Страница 18 из 60
Пока доставали из рюкзаков, абсолютно мокрую, палатку, никуда не годный, развалившийся хлеб и всё прочее; пока развели костер и немного подсушились, — наступил вечер, начало смеркаться.
— Ладно, хоть телогрейки сухие! — заметил Виталик, держа штаны над пламенем. — А из продуктов, крупа еще сгодится, да консервы с водкой сохранились… А ночевать-то прохладно будет! Спальники совсем сырые!
— Не стоит, наверно, палатку ставить? Закроемся так ею… — с грустью в голосе, отозвался Лешка. — Давай, хоть водки тяпнем.
Раскрыли консерву, разлили водку по кружкам.
— Как бы не простыть… Ну, да утро вечера мудренее…
— Да… Жалко, что не удалось наше предприятие…
Они, еще немного, посидели у костра. Потом, закутались влажной палаткой и заснули мертвым сном, не предполагая, что на следующий день, их ждут новые тяжелые испытания, уже здесь, в таежном «капканище»…
Проснулись друзья, от яркого солнечного света. Было 10 часов утра, достаточно прохладно. Костер разводить не стали. Быстро закусили консервой, рассчитывая, в скором времени, перебраться через мост и попасть, днем, в Сараны.
Вещи и рюкзаки были полусырыми. Лодку спустили, и все тяжеленное снаряжение загрузили на себя, решив двигаться, вдоль берега, по кромке.
Пройдя метров сто по глубокому, проваливающемуся снегу, под которым оказалась вода, — выдохлись.
— Че делать-то будем, Виталик? Такими темпами, мы к вечеру только, до моста допрем! — Лешка еле переводил дух.
— У меня идея! Пойдем по верху, где скалы. Там снег, под солнцем, вытаял…
Задыхаясь, вскарабкались метров на тридцать вверх. И действительно, идти, между скальными камнями, стало намного легче. Но отдыхали часто. Через 40 минут пути, возвышенный берег стал постепенно понижаться. Спустились в лощину с прошлогодней травой, покрытой, кое-где, небольшим снежным покровом. Впереди, — еще ниже, — шел подпаленный лес.
Парни сделали большой привал.
— Странно, — сказал Виталий, прикуривая сигарету, — где же мост? Порядочно ведь прошли!
— Да там, наверно, дальше, — кивнул в сторону леса Лешка. — Думаю, немного осталось.
— Сомневаюсь… Впрочем, посмотрим. Ноги у меня, что-то, немного мерзнут, — вчера-то промочили.
— Да не переживай, скоро в поселке будем!
— А мне кажется, что мы от него, порядочно уплыли. Скорость-то, у реки приличная!..
Они еще, какое-то время, сидели. Наконец, надели рюкзаки и, поправив лямки, двинулись к лесу. Река шумела в тридцати метрах.
Среди обгорелых стволов, посверкивая на солнце, лежал снег. Сначала, идти было довольно сносно, но вскоре, наст, под тяжестью тел и груза, стал проваливаться, и глубоко. Приходилось постоянно из снега выбираться.
Так, углубились вперед метров на триста, но дальше двигаться стало, почти невозможно, — проваливались уже, буквально, на каждом шагу. Тогда, Лешка предложил вытащить спасжилеты и накачать лодку, чтобы по ним можно было, проползать вперед. Что и сделали. Теперь, скорость передвижения немного увеличилась, но перебираться, на карачках, по «мостику» и заново класть его, оказалось совсем нелегким занятием. Бедняги вынуждены были, часто отдыхать.
— Как Маресьевы, блин! — вытирал, текущий градом, пот Лешка. — А моста-то, через реку, не видно!
Виталий сидел мрачный, как туча. Сняв свои коротенькие сапожки, начал растирать ноги.
— Надо дальше ползти! Что нам еще, остается делать!
И они поползли… Горелый лес уступил место высоким елкам и пихтам.
Минут через тридцать, на пути встала непредвиденная преграда, — полузамерзший ручей, шириной в два с половиной метра. Долго ломали голову, как перебраться, чтобы не вымочиться. Длины резиновой лодки, для переправы, явно не хватало. Однако вышли из положения: один забрался в лодку, — другой, сзади толкнул; потом перебравшийся, на вытянутых руках, провел ее назад и помог, переправиться товарищу. Радоваться, собственно, было нечему, но бедолаги немного повеселели.
Теперь они, усталые, передвигались, почти рядом с ревущим Вижаем.
— Смотри-ка, Лешка, а ведь здесь шивера пошла, которою тогда проплыли. Видишь волны? А моста все нет. Но не могли же мы, его не увидеть!
— Значит, видимо еще дальше…
— Да не может быть! Вон уже, сколько протопали, да проползли. Три часа прошло! Что-то здесь не так…
— Дак че нам, обратно, что ли, двинуться?
— Вперед пойдем… Но как хочешь, Лешка, а я уже ноги свои, почти не чувствую! — с тревогой в голосе, проговорил Виталий.
Его замешательство передалось другу. Однако, тот виду не подал.
— Давай, еще растирай! Может быть, до моста совсем немного осталось…
Они проползли еще 400 метров, и ахнули. Впереди, виднелась широченная бурная протока! Вода пенясь, неслась между деревьев, делая полукруг, и впадала в основное русло. Преодолеть такую преграду, не представлялось возможным.
Тут только, друзья осознали всю безвыходность положения. Вперед — не пройти, а назад возвращаться, по глубокому снегу в лощину, притом, усталыми, — это, как минимум 3–4 часа! К тому же, ноги Виталия, в легких сапожках, совсем замерзли… Ловушка!
— Че делать-то будем, Витя? — испуганно спросил Лешка.
— Не знаю… Доставай водку, — ноги мне растирай! — мрачный товарищ стал снимать сапоги. — И зачем я только, согласился с тобой поехать! Вот дурак!..
…Они, растерянные, в оцепенении, сидели среди леса, рядом с грохотавшим Вижаем, не представляя, что предпринять. Ибо впервые столкнулись с такой непредвиденной ситуацией. Только солнце, как в насмешку, ярко светило, поблескивая на голубоватом снегу, — холодное весеннее солнце… Так, прошел целый час.
Неожиданно, слух уловил, какие-то, ритмичные удары, глухо раздававшиеся на противоположном берегу.
Ну, конечно же! Это, едва перекрывая шум реки, кто-то рубил топором лесину! Послышался и приглушенный лай собаки.
Лешка с Виталиком обрадовано переглянулись.
— Кто-то лес рубит! Как быть-то?
— Кричать нужно. Ничего больше не остается… — Виталий выразительно посмотрел на друга. — Кричи, зови на помощь! Может, услышат.
Лешка неуверенно встал, сделал ладони рупором и заорал:
— Эй, на том берегу! Слышите?! Помогите нам!
Но безрезультатно. Топор продолжал стучать.
Тогда, они закричали вдвоем, что есть мочи: «Помогите!!!».
Но в ответ была уже тишина, нарушаемая только, грохотом реки.
— Неужели ушли?! Не услышали нас?! Не может быть! — друзья были на грани отчаяния. — Точно, надеяться больше не на что! Вот беда-то!
Ударов топора больше не раздавалось. Лешка с Виталиком, понурив головы, опять сели на рюкзаки. Что же делать?!
— Надо костер разжечь. Ног не чувствую. А потом… Потом поплывем по Вижаю! Выхода нет… — обронил Виталий, не смотря на друга.
— Куда поплывем-то? Ближайший населенный пункт, только через 40 километров! Здесь же тайга! Опять ведь, по пояс, будем в холодной воде сидеть… — Лешка чуть не заплакал. — А дров здесь и нет, — одни толстенные елки!
— Ищи, где хочешь. Я обезножил почти…
И Лешка вынужден был, проваливаясь, чуть ли не по пояс в снег, искать топливо для костра.
Через некоторое время, вернулся ни с чем.
— Нету ничего! Если бы снега не было, может быть, и нашел.
Виталик ничего не сказал, только еще ниже склонил голову.
Прошел еще час. Они сами не знали, чего ждали, ничего, практически, не пытаясь изменить.
И тут, Лешка вдруг увидел, несущийся по Вижаю… плот! А затем, второй. На них были люди!
Второй плот мчался, метрах в двадцати от пацанов. Естественно, заорали благим матом: «Эй, эй! Мы здесь! Помогите!!» Но их не слышали среди рева реки.
Неожиданно, на всей скорости, плот наскочил на огромную подтопленную ель. Раздался жуткий треск. Парень в штормовке, который стоял на кормовой подгребице, от мощного удара, не удержался и вылетел прямо в бурлящую воду! Торчала лишь голова. Тут же, товарищи протянули ему какую-то палку, он зацепился, и был поднят обратно на плот. Всё это происходило в несколько секунд. Туристы, после, скрылись за поворотом.