Страница 33 из 65
Едва слуга вышел, приняв довольно обильный и дорогой заказ, Яна, весело блестя глазами, сказала:
— Сдается мне, тут примитивный великосветский бордельчик…
Сварог отметил, что в ней вдруг почему-то объявилось то ли некое оживление, то ли напряженность, то ли все вместе — непонятно, отчего. Предложить посетить второй этаж, быть может?
Дверь распахнулась, послышались громкие, уверенные шаги, и в комнату вошли четверо — судя по одежде, дворяне из небогатых, отнюдь не франты, но, как положено даже захудалейшим, при золотых дворянских поясах и перстнях. На поясах вместо мечей висят кинжалы покороче даги, что по неписаным правилам этикета означает: вооруженный столь скромным образом дворянин не намерен ввязываться в дуэли по пустякам — ну, разве что уж воспоследует настоящее оскорбление, смертельная обида, тогда придется домой за мечом послать…
Вот сволочь, подумал Сварог о слуге. Ведь ясно было обговорено, что комната остается исключительно за нами. В приличных заведениях подобные договоры нарушать категорически не принято. Тут уж не о чаевых речь пойдет, а о парочке оплеух, учитывая обстоятельства, дворянину сойдет с рук…
Вошедшие, вместо того, чтобы усесться за один из свободных столиков, обступили тот, за которым сидели они с Яной. Сварог, в общем, не встревожился: вздумай кто-нибудь из них схватиться за кинжал, получил бы мечом в организм, а учитывая еще способности Яны…
— Из провинции изволите быть, лаур? — спросил один, крючконосый, с роскошными усами и замашками главаря.
— Из Катагара, — кивнул Сварог.
Он умышленно назвал самую дальнюю от Латераны снольдерскую провинцию, у черта на рогах — возле устья Тея. Чем дальше отсюда, тем меньше шансов, что собеседник там бывал и может со знанием дела потолковать о Катагаре, где Сварог в жизни не бывал.
— Изрядная глушь, — кивнул усатый. — Говорят, там у вас на одного человека по пять леших…
— Попадаются, — без улыбки сказал Сварог.
— А барышня вам кем приходится — жена или так… подруга?
Сварог уставился на него с непритворным изумлением: подобный вопрос в устах незнакомца был вопиющей бестактностью. Стопроцентным поводом для немедленной дуэли. Есть, конечно, в столице любители задирать провинциалов разными хамскими вопросиками — но такие непременно носят мечи, прекрасно зная, что иные провинциалы за оружие хватаются даже быстрее, чем столичные бретеры. А у них только кинжалы. Странно…
Решив не задираться пока что, он кратко ответил:
— Жена.
— Счастливчик вы, — усмехнулся усатый. — Такую красотку отхватили.
Завизжали железные кольца по стальному пруту — это слуга проворно, плотно задвинул тяжелую портьеру и выскочил за дверь. Сварогу все это решительно не понравилось. Еще и полной непонятностью. Будь то покушение, не стали бы лезть с хамскими разговорчиками. Грабители? Не просто средь бела дня — в приличном квартале, в приличном заведении, в лиге от королевского дворца? Такие штучки проходят только раз: и полиция (несомненно, по традиции получающая от хозяина неплохую денежку) разъярится, и сам хозяин, справедливо видя в происшедшем нешуточный удар по репутации, пустит по следу нахалов молодчиков еще покруче… Нет, так дела не делаются, во время вынужденного путешествия на каторжном корабле Сварог столько наслушался о рабочих буднях «ночных портняжек»…
— А позвольте спросить, лаур, вы ревнивы? — продолжал усатый.
Подняв на него тяжелый взгляд, Сварог сказал с металлом в голосе:
— Господа, хотя я и из провинции, однако понимаю, что ваше поведение… скажем так, несколько невежливо и может повлечь…
— Что поделать, таковы уж здешние традиции, — пожал плечами усатый. — Понимаете ли, в заведении, где вы оказались, есть давняя, незыблемая традиция: уж если сюда попала молодая красотка, ей обязательно следует провести пару часов там, в спальне, — он небрежно указал большим пальцем за спину, на дверь в глубине комнаты. — С нами, если до вас все еще не дошло, господин провинциал. Наличие мужа или кавалера, скажу вам сразу, значения не имеет, наплевать нам на таковое…
Уже с угрозой в голосе Сварог сказал:
— Дурацкие розыгрыши у вас в столице, лаур, вот что я вам скажу…
И демонстративно покосился на прислоненные к стене рядом с ним ножны с мечом.
— Ульдер, — спокойно сказал усатый.
Тот, что стоял ближе других к Сварогу, неуловимым движением метнулся вперед, пинком отшвырнул меч на середину комнаты, а в следующую секунду горло Сварога защекотало лезвие кинжала — короткого, но широкого, отлично заточенного, из покрытой бледно-серыми разводами знаменитой толладской стали. Второй, выхватив кинжал, встал над Яной, поигрывая клинком у ее щеки.
— Никаких розыгрышей, друг мой провинциальный из лешачьих мест, — усмехнулся усатый. — У нас и в самом деле так заведено, и не вижу причин, почему ваша красотка должна составить исключение. — Уже не улыбаясь, он произнес медленно, с расстановкой, с угрозой: — Я полагаю, любезный, даже в вашей глуши слышали о «ночных портных»? По роже вижу, что слышали… Перед вами, да будет вам известно, Баглар-Погибель, один из здешних «ночных королей». Шутить мы не любим, добротой не страдаем, и если уж чего захотим… Там, в спальне, есть еще потайная дверка в подземный ход, выходящий аккурат к 6epeгy Итела. На дне реки с незапамятных времен немало трупов с перерезанными глотками и проломленными головами. Если к ним добавится еще парочка с камнями на шее, — это будет совершенно житейское дело. Хорошо поняли, лаур? А вы, красоточка? — он ухмыльнулся. — Если будешь тихим, как мышка, а красотка — послушной, через пару часов уберетесь отсюда на все восемь сторон света. В противном случае… Вся разница в том, что вы, господин из провинции, отправитесь в плаванье сразу, а красотка — через несколько часов. Я вас уверяю, парочку потрепанных провинциалов полиция будет искать без всякого усердия, если вообще будет. Спишут на кварталы вроде Крысиной слободки, решат, что по незнанию города вы туда сдуру забрели, а там и за медяк прикончат, а девку попользуют на первом же углу…
Вид у него был крайне серьезный. Вот только… Ради окончательной проверки Сварог, вспомнив каторжанские уроки, спросил:
— Хысь, кутявый, а не чумаришь на бутяку налететь?
На высокопробном жаргоне сие означало: «Слышь, шустрый, а не боишься нехорошую ответку заполучить?»
Усатый поднял брови:
— Любезный, я в вашей провинциальной ругани не силен. Ну, никак не знаток. Так как, поняли мы друг друга?
Сварог усмехнулся про себя, несмотря на приставленный к горлу нож. Этот таракан усатый безбожно врал и насчет своей принадлежности к «ночным портным», и насчет подземного хода. И к тому же не понимал ни словечка на «тарабарской музыке». Никакие это не уголовники… что, впрочем, не делает ситуацию менее безопасной: слышал он краем уха от полицейских о великосветских хлыщах, примерно так и развлекавшихся всерьез. Ну и наплевать. Что такое даже при приставленном к горлу ноже четверо придурков с перышками против человека, владеющего неизвестными на земле приемами рукопашного боя и фехтования? Да и Яна с ее возможностями способна связать всю эту четверку морским узлом, а здание в буквальном смысле слова разнести по кирпичику. Так что ни малейшего страха, ни даже тревоги он не ощущал. Наоборот. Скорее уж это ему выпало занятное приключение, исполненное черного юмора: четверо идиотов напоролись на короля королей и императрицу… И ножичек у горла его ничуть не беспокоил: меж его стулом и стеной свободное пространство шириной в локоть, резко откинуться назад, подбить коленом запястье руки с кинжалом, а там им и вовсе станет грустно, без Яны справимся…
Яна вдруг склонилась к нему и быстро зашептала на ухо:
— Не смей ничего делать, пока я сама не начну. Это приказ, категорический. Сиди и жди. Понял?
Он хмуро кивнул, покосился на спутницу жизни и смачно выругался про себя: ага, решила использовать ситуацию для собственного развлечения. Осуществить то, что не удалось три года назад, — и самой же выступить в роли маркиза Пандара…