Страница 3 из 12
Стивен застегнул на ней шерстяную рубашку и помог ей натянуть толстый свитер, который потом заправил в теплые брюки. Кейт принялась напевать какой то неопределенный, неузнаваемый мотив, беспорядочно составленный из импровизаций, детских песенок и обрывков рождественских мелодий. Стивен посадил ее на свое место, надел на нее носки и начал завязывать шнурки от ботинок. Когда он опустился перед ней на колени, она принялась гладить его волосы. Подобно многим маленьким девочкам, Кейт на свой лад заботилась об отце. Она всегда проверяла, прежде чем они выходили из дома, застегнул ли он до самого верха пуговицы своего пальто.
Стивен принес Джулии чаю. Она лежала в полусне, подтянув колени к животу. Она проговорила что-то невнятное, утонувшее в подушке. Стивен просунул руку под одеяло и помассировал ей поясницу. Джулия перекатилась на спину и притянула его лицо к своей груди. Когда они поцеловались, он ощутил у нее во рту тяжелый, металлический привкус глубокого сна. Снаружи в полумрак спальни доносился голос Кейт, которая все еще мурлыкала свою мешанину. На мгновение Стивен ощутил искушение махнуть рукой на магазины и усадить Кейт с книгами перед телевизором. Тогда он мог бы проскользнуть под тяжелое одеяло к жене. Они уже ласкали друг друга сегодня утром, после того как рассвело, но полусонно, ненастойчиво. Теперь Джулия возобновила ласки, забавляясь его затруднительным положением. Стивен поцеловал ее еще раз.
Они были женаты уже шесть лет, на протяжении которых постепенно, но настойчиво учились лавировать между тягой к физическому удовольствию, домашними обязанностями и потребностью в одиночестве. Стоило пренебречь чем-то одним, и во всем остальном воцарялись хаос и беспорядок. Даже теперь, мягко сжав пальцами сосок Джулии, Стивен вел мысленные расчеты. Днем, после беспокойной ночи и похода в магазин, Кейт непременно захочет спать. Тогда они будут уверены, что им не помешают. Позже, на протяжении месяцев и лет, заполненных сожалениями, Стивен будет прилагать усилия, чтобы вернуться в тот момент, прорыть обратный ход между складками событий, забраться под одеяло к Джулии и изменить свое решение. Но время – не обязательно по самой своей сути, потому что никто не знает его истинной сути, но в том виде, в каком оно поддается осмыслению, – маниакально отказывается предоставить человеку второй шанс. Не существует абсолютного времени, как когда-то объяснила Стивену Тельма, его близкий друг, как не существует независимого бытия. Только наши индивидуальные и шаткие представления о них. Он отложил удовольствие на потом, он уступил требованиям долга. Стивен сжал руку Джулии и поднялся. В коридоре к нему подошла Кейт, что-то громко говорившая, с потертым игрушечным осликом в руках. Стивен наклонился, чтобы дважды обернуть ее горло красным шарфом. Она поднялась на цыпочки, чтобы проверить пуговицы его пальто. Они взяли друг друга за руки, еще до того как вышли из дверей квартиры.
Оказавшись на улице, они словно окунулись в шторм. Шоссе перед их домом было главной автомагистралью, ведущей на юг, и машины пролетали по нему с сумасшедшим неистовством. Холодному, пронизанному антициклоном дню предстояло послужить навязчивой памяти яркой резкостью освещения, циничной отчетливостью деталей. В солнечном свете возле ступеней валялась сплющенная банка из-под кока-колы, из которой все еще торчала соломинка, сохранившая трехмерную форму. Кейт собралась спасти соломинку, но Стивен запретил. А дальше, возле дерева, словно подсвеченного изнутри, справлял нужду пес с дрожащими ляжками и возвышенным, мечтательным выражением на морде. Дерево было увядшим дубом, кора которого казалась свежевырезанной, с искусно обработанными, блестящими гребнями и укрытыми иссиня-черной тенью бороздами.
До супермаркета идти было две минуты по пешеходному переходу через дорогу шириной в четыре ряда. Недалеко от того места, где они остановились в ожидании зеленого света, находился мотоциклетный салон, место сбора байкеров со всего света. Мужчины в потертой коже с отвисшими животами стояли, склонившись над неподвижными машинами, или сидели на них верхом. Когда Кейт вынула изо рта палец, сустав которого сосала до этого, и указала на них, в лучах низкого солнца от пальца повалил пар. Ей, однако, не удалось подобрать слова, чтобы выразить увиденное. Наконец они миновали переход под носом у нетерпеливой стаи машин, которые, зарычав, рванули вперед в тот момент, когда Кейт со Стивеном достигли островка посередине проезжей части. Кейт оглядывалась в поисках знакомой продавщицы леденцов, которая всегда узнавала ее. Стивен объяснил, что сегодня суббота и продавщица не работает. Вокруг было много народу, и он крепко держал дочь за руку, пока они шли ко входу в магазин. Среди голосов, криков и электромеханического треска, раздававшегося из-за кассовых прилавков, они разыскали свободную тележку. Кейт широко улыбалась сама себе, устраиваясь поудобнее на импровизированном сиденье.
Люди, делавшие покупки в супермаркете, делились на две группы, столь же отличные друг от друга, как разные племена или народы. Первые жили в собственных модернизированных домах в викторианском стиле, стоявших компактными стандартными рядами. Вторые тоже проживали компактно, но в многоквартирных домах-башнях или муниципальных микрорайонах. Люди из первой группы покупали в основном свежие фрукты и овощи, хлеб из непросеянной муки, кофейные зерна, свежую рыбу со специального прилавка, вино и крепкие алкогольные напитки, тогда как в тележках у людей из второй группы лежали консервированные и замороженные овощи, бобы в банках, супы быстрого приготовления, сахар-рафинад, готовые кексы, пиво, крепкие напитки и сигареты. Во вторую группу входили пенсионеры, бравшие мясо для своих кошек и печенье для себя. И молодые матери, изможденные от усталости, с крепко зажатыми в губах сигаретами, которые иногда поднимали шум около кассы и отпускали звонкие шлепки детям. К первой группе относились молодые бездетные пары в яркой одежде, которые в крайнем случае лишь слегка досадовали на очереди. Там были также матери, ходившие за покупками вместе с детьми и гувернантками, и отцы наподобие Стивена, которые покупали свежую рыбу, выполняя свою часть домашних обязанностей.
Что еще он купил в тот день? Зубную пасту, салфетки, жидкость для мытья посуды и самый лучший бекон, ногу ягненка, бифштекс, зеленый и красный перец, редис, помидоры, рулон хозяйственной фольги, литровую бутылку виски. А кто был там, рядом, когда он протягивал руку за очередным предметом? Кто шел следом за ним, пока Стивен толкал тележку с Кейт вдоль боковых проходов, огороженных товарными стеллажами? Кто стоял в нескольких шагах от него, когда он останавливался? Кто делал вид, будто заинтересовался этикеткой, а затем возобновлял движение, когда он трогался дальше? Стивен тысячу раз возвращался к тем минутам, видел свою руку, полку, груды товаров, слышал болтовню Кейт и пытался отвести глаза в сторону, поднять их, преодолевая груз времени, чтобы найти эту подернутую пеленой фигуру на периферии поля зрения, того, кто постоянно был там, сбоку и немного сзади, кто, исполненный странного желания, считал мелочь или просто выжидал. Но время навсегда остановило взгляд Стивена на мелочных поручениях, и все находившееся вокруг него не имело определенной формы, скользило и растворялось, не поддаваясь рациональному анализу.
Пятнадцать минут спустя они подошли к кассам. На контроле были установлены восемь параллельных прилавков. Стивен встал в небольшую очередь к ближайшему от входной двери, так как знал, что девушка, сидевшая за аппаратом, работает быстро. Перед ним было три человека, когда он остановил тележку, и никого сзади, когда он обернулся, чтобы снять Кейт с ее места. Ей было весело там, и она не хотела, чтобы ей мешали. Она захныкала и попыталась уцепиться за тележку ногами. Стивену пришлось поднять ее повыше, чтобы высвободить их. Про себя он отметил раздражительность Кейт с бессознательным чувством удовлетворения – это был верный признак того, что она устала. Когда эта небольшая борьба закончилась, перед ним осталось всего двое покупателей, первый из которых уже готов был отойти. Стивен обошел тележку спереди, чтобы разгрузить ее на ленту транспортера. Кейт держалась за широкую ручку с другой стороны, показывая всем видом, будто толкает тележку вперед. За спиной у нее никого не было. Теперь покупатель, стоявший перед Стивеном, мужчина с искривленной спиной, расплачивался за несколько банок собачьих консервов. Стивен вытащил из тележки первые покупки и положил их на ленту. Когда он выпрямился, ему, возможно, показалось, что рядом с Кейт возникла фигура в темном пальто. Но это трудно было назвать осознанным впечатлением, это было лишь ничтожное подозрение, вызванное к жизни доведенной до отчаяния памятью. Пальто могло оказаться на самом деле платьем, или продуктовой сумкой, или его собственной выдумкой. Он был сосредоточен на повседневных мелочах, намереваясь поскорее покончить с ними. В тот момент он вообще вряд ли о чем-нибудь думал.