Опер-мечник

— Молись своим богам, чужеземец, сейчас ты умрешь, — прорычало двуполое создание, вытаскивая меч из ножен.

IV глава

Наиболее упертые скептики ожидают слов: "началась жестокая сеча (или битва)", ан нет. Было побоище, вернее, резня.

Чернота, перейдя на другой скоростной режим, исчез. Пока главный урод удивленно хлопал глазами, ища противника, его голова, срубленная мечом, скатилась под ноги коня. Для Павла остальные двуполые представляли собой неподвижные фигуры. Вжик — острие меча перерубает гортань, вжик — следующую. Конных двуполых Пашка сдергивал за ногу и добивал на земле. Спустя пять минут все было кончено — две тысячи одиннадцать трупов гермафродитов валялись в траве. Когда опер возник из ниоткуда, обтирая меч пучком травы, выдохнули воздух не только воины-мужчины, но и полки амазонок. Одни радостно, другие возмущенно — среди воительниц нашлось несколько десятков отмороженных на голову. Они с визгом и негодующими криками бросились к месту бесславного конца своих командиров. Достать наглеца, распластать его мечами на тонкие ломти. Павел лишь раздраженно передернул плечами — перевоспитывать дураков, вернее, дур, — зряшное дело. Он нанес по визжащей ораве всего один гравитационный удар и то вполсилы. Чваканье, хруст костей, легкое сотрясение почвы — и обширное кровавое пятно с кучками тряпья, вот все что осталось от придурочных амазонок. От страшной картины замутило не только бойцов с Ханы, бабские полки, потеряв строй, блевали. Дав время южанкам прийти в себя, опер коротеньким телепортом скакнул вперед — начиналось действо по обработке мозгов местных аборигенок. Находясь в пяти метрах от бойцов женского пола, Чернота первым делом отметил — в большинстве своем девушки симпатичны и много просто красавиц, в отличие от Северного царства. Одеяния амазонок — короткая туника с кожаным колетом и сандалии с ремешками на лодыжке позволяли оценить девичьи фигуры по достоинству. Брюнетистые, черноглазые, покрытые ровным золотистым загаром с задорно торчащей грудью — есть, где разгуляться мужикам из отряда.

— Ну и для меня работенка найдется, — хмыкнул Пашка.

Амазонки верно оценили мужской взгляд чужеземца — приосанились, заприхорашивались, а дальше произошло событие, которого никто не ожидал. Оно вошло в легенды Южной империи. Чужеземец вдруг бесшумно взмыл в воздух, и над его головой появился сияющий нимб. Усиленный магией Пашкин голос с десятиметровой высоты разносился по всей равнине.

— Дочери мои, запомните этот день! Я Великий Отец, пришел к вам, чтобы спасти ваш народ от вымирания и наставить его на пути истинный.

В конце его блестящей и убедительной речи на колени рухнули не только бабские полки, но и отряд с Ханы. Один лишь Гидо оставался в седле, стараясь за невозмутимой физиономией скрыть свое смятение чувств.

— Ну, Паша, друг называется, хоть бы предупреждал. Но каков стервец, — в этот момент Гидо поверил — экспедиция на Цебусе пройдет удачно.

Закончив речь, Пашка плавно опустился на траву, не убирая впрочем иллюзорного нимба.

— Итак, девушки, вот этот полк пойдет с нами в столицу, остальные останутся на месте постоянной дислокации. Триста километров до Аргоса преодолели одним переходом портала. Несколько километров до города девичий полк лихо промаршировал по широкому мощеному плитами тракту. Сзади двигался отряд иномирян. Живописный пейзаж открывался по обе стороны дороги — обхоженные фруктовые сады, возделанные поля и террасы виноградников разбавлялись белеющими поместьями, утопающими в зелени. Попав в город, мужчины завертели головами, обсуждая постройки. Здания и храмы из белого камня смотрелись недурственно, уровень зодчества повыше чем в Северном царстве. Довольно чистые мощеные улицы, прилично одетые гражданки, снующие взад-вперед. Вот только местных мужичков не видать. Так они все гамузом и приперлись к дворцу императрицы. Здание добротное, с десятками несущих колонн, перед дворцом — цветочные клумбы с тенистыми аллеями и скульптурами. Стражницы с короткими обнаженными мечамипытались преградить им дорогу, но потерпели фиаско. Ментальный посыл Черноты — и те безмолвно отступили. К императрице отправились вдвоем — Пашка и Гидо. Сопровождавшая друзей сотница Кора сообщила, что императрицу зовут Елена, она у власти третий год. Красавица, но со стервозным характером. Что сказать о дворце? Строение довольно примитивное, правда, сами помещения поширше, чем на Севере, и потолки повыше. На всех углах и переходах стояла парная стража. Перед тем как зайти в тронный зал, опер надел на шею Гидо магический активированный медальон на всякий случай. За себя особо не беспокоился — магия на него не действовала. Зал ничем особо не поражал, пустоватое помещение в двести квадратных метров. Из мебели — один золоченный трон с высокой спинкой, на котором восседала надменная императрица Елена, закутанная в какую-то хламиду со шкурой леопарда через плечо.

"Красивая сучка", — отстраненно заметил Павел. Основное внимание он уделил толпе гориллообразных стражниц и жриц, сгрудившихся у трона. Оставив Кору у порога, они с Гидо бесцеремонно протопали через весь зал и остановились метрах в семи от императрицы. У той от наглости чужеземцев свело скулы, сил хватило лишь на жест скипетром вниз. Начальница телохранительниц зарычала:

— На колени, ничтожные черви, перед властительницей Южной империи.

Нагло улыбаясь, Гидо бросил:

— Ты, крыса, видно рамсы попутала. Я герцог Гидо Корте д" Мезьер, арядом со мной — Великий Отец, герцог Паша Черный д'Лоредан. Это вы должны пасть на колени и целовать следы его ног.

Речь Гидо и действия во дворце были заранее отрепетированы. Пашка сознательно провоцировал императрицу и ее окружение. У императрицы Елены наконец прорезался голос, она завизжала на весь дворец:

— Уничтожить наглецов немедленно.

В тот же миг со стороны жриц и телохранительниц последовала мощная атака. Увы, без результата. Здоровенные мужики лишь нахально улыбались. Раздался треск — обезумевшая Елена сломала скипетр пополам. Великий Отец, укоризненно покачав головой, небрежно махнул рукой — энергоудар разметал двуполых по стенам. Они замерли на мраморном полу изломанными куклами. Императрица от ужасного зрелища потеряла сознание.

— Гидо, займись девушкой. Кора, за мной, — и опер понесся по дворцу.

Так как стража состояла исключительно из двуполых (просветила амазонка), Павел убивал всех без сожаления. На вопрос ошеломленной девушки, зачем он это делает, опер ответил:

— Они лишнее звено в вашем обществе.

Помотаться по коридорам и переходам пришлось довольно много — общее количество стражи составляло около трехсот человек. Выйдя из дворцовых покоев, Пашка направился в казармы стражи, где добил ментальной атакой остальных гермафродитов. Усевшись на ступеньки крыльца, опер устало смахнул пот со лба.

— Кора, кликни, пожалуйста, нашего капитана Беренгера.

Девушка рванула с низкого старта к воротам без лишних вопросов. Объявившемуся вскоре офицеру Пашка приказал:

— Капитан, на охрану дворца отрядите сто бойцов, это для них в ближайшее время основное место службы. Старшим назначьте капрала Желогу.

— Кора, сделаешь тоже самое — сотню воительниц из твоего полка сюда. Выполнять!

Спустя полчаса за легким перекусом Пашка с Гидо вправляли мозги императрице Елене. Собственно этим занимался непосредственно опер, а Гидо лишь поддакивал в нужных местах, хмурил брови, словом, ассистировал согласно ранним договоренностям. Павлу естественно пришлось продемонстрировать несколько магических штучек, вплоть до левитации и сверкающего нимба над головой согласно статусу Великого Отца. После чего прекрасная Елена спеклась и стала ярой сторонницей его идей возрождения империи амазонок. Отряд, расположившийся лагерем на окраине столицы согласно плану, с утра разбившись на группы по двести воинов, занял все четыре выхода из города. Местных двуполых стражниц перебили из арбалетов. К двенадцати часам дня на главной площади собралась значительная часть населения Аргоса. Первой выступила сама императрица, поздравив амазонок с появлением Великого Отца, подчеркнув, что верховная власть целиком поддерживает его начинания и действия. Пашка, магически усилив голос, толкнул яркую и смелую речь, затем, поднявшись над трибуной метра на три, заклеймил нехорошими словами двуполых, нагло обвинив их во всех грехах и упадке Южной империи. За четыре дня Аргос очистился от гермафродитов. А куда им деться из запертого города, тем более двуполых легковычислить — они по жизни шли в армию или в жрицы. Работать гермафродиты не умели и не хотели. Опять же внешние признаки, эти уроды отличались высоким ростом и массивной фигурой. В дальнейшем с карательной миссией Пашка посетил остальные семь городов Южной империи — Кносс, Милету, Самос, Стагир, Трезен, Пилос и Фест. После наведения относительного порядка опер озадачился вопросом, а где собственно мужское население страны. Как выяснилось, всех мужичков загнали в карьеры на добычу мрамора и на три золотых прииска за исключением ничтожного количества, выбранного амазонками для любовных утех. Вернувшись в Аргос, Пашка с удовлетворением отметил изменения императрицы в лучшую сторону — куда девалась стервозная и надменная фурия. Вот что значит мужская ласка и внимание. Елена буквально сдувала пылинки с Гидо, дело шло к свадьбе. Павел искренне радовался за друга. Стиснув зубы, он взялся за основную миссию — оплодотворение местных красавиц. Мужской отряд Ханы трудился, не покладая… этого самого. Воины за месяц вымотались до предела. Пришлось вмешаться Великому Отцу — установил для бойцов щадящий график. Рядом со столицей незаметно вырос поселок, сонная жизнь страны закончилась — началось бурное строительство, создавались ремесленные гильдии. Мужчины отряда женились, причем многие заимели по три-четыре жены. Так как Аргос являлся портовым городом, то корабелы, прибывшие в составе отряда, возвели верфь и принялись за строительство морских судов. Местное население ходило с открытыми ртами и выпученными глазами — чужеземцы поразили их своими знаниями и умениями создавать неизвестные доселе вещи. Месяцем позже герцог Гидо Корте д" Мезьер официально женился на Елене. Тотчас же он был коронован и приведен к присяге. Чернота, считая свою миссию выполненной, распрощался с молодыми и смылся через портал к точке перехода, к ущелью на границе Северного царства. Трахательно-осеменительная эпопея закончилась, и он с легким сердцем покинул Цебус с его ненасытными амазонками. Особенно жалко было Кору, так убивалась девочка, видимо, чувствовала, что любимого Великого Отца больше никогда не увидит.