Страница 42 из 58
Имя городка Колы происходит, как полагают, от саамского слова кол или кул, что значит «рыба». Городок этот очень старый - о нем упоминают новгородские летописи 1264 года. А новгородцы пришли сюда, в страну «дикой лопи у Студеного моря», еще в канун или в самом начале нашего тысячелетия. По имени новгородского поселения Колы стал впоследствии называться и весь полуостров. Он действительно мог носить имя Рыбного полуострова, потому что рыба была основным богатством этого края.
Название города Мурмана, а затем Мурманска составлено из двух саамских слов: мур - «море» и ма - «земля», то есть «земля у моря». Есть, правда, и другое предположение, которое высказывали некоторые дореволюционные ученые, полагавшие, что слово мурман - это искаженное «норманн», как называли варягов-скандинавов, грабивших русские земли и служивших наемными воинами у славянских князей.
О переменах в истории Мурманского края за годы советской власти лучше всего расскажут географические карты. На дореволюционной карте вы увидели бы всего лишь три названия крохотных рыбачьих селений: Кола, Териберка и Кандалакша. А все, что есть на новой карте, создано уже при советской власти.
Сегодня пригород Мурманска - древняя Кола - насчитывает больше жителей, чем было на всем полуострове. Мурманская область, которая занимает весь Кольский полуостров, по проценту городского населения занимает первое место в СССР, а главный город области - Мурманск - является самым крупным из городов мира, лежащих за Полярным кругом.
Понятно, почему городское население на полуострове преобладает над сельским. Ведь сельскохозяйственное значение Мурманской области не так велико, как промышленное. А Кольский полуостров прославили несметные клады камня плодородия - апатиты, найденные в Хибинах, а затем и другие металлы и минералы, о которых когда-то писал Ломоносов.
Название невысоких Хибинских гор происходит от финского слова хибен, означающего «холм» или «возвышенное место». У подножия этих гор, на берегу озера Вудьявр («вуд» означает верхнюю безлесную часть горы), и вырос первый индустриальный центр Кольского полуострова - город Кировск. Его назвали именем пламенного трибуна революции Сергея Мироновича Кирова, неустанно заботившегося о подъеме и процветании Заполярного края. В этом краю добывают сегодня и никель - близ города Никель, и другие ценные минералы - близ новых городов Мончегорска и Оленегорска на озере Имандра, и рыбу в Белом и Баренцевом морях, омывающих полуостров.
Кольский полуостров
На белые пятна старых географических карт полуострова за последние тридцать лет были нанесены тысячи новых названий. Они давались не только городам, поселкам, совхозам, гаваням, железнодорожным и научным станциям, но и безымянным горам, долинам, речкам и озерам. О том, как рождались названия на заполярном берегу озера Имандра близ Монче-губы, рассказал А. Е. Ферсман, известный ученый-геолог, академик, один из энтузиастов освоения Кольского полуострова, вместе со своими сотрудниками открывший здесь десятки ценнейших кладов.
Экспедицию, в которой принимал участие Александр Евгеньевич Ферсман, вел проводник, старый саами Архипов.
«- Как зовут этот скалистый наволок, что вдается в губу? - спросили мы Архипова.
- Да как зовут…Просто зовут - наволок.
- А вот следующий?
- Это еще наволок.
- А там, дальше, вон со скалой у входа в губу?
- Еще, еще наволок. Ну чего спрашиваешь? Нету имени у этих губ да наволоков, - говорил старый седой саами.
А наш географ что-то аккуратно записывал в книжечку.
Прошло два года. Из печати вышла большая прекрасная карта полярного озера Имандры, со всеми островами, губами и речушками. На месте западных изрезанных берегов красовались тонко выгравированные названия: «Просто-наволок», от него «Еще-наволок», а дальше «Еще-еще-наволок».
Так родилось слово, и тщетно будут разбирать через сто лет великие знатоки финских языков, фольклористы и историки, где искать корни этих загадочных названий».
Наволоком на севере называется низменный мыс, полуостров, а порой и береговая пойма, заливаемая во время половодья. На Кольском полуострове так называют землю, отделяющую одно озеро от другого, через которую обычно переволакивают лодку, как переволакивают ее и через длинные узкие мысы-наволоки, чтобы не объезжать их.
В небольшом рассказе «Рождение слова» А. Е. Ферсман описывает, как происходили «крестины» гор и долин Хибинской тундры. В этом обряде принимали участие не только географы, геологи, но и местные жители саами.
«Рождение слова не шутка, не забава для хибинцев, это, так сказать, священнодействие...
- Вот эту речушку, - говорит молодой саами Николай, - надо назвать Сентисуай - по-русски Таловка; она ведь никогда не замерзает, бежит даже зимой...
Железные дороги Казахстана
Хибинские горы
Больше споров вызывают названия гор. Одни хотят назвать их так: отроги первый, второй, третий- по военному ранжиру; другие, воспитанные в географическом духе: Северная долина, Меридиональный хребет, Юго-восточный отрог; третьи, помоложе, еще живут воспоминаниями Майн Рида и Купера: Вождь Большой Реки, Озеро Косматых Медведей, Племя Длинного Дня...
- Вот здесь раньше паслись стада диких оленей... Значит, эту гору надо назвать Гора Оленьей Долины, по-саамски - «Поачвумчоор»: олень - долина - гора.
Нашим саамским экспертам предложенное название очень нравится. За ним быстро принимается Ворткуай (Громотуха), Саамка, Ущелье географов» ...
Но не всегда крестины проходили так единодушно. Не всегда привлекались к этому делу и местные жители. Не всегда хватало времени для длинных обсуждений.
«Заканчивается постройкой новая ветка железной дороги. Вместо старого, захудалого разъезда Белый целая настоящая станция с девятью путями, а дальше, у входа в ущелье, - разъезд, потом город Кировск - Хибиногорск, а в горах, у самого апатитового рудника, - конечная станция всей апатитовой ветки.
Надо дать названия новым станциям, включить их в реестр железнодорожных путей всего Союза, напечатать новые билеты, бланки, реестры, квитанции, накладные, литера, - словом, записать новые названия в книгу прихода.
- Ну, конечно, самая главная станция - это на магистрали, - говорит старый железнодорожник, - ее надо назвать Апатиты.
- Но ведь апатит не здесь, - пытаюсь я скромно вмешаться в разговор.
- Ничего, зато сюда его везут. Значит, решено - эта станция будет Апатиты. Там, на тринадцатом километре, - разъезд, назовем его Титан.
- Но ведь там титана, как руды, нет и не было, - пытаюсь я снова подать голос.
- Ну ничего, сейчас нет, так надо, чтоб вы, геологи, нашли там титан. Ясно? Ну, а конечный путь ветки надо, конечно, назвать, у самого апатитового рудника, Нефелином. Тут, я думаю, и минералоги не будут возражать.
- Но ведь там, слава богу, нефелина мало.
- Ну ничего, батька, хоть мало, а все-таки есть; значит, и станция - Нефелин.
Так родилось слово, так решил отец Саваоф - железнодорожное начальство».
И еще одна маленькая выдержка из того же рассказа:
«Геохимики нашли около самого разъезда № 68 замечательное месторождение. Они говорят, что здесь открыты мировые руды титана, сотни миллионов тонн…Ну, значит, будут строить завод, фабрику, поселок.
Даже неловко: мировые руды, а разъезд просто № 68. Так думает старый железнодорожник.
- Надо переименовать. Да очень эти минералоги будут смеяться, назовешь их словом, а они тебя этим словом! Не знаю. Да и жарко сегодня, не до крестин. А тут еще пристал диспетчер, поезжай в Октоканду, принимай какой-то барак - кляузное дело, и в такую жару! Ну просто Африка, Африканда какая-то!