Страница 113 из 130
Весь более или менее цивилизованный и культурный мир находится теперь в состоянии брожения, переживает трагические условия для своего будущего переустройства. При сложных требованиях этого неизбежного строительства дорог каждый работник, каждый, кто может на своем жизненном пути подать утешение, оказать поддержку, внушить бодрость своим ближним. В этой мысли и убеждении надо воспитывать личным примером молодое поколение, отстраняя от него, словом и делом, те вредные влияния, о которых говорилось выше. Не прекращая своего постылого существования, надо уметь умереть для своего личного счастья — и ожить в деятельной заботе о других, и в этом найти истинное значение и действительную задачу жизни… В сороковых годах прошлого столетия, во Франции, под влиянием увлечения уродливыми сторонами романтизма, чрезвычайно увеличились, по свидетельству современников, самоубийства. Вот как отозвалась на это знаменитая Жорж Занд, в свое время прошедшая через искушение лишить себя жизни: «Нужно любить, страдать, плакать, надеяться, трудиться — быть! Падения, раны, недочеты, тщетные надежды — с этим считаться не надо, — нужно встать, собрать окровавленные обломки своего сердца и с этим трофеем продолжать свой путь до призыва к другой жизни».
КОММЕНТАРИИ
В четвертом томе Собрания сочинений представлены работы, которые А. Ф. Кони подготовил уже в зрелом возрасте, причем следует отметить, что в помещаемых в данном томе исследованиях Кони допускал иногда повторения отдельных теоретических положений и примеров из судебной практики.
В связи с тем, что объем тома не позволяет включить его студенческие исследования, в значительной части потерявшие свою практическую значимость, мы ограничимся их краткой характеристикой, что позволит читателю полнее представить круг научных интересов ©того выдающегося юриста.
В 1866 году появляется несколько его работ. Здесь в первую очередь следует отметить монографию «О праве необходимой обороны. Рассуждение студента Анатолия Кони» и опубликованные в «Журнале министерства юстиции» (1866 г. N«2 и 5) рецензии на книгу Д. Стифена «Уголовное право Англии» и на книгу А. Любавского «Сборник замечательных уголовных процессов». В том же году в «Журнале министерства юстиции» (1866 г. № 6) Кони обстоятельно рассмотрел основные положения книги Эберлина «Об ошибках в области уголовного права».
Его первое большое научное исследование было посвящено не разработанной в русской юридической науке проблеме необходимой обороны. В значительной по объему работе он подробно рассмотрел регламентацию этого вопроса в зарубежном, древнерусском и действовавшем тогда законодательстве России.
Подробно разбирая причины, обусловившие право необходимой обороны, Кони приходит к крамольному в условиях царского режима выводу: «Твердая государственная власть зиждется на уважении к закону; как бы хороши ни были законы; но там, где власть государства сама будет относиться к ним поверхностно, где представители ее, вместо осуществления закона, будут действовать по своему произволу и злоупотреблять дарованною им властью, где гражданин будет знать, что норма деятельности определяется не законом, существующим только pro forma, а усмотрением лиц, «власть имеющих», — » там не может быть истинной свободы, истинного порядка…» (А. Ф. Кони, О праве необходимой обороны, М., 1866, стр. 25).
Развивая эту мысль, Кони утверждал, что наличие определенных обязанностей гражданина влечет за собой его право не допускать не предусмотренных, не дозволенных законом действий должностных лиц.
Полемизируя с утверждением А. Фейербаха об отсутствии у осужденного права на необходимую оборону, Кони писал: «Государство никогда не может лишить человека его общечеловеческих прав, если только оно сохранило этому человеку жизнь. Такой образ действия был бы недостоин государства…» (там же, стр. 27).
Несомненный интерес представляет его вывод о пределах права необходимой обороны лица, подвергшегося преступному нападению. Более ста лет тому назад он высказал суждения, которые не утратили своей ценности и сегодня.
Отмечая значение состояния аффекта, вызванного у потерпевшего нападением, Кони писал:, «Нельзя предполагать в человеке в это время полную способность владеть собою и не превысить невольно пределов необходимой обороны. Требование безусловного равенства защиты с нападением может быть выставляемо только на бумаге,? Вот почему ни один судья не должен упускать из виду того ненормального состояния духа, которое проявляется у человека, когда ему грозит опасность, неминуемая и действительная. Вот почему судья должен разбирать каждый случай отдельно, со всеми его индивидуальными свойствами и особенностями. Вот почему судья сам должен представить себя в положении лица, обвиняемого в превышении необходимой обороны, а не довольствоваться одним абстрактным определением закона. Надо принимать во внимание все обстоятельства дела и индивидуальность оборонявшегося лица» (там же, стр. 36–37).
А. Ф. Кони возражал против требования соразмерности средств обороны средствам нападения. Необходимо учитывать большой комплекс вопросов, среди которых важнейшая роль отводится условиям совершенного нападения и индивидуальным особенностям характера потерпевшего.
Как и во всяком научном исследовании, в работе есть спорные и неприемлемые положения, но одно несомненно — капитальность, добротность этого исследования. Уместно напомнить, что это первое историко-критическое и догматическое исследование он написал в сравнительно короткий срок. «В январе 1865 года я засел за писание и проводил за ним почти все вечера, памятные мне и до сих пор по невыразимой сладости первого самостоятельного научного труда… В начале марта работа моя была окончена…» (А. Ф. Кони, На жизненном пути, т. 3, Ревель — Берлин, стр. 202).
Блестящие способности, проявленные Кони уже в студенческие годы, его отличающееся полной самостоятельностью сочинение «О праве необходимой обороны» обратили на себя внимание профессуры Московского университета и его ректора С. И. Барщева, предложившего ему остаться при университете и принять кафедру уголовного права с тем, чтобы с начала учебного года приступить к чтению курса уголовного права. Такое предложение еще не сдавшему экзамены студенту польстило ему, но Кони категорически отказался его принять. Значительно позднее, вспоминая об этом, он писал: «Когда я вглядывался, в течение моей долгой жизни, в некоторых профессоров последующей формации, я убеждался, что иные из них не задумались бы принять предложение Баршева и, скомпилировав какой-нибудь учебник да снабдив эту компиляцию хлесткими фразами, поднести все это студентам через два-три месяца, напустив на себя авторитетный вид. Но незабвенный Московский университет моего времени не только способствовал развитию в нас чувства самоуважения, но и внедрял в нас чувство благоговейного отношения к науке. Мне казалось непозволительным выступать на кафедре с наскоро вычитанными чужими мыслями, не составив по всем основам уголовного права своего собственного взгляда…» (там же, стр. 204).
Несколько месяцев спустя появились и иные причины, которые оказались решающими в определении дальнейшего жизненного пути А. Ф. Кони.
После выстрела Д. Каракозова в Александра II (4 апреля 1866 г.) и в связи, с усилившейся в стране реакцией работа А. Кони обратила на себя внимание главного цензурного управления министерства внутренних дел, признавшего ее «не дозволенной к печати». 20 сентября 1866 г. товарищ министра просвещения М. Д. Делянов, к которому поступили материалы в отношении Кони из главного управления по делам печати, предложил ему «пожаловать для объяснения по делу». В беседе ему были высказаны укоры — «разве можно писать такие вещи». А. Кони не испугался, не отступил от своих научных утверждений и, защищая свое сочинение, ответил: «Можно и должно».
Два министра решали судьбу А. Кони: просвещения — Д. А. Толстой— и внутренних дел — П. А. Валуев — и, когда вопрос был разрешен благополучно, вдруг появились новые осложнения. Главное цензурное управление обвинило Кони в том, что он после запрещения книги стал тайно распространять ее. Дело приняло весьма неприятный оборот. Валуев предложил возбудить против Кони уголовное дело. Пришлось опять представлять объяснения и защищать высказанные в книге взгляды. Заканчивая тягостную беседу с членом главного управления по делам печати М. Н. Туруновым, А. Ф. Кони сказал, что в лучшее время он, не задумываясь, переиздал бы эту работу. При этих словах Турунов, улыбнувшись, насмешливо посмотрел на А. Кони, как бы говоря: «Эх, молодой человек, молодой человек! Не дождетесь Вы этих лучших времен» (там же, стр. 211).