Опер-мечник

— Пусть для Гидо будет сюрпризом мое появление.

— Как скажете, Ваше Сиятельство, — стражники освободили дорогу, подняв копья вверх.

С плаца, находившегося на заднем дворе, доносился звон мечей и азартные крики. Бросив поводья подбежавшему слуге, опер подался на поиски Гидо. Его он обнаружил азартно машущим двумя мечами в окружении шестерых молодых воинов. Схватка была в самом разгаре. Пашка с удивлением понял, что мечи боевые — трое солдат со свежими порезами и царапинами стояли в сторонке, азартно болея за своих товарищей. Но больше всего опера поразил Гидо, герцог д" Мезьер, находившийся в прекрасной спортивной форме. На обнаженном торсе без капли лишнего жира перекатывались рельефные мускулы. Заметив чужое присутствие, герцог прекратил бой. Чернота смотрел во все глаза — волевое лицо не постарело, наоборот, несколько помолодело.

— Друг мой, тебя ли я вижу? Позволь обнять по старой памяти.

Искренние объятия, несколько бессвязный разговор закончился предложением хозяина сходить в баню. Попарившись и помывшись, сидели расслабленно в комнате отдыха, попивая холодный квасок.

— Паша, признайся честно, наверное, ожидал увидеть старую развалину с трясущимися руками и сизым носом? Да, друг мой, была черная полоса в моей жизни. Когда наша несравненная герцогиня Мела-Элеонора д" Сагредо стала императрицей и одарила нас высокими титулами и чинами, не поверишь, думал, попал в сказку. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается, стал я главным министром иностранных дел и главным инспектором Вооруженных сил страны. Конечно, ты скажешь, что бывшему наемнику несказанно повезло, и будешь прав. Это с одной стороны, а с другой… Герцог с тяжким вздохом оставил пустую кружку. Придворные интриги, кляузы, доносы — такое омерзительное болото, тьфу. Спустя некоторое время до меня дошло, что я попал по-крупному. Последней каплей стало перевооружение армии огнестрельным оружием. Когда какой-то юнец безусый заваливает с двухсот шагов классного мечника, разве это честно, да и вообще. Гидо помолчал, поиграл желваками. Все понимаю, процесс не стоит на месте, но смириться не мог, вот и подал в отставку. Попил с тоски у себя в замке, потом бросил — вином горе не зальешь.

— Да, дела. Извини за нескромный вопрос, почему не женился? Что помешало?

Герцог пожал плечами:

— Не на ком, Паша, все нынешние девушки чересчур изнеженные, избалованные и к тому же меркантильные до ужаса.

— Гидо, буду с тобой предельно откровенен, хочу предложить грандиозное дело, но сначала поклянись, об услышанном никому ни слова.

И Пашка выложил информацию о Цебусе, понимая, что по-другому получить согласие бывшего наемника не удастся.

— Всем участникам экспедиции — по пятьсот золотых монет, тебе — две тысячи. Твоя задача посложнее — стать императором Южного царства, ну и активно заниматься воспроизводством населения.

Ответная реакция обрадовала — широкая улыбка появилась на суровом лице воина. Он издал лихой индейский клич и заявил:

— Пшли праздновать, такое событие грех не отметить.

— Гидо, ты же завязал!

— Сегодня не считается.

Праздновали три дня, потом пить надоело, занялись делом.

Герцог решил взять с собой полсотни молодых воинов и личного повара.

— Не доверяю я бабам по части готовки, а мой Жебу мастер на все руки. Перед расставанием друзья договорились, что через месяц Чернота заберет Гидо и его людей. Так что время на подготовку у герцога д" Мезьера было достаточно.

Пашка отправился в столицу. Мела должна дать добро на отправку двух тысяч солдат, кроме того, ему предстояло завербовать полтысячи молодых ремесленников.

Цивилизации Цебуса необходим толчок, а вернее — пинок для ускорения прогресса. Быстрый рывок из бронзового века в век феодальный — вот таков был скромный план Павла Чернова.

У дворца опер встретил знакомого гвардейца — полковника, барона Хуго Васто. Тот не мог скрыть свой радости:

— Герцог, поздравьте меня, я только что заработал двести золотых!

Пашка удивленно выгнул брови. Хуго возбужденно затараторил:

— Вас ищет императрица, обещала награду, мне здорово повезло. Пойдемте скорее обрадуем нашу повелительницу.

Пашка, войдя в кабинет, застыл у порога, словно в нерешительности. От созерцания потолка его оторвал мелодичный голосок Мелы:

— Чего стоишь столбом? Иди сюда беглец!

— Вы не беспокойтесь, государыня, я лучше тут останусь. Целее буду.

До Мелы стала доходить несуразность ситуации.

— Что с тобой, Пашенька? Кто тебя обидел?

— Неужто не догадываешься? Ты своими необузданными любовными утехами чуть не загнала меня в гроб.

— А-ха-ха-ха, — императрица зашлась в хохоте, тыкая пальчиком в мрачного опера. — Ой, не могу, ты такой трусишка, оказывается.

— Не вижу повода для веселья, — пробурчал Пашка.

Они перепирались еще минут пять, пока Мела не дала слово держать себя в руках. После чего уселись в обнимку на маленьком диванчике. Красавица, услышав просьбу любимого, дала согласие, не задумываясь. Выделить две тысячи бойцов, да хоть завтра. Для Пашки проблемой оказалось другое — объяснить, для чего понадобились воины. Старательно обходя острые углы и о многом умалчивая, он кое-что поведал о Цебусе. Императрица как и все женщины оказалась любопытной, и оперу пришлось вертеться ужом. Трудно что-либо скрыть от любящей женщины, и хвала Единому Творцу, что Мела неревнива. Беседа на диване плавно перетекла в спальню, где Черноте пришлось потрудиться, а что делать — операция под угрозой срыва. Следующая неделя напоминала калейдоскоп — подбор молодых воинов, посещение купеческих и ремесленных гильдий. В университете ему улыбнулась удача — сумел завербовать тридцать четыре выпускника. Небезрезультатно навестил тестя с тещей. Хотий помог найти с десяток молодых головастых приказчиков, рвущихся открыть свое дело, но не имеющих стартового капитала. Пашка всем кандидатам обещал золотые горы и кисельные берега и в общем-то был недалек от истины. Он умалчивал о двух вещах. Первое — то, что экспедиция предстоит в другой мир, и второе — об однополом населении. На это у него находились свои резоны. В общем, завербовал пятьсот восемьдесят два молодых человека разных специальностей, а кроме того — две тысячи бойцов. С воинами проще — медкомиссию проходили все при вступлении в армию. Тем более перспективы карьерного роста и возможность приобрести дворянский титул весьма благотворно подействовали на молодых воинов. Получение аванса в двести золотых развеяло сомнение у самых заядлых скептиков. Измотавшись от дел и жарких объятий Мелы, Пашка рванул в родное герцогство. Стоически выдержав одну ночь с любимой женушкой, наутро сбежал порталом на Базу, находившуюся на Земле-2.

Еще раз напомнив начальству о двух тысячах контейнеров с мужским семенем, он озадачил руководство чеканкой золотых монет. На это дело Чернота выделилдесять тонн собственного золота. Потратив целый день на Базе личного времени, смылся в родной мир. Нельзя забывать родителей, да и мальчишек надо забрать на летние каникулы на Хану. Мела с Беатой все уши прожужжали о сыновьях:

— Не забудь, забери, без них не возвращайся.

И так каждый час.

Очутившись в родном городе, удачно поймал такси и через полчаса открывал ворота родительского особняка. Стоял чудный июнь, тепло светило солнце, поощряя рост наливавшейся соком зелени, в воздухе носились ожившие стрекозы и пчелы. Лепота. Ольга Николаевна, вышедшая на крыльцо, всплеснула руками и охнула. Пашка, обнимая худенькие мамины плечи, клял себя последними словами, а заметив появившуюся седину, зашипел от злости.

— Не плач, мамуля, я вернулся, все хорошо. Как вы тут, как мальчишки?

Ольга Николаевна тут же перестала шмыгать носом, спина выпрямилась и она осведомилась трагическим шепотом:

— Что вы натворили с моими внуками, паршивцы? Я их начинаю побаиваться.

Пашка непонимающе вытаращил глаза.

— А ну за мной, — и блудный сын двинулся за матерью в сторону бани.