Страсть по завещанию

Слава богу, ее улыбки никогда не доставались ему. В противном случае он мог бы повести себя так, как в фантазиях, которые терзали его со дня их знакомства – затащить в безлюдный уголок, чтобы безнаказанно украсть ее поцелуй. Своими тонкими руками, виделось ему, она охватила бы его шею и позволила делать с ней все, что ему было угодно.

Будь она проклята, но он никогда не позволял себе испытать к ней какие-то особые чувства. Впрочем, точнее было бы сказать – безответные. Он вообще редко позволял себе желать кого-либо, разве что случайную проститутку, когда у него не оставалось сил обходиться без женщины. Но вот сейчас он не мог справиться с собой.

Потому что в последнее время он очень редко видел ее. А ему нужно было, чтобы леди Селия постоянно находилась у него перед глазами. Только видя ее, он избавлялся от бесконечного желания невозможного.

Нахмурившись, Джексон отвернулся от окна. Но было поздно: облик леди Селии, в роскошном платье пересекающей двор, уже зажег огонь в его крови. Он никогда не видел ее в таком красивом платье. Обычно ее гибкую фигуру скрывал свободный балахон, который защищал повседневный наряд от пыли и грязи, когда она занималась стрельбой по мишеням.

Нынче же, в ярко-желтом платье, с тщательно уложенными волосами и браслетом на тонком запястье, она была жарким летним днем среди зимы, солнцем в темной ночи, музыкой в тихом и пустынном концертном зале.

А он был дураком.

– Я понимаю, почему вы решили, что она любого сведет с ума, – тихо произнес Мастерс.

– Ваша жена? – спросил Джексон, прикидываясь тупицей.

– Леди Селия.

Черт возьми! Видимо, его чувства оказались написанными на его лице. Все свое детство Джексон учился их скрывать, чтобы другие дети не знали, как прозвища, которыми они его обзывали, больно ранили его. Позже, занимаясь уголовными расследованиями, он оттачивал этот свой талант, поскольку знал, насколько важно умение не выражать внешне своих эмоций. Сейчас в разговоре с барристером он решил воспользоваться этой своей способностью.

– Так решил бы любой. Леди Селия – избалованная и капризная девушка. Она заставит своего будущего избранника страдать по любому поводу. Когда не будет стараться свести его с ума, – добавил он.

– Вы часто имеете с ней дело. – Мастерс поднял бровь. – Она вас интересует?

– Ни в малейшей степени. – Джексон заставил себя пожать плечами. – Поэтому вам придется искать какой-то другой способ, чтобы получить наследство вашей жены.

Он хотел уязвить Мастерса и таким образом сменить тему разговора, но Мастерс лишь рассмеялся:

– А вы собрались жениться на моей свояченице? Хотел бы я это видеть. Леди Селия вас терпеть не может, да и ее бабушка никогда не одобрит этот брак.

И это действительно было так. Девчонка почувствовала к нему мгновенную неприязнь, когда он помешал импровизированному соревнованию по стрельбе, которое она с братьями затеяла в общественном парке. Это должно было его насторожить.

К сожалению, не насторожило. Потому что, даже если бы она не относилась к нему с презрением и не находилась намного выше его по социальному положению, она никогда не стала бы хорошей женой. Эта молодая и избалованная женщина отнюдь не относится к тем, кто готов жить на жалованье рядового сотрудника уголовного суда.

«Но она получит наследство, если выйдет замуж», – мелькнула у него мысль.

Он сжал зубы. Из-за этого ситуация становилась только хуже. Она может подумать, что он хочет жениться на ней из-за этого наследства. И так же будут думать остальные. Подобное предположение больно било по его гордости.

«Грязный ублюдок». «Подонок». «Сукин сын». «Недоносок». Все эти эпитеты сопровождали его в детстве. Позже, когда он перебрался на Боу-стрит, все, кто завидовал его быстрому продвижению по службе, стали между собой называть его «безродным выскочкой». Он не хотел, чтобы в списке прозвищ появилось еще «охотник за приданым».

– К тому же, – продолжал Мастерс, – вы, видимо, не в курсе, поскольку давно не заходили к нам, но Минерва утверждает, что Селия нашла наконец-то трех достойных кандидатов в поклонники.

Джексон метнул на него быстрый взгляд. Поклонники? С его уст едва не сорвались слова: «Кто они?» – но в этот момент открылась дверь и вошел Стоунвилл. За ним появились остальные члены семьи. Джексон выдавил из себя улыбку и, пока все рассаживались, обменялся с ними любезностями. Из головы же не шли слова Мастерса.

У леди Селии есть поклонники. Достойные. Вот это хорошо. Больше он может не опасаться за себя, оказываясь около нее. Теперь она, благодарение небесам, вне досягаемости. Правда, и прежде до нее было не дотянуться, но все же…

– Есть новости? – спросил Стоунвилл.

– Да, – начал Джексон. Чтобы успокоиться и сосредоточиться на деле, он вздохнул: – Как вы знаете, камердинер вашего отца утверждает, что тот не был в связи с миссис Роуден.

– И я в это тоже не верю, в его связь с этой миссис, – согласился Стоунвилл, – хотя она пыталась заставить меня считать иначе, когда я… э-э… застал ее в своей комнате.

Если точнее, в постели его светлости. Вся семья знала, что миссис Роуден в день смерти их родителей соблазнила шестнадцатилетнего наследника, но никому из них не хотелось углубляться в эту тему, и меньше всего Стоунвиллу.

– Я в курсе, – сказал Джексон. – Но сомнение есть сомнение. Поэтому я пытаюсь получить подтверждение этому факту из другого источника.

– Какого источника? – заинтересовалась миссис Мастерс.

– От бывшей камеристки миссис Роуден, некоей Элси. Камердинер был не единственным лицом, посвященным в события личной жизни своего господина. Если ваш отец и миссис Роуден были любовниками, то, возможно, Элси тоже знала об этом. – Джексон остановился, чтобы перевести дух. – К сожалению, мне пока не удалось установить ее местопребывание.

– В таком случае, зачем вы нас здесь собрали? – спросил Джаред, как всегда, сразу переходя к сути дела.

– Потому что, разыскивая ее, я натолкнулся на странное обстоятельство. Похоже, последнее место ее работы было в Манчестере.

И если другим потребовалось время, чтобы осознать, что он имел в виду, Джаред и Гейб поняли все мгновенно. Они присутствовали на дознании, которое проводил Джексон в Холстед-Холле, когда некоторое время назад было найдено тело бывшего старшего конюха Бенни Мэя, который отправился в Манчестер якобы навестить приятеля.

– Вы же не считаете, что Элси как-то связана со смертью Бенни! – воскликнула миссис Пламтри с выражением ужаса на морщинистом лице.

– Не знаю, – отозвался Джексон. – Но смотрите, какое совпадение: Бенни поехал в Манчестер, где жила Элси, и вскоре, после его отъезда оттуда, она исчезла.

– Жила? – переспросил Гейб. – Значит, там она больше не живет?

– Именно так. Мне это кажется подозрительным. Как говорят члены ее семьи, она прислала короткую записку, в которой написала, что оставила свое место и направляется в Лондон искать другую работу. Конечно, она никогда не называла имени своего нанимателя. Они подозревают, что у нее был роман с мужчиной. Как бы то ни было, я пока не могу разыскать ее. И в Манчестере, похоже, никто ничего не знает. Правда, в той записке она пообещала семье написать, как только устроится в Лондоне.

– А не может быть так, что мы идем по ложному следу, связывая Элси и Бенни? – спросил Стоунвилл. – Власти сомневались, что он был убит. Возможно, он стал жертвой несчастного случая на охоте. Почему бы нет? А Элси могла переехать потому, что ей не нравился хозяин. Не исключено, что их пребывание в Манчестере в одно и то же время чистая случайность.

– Возможно, – согласился Джексон, хотя в его практике такие совпадения встречались редко. – Я узнал, что она была моложе вашей матери.

– И очень хорошенькой, насколько я помню, – добавил Стоунвилл.

– Странно, что миссис Роуден держала при себе молодую привлекательную камеристку, – заметила миссис Пламтри. – Это было неосторожно, зная мужскую сущность.