Страница 65 из 76
— Ты-то как считаешь? Нужно терпеливо ждать, пока я перестану быть полезным и интересным, или гнать меня поганой метлой?
— Откровенно говоря, я бы тебя прибил сразу после того, как закончишь систему обелисков, и уповал бы на лучшее, — усмехнулся Кербал. — Но поскольку эта идея грешит излишним оптимизмом — надеждой, что после изготовления обелиски больше не будут требовать никакого особого обслуживания — вряд ли Курия решится взять её руководством к действию. Жить все хотят. К тому же не так это будет просто — взять и убить тебя. Вон, отличные солдаты следят за твоей безопасностью, и куча энергии к твоим услугам. Если будешь действовать осторожно и разумно, к концу процесса тебя уже будет не зацепить. Не остановить.
— Что-нибудь посоветуешь насчёт безопасности?
— Уйму всего могу посоветовать! Но, думаю, не тебе, а тому, кто у тебя занимается вопросами охраны и войны. Его зовут Леонид, правильно? Дельный парень. Уж он сумеет позаботиться о тебе и обо всех нас. Знаешь, теперь, когда я прочно с тобой связан, и все мои соотечественники видят во мне твоего человека, делать нечего — придётся возводить тебя на вершины. Я пока останусь при тебе, согласен? Буду вести переговоры с представителями областей, которые придут сюда договариваться. Хочешь ставить им какие-то особые условия?
— Нет, пожалуй. Даже с оплатой готов подождать. Понимаю, ситуация сложная.
Министериал скептически поднял бровь.
— На твоём месте я бы не говорил про готовность подождать с оплатой. И так-то придётся ждать, крупные суммы тебе вряд ли кто-нибудь просто из кармана выложит. А если заикнёшься про ожидание, не получишь своё никогда. Но я обдумаю детали и позабочусь обо всём. Корстай, думаю, должен будет заплатить раньше всех. Ты туда ещё соберёшься?
— Обязательно. Первый блин комом — так у нас говорят. Нужно успеть, образно говоря, расправить ком, если понадобится.
— Ваши террианские выражения иногда звучат непристойно, — рассмеялся он. Однако пояснять свою мысль отказался.
Теперь было чуть-чуть спокойнее работать, поэтому мы с аин справлялись быстрее и легче. А может быть, дело в том, что, состряпав четыре более или менее удачных кристаллических обелиска, я набил руку и разобрался в основных нюансах. Аин всё реже принималась острить на мой счёт, всё чаще в ходе процесса мы с ней мило и добродушно болтали на деловые темы, обсуждали разные чародейства и приёмы работы. Жилан тоже крутилась поблизости, держа под рукой свой блокнотик, и готова была вычитать в своих записях любую забытую подробность.
Она осваивала новое буквально на лету, но именно на её примере я убедился, что мало набить руку и освоить методику. Необходимо было что-то ещё, потому что даже при попытке вывести каналы из массива готового источника девушка лишь зря потратила время и чуть не пострадала, слишком приблизившись к центру магического средоточия. И в чём тут хитрость, я мог узнать только у демоницы — если, конечно, она захочет отвечать.
Аин долго увиливала от ответа. Потом сдалась.
— Хотя ты всегда капризничал и не желал подчиниться мне, стать со мной в полном смысле слова единым целым, всё же мы давно живём в тесном контакте. Твоя энергетика подверглась изменениям, и теперь ты не можешь уже считаться в полном смысле человеком. По крайней мере, магически. Ты — новое существо. Понятное дело, и взаимодействуешь с естественными энергиями по-новому. Я думала, ты это понимаешь, когда говорил с Дьюргамом о естественной демонической энергетике.
— Я имел в виду тебя. А в целом вообще блефовал.
— То, что можешь ты, твоя ученица не сможет.
— Говоришь так, будто рада этому. А ведь, получается, я даже самые простые действия обречён выполнять сам. Вместо того, чтоб ей доверить.
— Конечно, рада! Если ты не думаешь о своей безопасности, так я могу порадоваться, что это происходит естественным образом. Тебя в этой работе никто не сможет заменить, а значит, Монилю придётся ползти к тебе на брюхе.
— Если б ещё Мониль об этом знал…
— Так прикажи своему слуге донести до местных эту мысль!
— Какому ещё слуге? Стороннику, если ты о Кербале. Ладно, давай закроем эту тему. Нам с тобой в этом вопросе друг друга не понять.
Демоница изобразила высокомерное презрение, и мы чуть не разругались по-настоящему — впервые за долгое время. А вообще, откровенно говоря, сейчас я на неё совсем не злился. Это ведь приятно — чувствовать себя единственным в своём роде специалистом. И аин права, нужно поскорее донести до Кербала новость, а уж он пусть просвещает Курию. Вопрос лишь — поверят ему? Или решат, что это фигня, в конце концов от греха подальше пришибут куриала Терры, а когда столкнутся с серьёзными проблемами, меня это уже не сможет утешить?
Посмотрим, посмотрим…
Жилан определённо расстроилась своей неудаче, и её пришлось убеждать, что тут не её вина. Зато у девочки отлично получалось разбираться с отводящими каналами и прочей энергетической ерундой, на которую мне было откровенно жаль тратить время, но которая, однако, играла в системе энергоснабжения очень важную роль. Достаточно было одной ошибки, чтоб потом пришлось проверять весь комплекс каналов, выясняя, почему энергия идёт плохо, мимо или вообще в другую сторону.
Теперь молоденькая вдова нашла себе занятие, а за работой печальные мысли посещают редко, и её личико потихоньку розовело, избавляясь от нездоровой и непривлекательной скорбной синюшности. Меня это успокаивало. В конце концов, она ведь не так уж долго была замужем за Кириллом, и любовь между ними царила довольно-таки условная. Кирилл обожал её за то, что она азиатка, а Жилан была привязана к мужу потому, что он стал её мужем и помог обзавестись удобным гражданством. Остальные тонкости их отношений остались за дверьми спальни, о них знали только супруги, и мы не могли теперь в своих суждениях принимать их в расчёт.
За свои суждения становилось стыдно. В глубине души я радовался, что ученица и помощница никогда не сможет заглянуть ко мне в душу так же, как способна это сделать аин. Правильным можно считать единственный подход: не суди чужую жизнь, потому что только причастный к ней человек знает, что в действительности там творится. Тот, кто кажется нам несчастным, на самом деле может оказаться баловнем судьбы, а счастливчик — средоточием горестей. Можно до бесконечности гадать, насколько успешна семья, много ли в ней взросло ростков взаимной любви, однако истина известна только паре, а иногда — только кому-то одному из пары.
От века лишь единицы в человеческом сообществе были готовы думать именно так. Большинство первобытно рвётся делать выводы о чужой жизни, раз за разом попадает впросак и всё равно продолжает в прежнем духе, не вполне осознавая, как глупо это выглядит. Кто-то, несмотря ни на что, продолжает верить, будто всё обстоит именно так, как им кажется. Они думают, что владеют знанием о жизни и даже способны менять мир силой своих представлений. Что ж, кому-то и в самом деле это удаётся, ведь иной раз достаточно просто верить, чтоб видеть вокруг себя желаемое, но не реальное.
Правда, порой реальность мстит особо изобретательному фантазёру. Но последний едва ли способен понять, за что его ударила судьба — только вздыхать и сетовать на разнообразные горести и обидные неудачи.
Я предпочёл бы избежать подобной судьбы. Для человека моего положения вера в иллюзии опасна, как подступающая волна пламени. Мне предстояло учиться видеть мир насколько возможно истинным. И можно было начать с ученицы, помощницы, доброй спутницы. Откуда мне, если уж честно, знать, что она в действительности чувствует?
Кербал трудился вовсю, результаты его труда становились заметными. И продолжали действовать мои ребята. Когда я задумался об этом, очень удивился, почему Курия так долго не обращала на их усердие ни малейшего внимания и продолжает игнорировать проблему. Чуть позже понял, что ситуация для большинства куриалов нова, они сперва не смогли оценить того, насколько опасно взбудораженное общественное мнение. Видимо, прежде информационная война в Мониле велась как-то иначе.