Страница 122 из 170
- Учитель, южане с ума посходили? - спрашивает Ри-Ё шёпотом, осторожно дёргая меня за рукав. - Что это с ними?
- Дорвались, - говорит Дин-Ли, еле заметно улыбаясь. - Сегодня следует спать вплоглаза. Неизвестно, что им взбредёт в голову.
- Ча доиграется, - ворчит Юу еле слышно. - Руку по локоть суёт прямо в пасть...
Я киваю. Ар-Нель - любитель играть с огнём. Его авантюра так перевернула всё с ног на голову, что я пока не понимаю, хорошо ли, полезно ли то, что он делает.
Если лянчинцы заподозрят его в кощунстве - Ар-Нелю не жить.
Но вдруг он не кощунствует?
***
С тех пор, как люди Львят пересекли границу Лянчина, Кору слишком часто чувствовала страх.
Никак не получалось его в себе заглушить.
Иногда к нему примешивалась ледяная расчётливая злость, иногда злость проходила, сменившись приступом страстной нежности к командиру, но страх существовал фоном для всего. Такого страха Кору не ощущала ещё никогда, даже в том бою, который они вместе с Маленьким Львёнком проиграли, даже в плену, даже в моменты, которые казались ей самыми нестерпимыми в жизни.
В бою по-настоящему бояться некогда.
После последнего боя... было слишком много всего.
Потом была надежда, настолько яркая и тёплая, что все неурядицы и мытарства казались мелкими препятствиями. Кору истово ждала. Дождалась. И все тяжёлые, грязные и унизительные события прошедшего года смыла любовь.
И вот теперь, с того момента, когда, кажется, можно было бы уже позволить себе стать счастливой, более счастливой, чем вообще возможно на земле, а не в эдеме - счастье вытеснил страх.
И Кору печально призналась себе, что боится своих братьев гораздо сильнее, чем врагов.
Ей теперь снились ужасные сны. Окровавленные человеческие тела с содранной кожей, клубки кишок в крови на каменных плитах, отрезанные головы, слепо смотрящие с шестов слепыми глазницами - и всё это имело отношение к ним: к Кору и её командиру.
Это с них сдерут кожу и бросят ещё живое мясо на корм собакам. За то, что выжили, хотя должны были умереть, за то, что они прикасались друг к другу, но хуже того - за то, что они друг друга любят. Маленький Львёнок - и падшая тварь, военный трофей. Во сне Кору кричала, что её командир не виноват - это Творец сделал его великодушнее, чем смеет быть Львёнок Льва - но никто не слышал её воплей. Совсем как в жизни.
И за собственное тело, как и после того боя, Кору боялась меньше, чем за тело командира. Будто бы Маленький Львёнок стоял под дулами ружей в одной рубахе, а сама Кору смотрела на это, связанная по рукам и ногам - и не могла ничего сделать. Вот что было мучительнее всего.
Кору жалела, что не убедила своего командира остаться на севере - но понимала, что ей бы и не удалось его убедить - кровного Львёнка, который не может прятаться по углам, когда нужно сражаться за истину.
У Кору вызывала нестерпимую тоску мысль о том, что она может не успеть родить от командира ребёнка. Этого больше всего хотелось - его ребёнка, ему ребёнка, облечь свою любовь и преданность в живое тело, в кровь из крови их обоих.
Кору парадоксальным образом радовала её новая ипостась. Оказалось, что метаморфоза уничтожает расстояние между любящими людьми - а всё, что Кору знала о метаморфозе раньше, оказалось ложью, выдуманной Наставниками-богоотступниками.
Когда командир сказал ей, что многие Наставники оказались лжецами и предателями, Кору поверила тут же и безоговорочно. Маленький Львёнок воспитывался среди Старших Прайда, он знать не знал о многих вещах, которые обсуждались кругом ниже - но Кору с детства слышала страшные сказки, в которых, кроме прочих чудовищ, описывались Наставники-отступники. Эти исчадья в человеческом облике сперва продавали за деньги собственную плоть, а потом, за власть - и собственную душу. Об этом рассказывали старые бойцы - а значит, это не могло быть ложью. Впрочем, сам Маленький Львёнок тем более не мог ошибаться - Кору не сомневалась в его непогрешимости.
Разумеется, всё, чему отступники учили юных бойцов, было нашёптано им владыкой преисподней, мерзкой тварью, ненавидящей человеческий род. Из-за этого волчата не могли должным образом переносить удары судьбы, ломаясь при первом порыве урагана. Из-за этого сама Кору в начале метаморфозы чувствовала себя раздавленной крысой в крысоловке, а её командир был потерян, нервен и зол... Впрочем, может, Маленький Львёнок вёл себя жестоко и несправедливо, потому что Кору безобразно расклеилась, как знать...
А она расклеилась, распустила сопли и пала духом, потому что ей вдалбливали с раннего детства: пленный, а тем паче - девка - всего лишь шлак, отходы войны, помои, грязь... Даже не страшно, просто безнадёжно и нестерпимо - больно, стыдно, дико, одиноко настолько, будто все люди мира исчезли в одночасье - никто не поможет, да и не заслуживает она помощи, такое было отвратительное чувство... И вдруг помогли - враги.
Кору никогда и никому не призналась бы в этом, но с благодарностью северянам она не могла совладать. Их надо было ненавидеть - они, язычники, отребья, похотливые гады, ломали её, как хищную зверушку, заставляя изменять собственные представления, впитанные в кровь... Но Кору переломалась, и выздоровела, и раскрылась, как бутон раскрывается в цветок, и внезапно поняла, что ей ничто не мешает жить, чувствовать и думать, что думает она даже яснее и лучше, чем раньше.
А северяне, язычники, отребья и всё прочее, постепенно собрали её разбитое сердце из осколков. Они, враги, учили её управляться с собственным, вышедшим из-под контроля телом. Они учили её владеть собой, объясняли смысл странных знаков, подаваемых изнутри - в конце концов Кору осознала, что такое женщина. Что такое - она сама.
Кору поняла, в чём заключается - и всегда заключался - смысл её жизни. В любви и служении. В любви и служении командиру, Маленькому Львёнку, Элсу. И когда, во время последней встречи в пограничной крепости, Маленький Львёнок пообещал, что возьмёт её себе - Кору осознала окончательно: Творец создал её для него, и никакие бедствия не смогут помешать его промыслу.
Жить за командира, умереть за командира.
И с того дня Кору планомерно и методично возвращала себе слегка утраченную боевую форму. Северяне ей не мешали, даже больше - молодые солдаты соглашались на спарринг с девкой на удивление легко. Варсу, её боевой товарищ и товарищ по несчастью, перестала быть девкой, отдала себя навсегда чужаку, молодому мужчине, младшему офицеру северян с трудным именем; другой офицер, уже не юный, спокойный человек, назвавший Кору Ласточкой, подарил ей отличный нож и предложил жить у него в доме. Кору отказалась - её душа принадлежала Маленькому Львёнку - но нож взяла, и офицер не оскорбился. Когда рукоять ножа легла в ладонь - Кору тут же вспомнила, что когда-то до метаморфозы нож был для неё не намного меньшим символом, чем меч.
Враг вернул ей оружие. Ей, трофею, вернул священное стальное лезвие. Человеческую суть. Перестал быть врагом по-настоящему?
Разумеется, после такого жеста от северян, Кору и в голову не пришло начать убивать. К тому же её командир велел терпеть и ждать - поэтому она каждый вечер швыряла нож в фанерную мишень для стрельбы на крепостном дворе, училась ласкать мужчин и мириться с собственным новым телом, перенимала у северян фехтовальные приёмы - и ждала. Кору была хорошим солдатом, дисциплинированным и терпеливым - Маленький Львёнок мог положиться на её способность выполнять приказы.
Зная, что командиру может понадобиться любой её навык, Кору училась у врагов каждой мелочи, которая казалась полезной. И в душе её не было страха.
Во Дворце Снежного Барса, оставшись с Кору наедине, командир сказал: "Не могу видеть, как ты плачешь. Сразу вспоминаю ту крепость... и мне кажется, что всё кончено", - Кору повинилась, да, её пробило на эти глупые слёзы, потому что она дождалась-таки и слишком счастлива видеть Маленького Львёнка живым. И всё, больше она не плакала, как не плакала, когда ещё была сыном своего отца.