Страница 36 из 45
Жена смотрела на него и молчала.
— Куда девался капитан Уайлдер? — спросила она наконец. — Твой начальник, который убил этого типа, ну, что задумал всех землян перебить — как его фамилия?..
— Этого психа-то? Спендер. Чистоплюй проклятый. Да, насчет капитана Уайлдера… На Юпитер полетел, говорят. С повышением, так сказать. Сдается мне, Марс и ему тоже в голову ударил. Раздражительный больно стал, не дай бог. Лет через двадцать вернется с Юпитера и Плутона, если повезет. Будет знать, как трепать языком. Вот так-то — он там от мороза сдыхает, а я тут, смотри, что наворочал! Местечко-то какое!
Два заброшенных шоссе встречались здесь и вновь расходились, исчезая во мраке. У самого перекрестка Сэм Паркхилл воздвиг из вздувшегося заклепками алюминия сооружение, залитое ослепительным белым светом и дрожащее от рева автомата-радиолы.
Он нагнулся, чтобы поправить окаймляющий дорожку бордюр из битого стекла. Стекло он выломал в старинных марсианских зданиях в горах.
— Лучшие горячие сосиски на двух планетах! Первый торговец сосисками на Марсе! Лук, перец, горчица — все лучшего качества! Что-что, а растяпой меня не назовешь! Вот вам две магистрали, вон мертвый город, а вон там рудники. Грузовики из 101 Сеттльмента будут идти мимо нас двадцать четыре часа в сутки. Скажешь, плохое я место выбрал?
Жена разглядывала свои ногти.
— Ты думаешь, эти десять тысяч новых ракет с рабочими прилетят на Марс? — сказала она наконец.
— Не пройдет и месяца, — уверенно ответил он. — Чего ты кривишься?
— Не очень-то я полагаюсь на эту публику, там, на Земле, — ответила она. — Вот когда сама увижу десять тысяч ракет и сто тысяч мексиканцев и китайцев, тогда и поверю.
— Покупателей, — он посмаковал это слово. — Сто тысяч голодных клиентов!
— Только бы не было атомной войны, — медленно произнесла жена, глядя на небо. — Эти атомные бомбы мне покою не дают. Их уже столько накопилось на Земле, всякое может случиться.
Сэм только фыркнул в ответ и продолжал подметать. Уголком глаза он уловил голубое мерцание. Что-то бесшумно парило в воздухе за его спиной. Он услышал голос жены:
— Сэм, тут к тебе приятель явился.
Сэм повернулся и увидел качающуюся на ветру маску.
— Опять пришел! — Сэм взял метлу наперевес.
Маска кивнула. Она была сделана из голубоватого стекла и венчала тонкую шею, ниже которой развевалось одеяние из тончайшего желтого шелка. Из шелка торчали две серебряные руки, прозрачные, как сетка. На месте рта у маски была узкая прорезь, из нее вырывались мелодичные звуки, а руки, маска, одежда то всплывали вверх, то опускались.
— Мистер Паркхилл, я опять пришел поговорить с вами, — произнес голос из-под маски.
— Тебе же сказано, чтобы духу твоего здесь не было! — гаркнул Сэм. — Убирайся, не то Болезнь напущу!
— У меня уже была Болезнь, — ответил голос. — Я один из немногих, кто выжил. Я очень долго болел.
— Убирайся в свои горы и сиди там, где тебе положено. Чего ты сюда ходишь, пристаешь ко мне. Ни с того ни с сего. Да еще по два раза на день.
— Мы не причиним вам зла.
— Зато я вам причиню! — сказал Сэм, пятясь. — Я иностранцев не люблю. И марсиан не люблю. До сих пор ни одного не видел. Вообще чертовщина какая-то! Столько лет сидели где-то, прятались, и вдруг, на тебе, я им понадобился. Оставьте меня в покое.
— У нас к вам важное дело, — сказала голубая маска.
— Если это насчет участка, то он мой. Я построил сосисочную собственными руками.
— В известном смысле да, по поводу участка.
— Ну вот что, послушай-ка меня, — ответил Сэм. — Я сам из Нью-Йорка. Это огромный город; там еще десять миллионов таких, как я. А вас, марсиан, всего дюжина-другая осталась. Городов у вас нет, бродите по горам, ни властей, ни законов, и ты еще начинаешь мне про участок толковать. Заруби себе на носу: старое должно уступать место новому. Лучше разойдемся полюбовно. При мне пистолет, вот он. Нынче утром, как ты ушел, я сразу его достал и зарядил.
— Мы, марсиане — телепаты, — сказала бесстрастная голубая маска. — У нас есть связь с одним из ваших городов по ту сторону мертвого моря. Вы сегодня слушали радио?
— Мой приемник скис.
— Значит, вам ничего неизвестно. Очень важные новости. Это касается Земли.
Серебряная рука сделала движение, и в ней появилась бронзовая трубка.
— Позвольте показать вам вот это.
— Пистолет! — вскричал Сэм Паркхилл.
Выхватив из кобуры свой пистолет, он открыл огонь по туманному силуэту, по одеждам, по голубой маске.
Маска на миг застыла в воздухе. Потом шелк зашуршал и мягко, складка за складкой, опал, будто крохотный цирковой шатер, у которого выбили стойки, серебряные руки тренькнули о мощеную дорожку, и маска накрыла безгласную маленькую кучку белых костей и ткани.
У Сэма перехватило дыхание.
Его жена, пошатываясь, стояла над останками марсианина.
— Это не оружие, — сказала она, нагибаясь и поднимая бронзовую трубку. — Это, видно, письмо. Он его хотел показать тебе. Оно написано какой-то змеиной азбукой, видишь — все одни голубые змеи. Не умею читать эти знаки. А ты?
— Нет. Что в них проку-то было, в этих марсианских пиктограммах? Брось ее! — Он воровато оглянулся по сторонам. — Ну, как другие еще нагрянут! Надо убрать его с глаз долой. Неси-ка лопату!
— Что ты собираешься делать?
— Закопать его, что же еще?
— Не надо было убивать его.
— Ну, ошибся, подумаешь. Пошевеливайся!
Она молча принесла ему лопату.
К восьми часам Сэм Паркхилл вернулся и принялся виновато мести площадку перед сосисочной. Жена стояла в залитых светом дверях, сложив руки на груди.
— Жаль, конечно, что так получилось, — сказал он. Поглядел на жену, отвел глаза в сторону. — Сама видела, это случайно вышло, стечение обстоятельств.
— Да, — сказала жена.
— Меня такое зло взяло, когда он достал оружие.
— Какое оружие?
— Ну, мне показалось, что оружие! Я сожалею, сожалею! Сколько раз еще надо повторять!
— Tcc, — произнесла Эльма, поднося палец к губам. — Тсс.
— А мне наплевать, — сказал он. — Я не один — вся компания «Сеттльменты землян, инкорпорейтед» вступится, если что! — Он презрительно фыркнул. — Да эти марсиане и не посмеют…
— Смотри, — перебила его Эльма.
Сэм поглядел в сторону сухого моря. Он выронил из рук метлу, потом поднял ее; рот его был разинут, и крохотная капелька слюны сорвалась с губы и улетела по ветру. Его вдруг кинуло в дрожь.
— Эльма, Эльма, Эльма! — вырвалось у него.
— Вот они и пришли, — сказала Эльма.
По дну древнего моря, словно голубые призраки, голубые дымки, скользили десять-двенадцать высоких марсианских песчаных кораблей под голубыми парусами.
— Песчаные корабли! Но ведь их уже нет, Эльма, их не осталось.
— И все-таки это, похоже, их корабли, — сказала она.
— Как же так? Власти же их конфисковали! И все разломали, только несколько штук продали с аукциона! Во всей нашей округе я один купил эту посудину и знаю, как ее водить!
— Не осталось… — повторила она, кивая в сторону моря.
— Живо, нам надо убраться отсюда!
— Почему? — протяжно спросила она, завороженно глядя на марсианские корабли.
— Они убьют меня! В машину, скорей!
Эльма не двигалась с места.
Ему пришлось силой увести ее за сосисочную. Здесь стояли две машины: грузовик, на котором он постоянно разъезжал до недавнего времени, и старый марсианский песчаный корабль, который он потехи ради выторговал на аукционе. Последние три недели он возил на нем всякие грузы из-за моря, по гладкому дну. Только взглянув на грузовик, он вспомнил. Мотор лежал на земле — он уже два дня возился с его ремонтом.
— Грузовик вроде не на ходу, — заметила Эльма.
— Песчаный корабль! Садись скорей!
— Чтобы ты вез меня на этом корабле? О, нет.
— Садись! Я умею!
Он втолкнул ее, вскочил следом и дернул руль, подставляя кобальтовый парус вечернему бризу.