск луны, и тогда опускалась непроглядная тьма.
Выждав минуту, когда все погрузилось в темноту, Арсен перекинул ногу через подоконник и, упираясь в ноздреватую стену, начал быстро спускаться вниз. Коснувшись земли, дёрнул за верёвку. Роман не заставил ждать себя.
— Вот и я! — шепнул, опускаясь на землю. — Пошли!
Они пробрались садом к дому. В некоторых окнах мерцал свет. Сквозь стекла долетал глухой гомон голосов.
Где же искать Гази-бея? Каким путём пробраться к нему? Как не обнаружить себя преждевременно и не поднять тревоги?
Эти вопросы волновали Арсена ещё по пути в Крым. Действительно, ведь нужно встретиться с Гази-беем наедине, без посторонних глаз? Только в этом случае можно принудить его развязать язык.
Главное, что нужно было выяснить казакам: где Златка и Стёха? В чьих руках? А после этого решать, освобождать ли их силой или выкупать.
Арсен стоял под деревом в нескольких шагах от дома и напряжённо думал: что делать?
Сложность задачи состояла ещё и в том, что они не знали ни плана комнат, ни секретов хитроумных замков, ни количества живущих, не были гарантированы от многих случайностей…
Все, совершенно все неизвестно. Приходилось действовать вслепую. Но другого пути не было. Арсен понимал, что они с Романом ставят на карту очень много: свою свободу и саму жизнь… Но не воспользоваться таким шансом — одним из тысячи! — они не могли. Попадут ли они ещё когда-либо в Крым? И не просто в Крым, а в Ак-Мечеть, к самому Гази-бею…
Медленно тянулись минуты. Всегда деятельный и решительный, Арсен был сейчас охвачен сомнениями и колебаниями.
Наконец он шепнул Роману:
— Стань на углу, покарауль! Будь внимателен…
Роман бесшумно исчез в темноте.
Арсен приблизился к крайнему освещённому окну, прислонился к стеклу.
Надо же — такое счастливое совпадение! В просторной, увешанной коврами комнате он увидел Вандзю, Гази-бея и их маленьких черноголовых мальчиков. Бей, в цветастых шароварах и красной рубахе, лежал поперёк широкой низкой тахты и играл с детьми. Вандзя сидела возле его ног на полу, спиной к окну, и что-то шила, изредка поднимая голову и кидая быстрые взгляды на детей и мужа. Слева от тахты, в высоком подсвечнике, горела толстая сальная свеча.
Тихая мирная картина семейного счастья. Чужого счастья…
Арсен плотно сжал губы. Сейчас он разрушит эту идиллическую беззаботность! Испугом наполнятся глазки мальчуганов, выражение ужаса застынет на лице пани Вандзи, вернее, Ванды-ханум, как теперь зовёт её муж, кинется в поисках оружия Гази-бей.
На одно мгновение появились эти мысли в голове Арсена и исчезли. А в груди закипал гнев. Может, этот поджарый, с тёмным лицом человек, этот хищный людолов, не далее как вчера заходил в комнату Златки? Может, он сделал её своей наложницей? Или, как рабыню, продал какому-нибудь татарскому или турецкому богачу? Да и со Стешей поступил так же?..
Он вспомнил разорённые, опустошённые города и села, отчаяние и гнев Мартына Спыхальского, когда пани Вандзя садилась на коня, чтобы вернуться в этот проклятый Крым, — и сердце наполнилось той решимостью и твёрдостью, которыми он всегда отличался.
Удача сопутствует смелым!
Он тихо приблизился к Роману, который из-за угла дома осматривал двор. Тронул его за плечо.
— Я нашёл их!
— Кого?
— Бея и его жену Ванду… Я сейчас зайду туда, а ты приготовь пистолет и встань у окна. Стрелять будешь только в крайнем случае.
Оставив товарища на страже, Арсен прокрался вдоль стены к калитке, ведущей во внутренний двор. Порывистый ветер шумел в верхушках деревьев, шелестел листьями, приглушая шаги. Крупные капли дождя звонко пробегали порой по черепице и быстро стихали.
Приоткрыв калитку и выждав, когда в разрыве туч блеснула луна, Арсен осмотрел двор. Нигде никого. Тогда он бесшумно скользнул от забора к дому и легонько толкнул дверь. Она открылась, и Арсен оказался в полутёмных сенях. Недолго думая, повернул налево, как выяснилось потом — на женскую половину. В темноте за что-то зацепился. Из какой-то комнаты донёсся голос старой женщины:
— Это ты, Селим?
— Я, — приглушённо ответил Арсен, замирая на месте.
— Толчёшься тут, — пробурчала та и, удовлетворившись ответом, умолкла.
Арсен облегчённо вздохнул, направился дальше, одновременно взводя курки пистолета и чутко прислушиваясь.
Вот раздался детский смех.
Здесь!
Арсен слегка нажал плечом на дверь, затаив дыхание шагнул в комнату и локтем прикрыл за собою створку.
Затрепетало пламя свечи.
Первой увидела его Ванда и тихо вскрикнула. Из рук у неё выпало шитьё.
Бей лежал на тахте спиной к двери и продолжал забавляться с детьми. Но вскоре он почувствовал, что с женой произошло что-то необычное, и повернул голову.
Его острый взгляд скользнул по статной фигуре казака. На лице появилось выражение крайнего удивления. Он оставил детей и вскочил на ноги.