Выпавшие из времени

К вечеру Миша уже жалел, что вспомнил про этот случай. Шеф вместе с присоединившимся к нему Мангустом вымотали ему все кишки, заставляя снова и снова рассказывать про жену Максима и вообще про события того злосчастного дня.

- Ты уверен, что вспомнил правильно? - монотонным голосом спрашивал Ковригин. - Что в разговоре упоминали про Пересвет?

- Совершенно уверен, - устало отвечал Корнилов. Он понимал, что само появление главного начальника, которого он видел сегодня третий раз в жизни, говорит о чрезвычайной важности вопроса. Но все равно это нудное дознание надоело ему до чертиков.

- Максим упоминал, что там живут ее родители. Сегодня я вспомнил это и понял, что председатель фонда очень похож на жену Максима. Прямо одно лицо. Только не понимаю, как он может быть отцом Насти? Макс сказал, что ей двадцать семь лет, правда, я бы не дал больше двадцати. А председателя ты сам видел, - Миша повернулся к Архангельскому. - Сколько ему на вид?

Архангельский промолчал, а Мангуст задумчиво сказал:

- Это еще ни о чем не говорит. Внешность бывает обманчива. Ты вот что скажи - головная боль, которую ты упоминал, она когда возникла? Что Настя в это время делала?

- Да вроде ничего особенного. - Миша почесал затылок, припоминая. - Она вообще больше молчала и слушала, на нас с Максом смотрела.

Мангуст впился взглядом в Корнилова. Миша опустил глаза и потер рукой висок.

- Что с тобой? - напряженно спросил Корнилов. - Что-то болит?

- Так, кольнуло слегка вот здесь, - ответил Миша, показывая на висок.

- Тогда тоже так было? - вступил в разговор Игнат Корнеевич.

- Первый раз примерно так, - припомнил Корнилов, - а потом гораздо сильнее.

- Ладно, - смилостивился, наконец, Мангуст, - можешь идти.

А Игнат Корнеевич добавил:

- Но если вспомнишь что-нибудь важное, сразу ко мне!

Когда за Мишей закрылась дверь, Мангуст спросил Архангельского:

- Понял?

Тот утвердительно кивнул головой.

- Я ведь влупил ему со всей дури! А у него только кольнуло слегка. Представляешь теперь мощь той девчонки?

- И все равно я не верю, что ей удалось пошуровать у Миши в мозгах, - сказал Архангельский. - Нет на свете таких людей, чтобы раскололи неподдающегося!

-Может и не удалось, - согласился Мангуст, - даже, скорее всего, у нее ничего не получилось, но что она насторожилась - это факт.

- Почему ты так думаешь? - не понял Игнат Корнеевич.

- А ты сведи все воедино, - посоветовал Ковригин. - И сразу поймешь, что все происходит не случайно. Единственная случайность во всей этой истории - встреча Корнилова с одноклассником. В это я еще могу поверить. А вот дальше - извини. Жена Мишиного друга случайно оказывается колдуньей, Романов под действием "эпсилона" случайно наводит нас на медицинский фонд, где нас случайно встречает очень молодой папа нашей Насти, и все хорошо, никаких подозрений. Так получается?

- Степанович, но я не мог ошибиться! У этого Жуковского на самом деле была аура обыкновенного человека. Никаких отклонений! Кроме того, чтобы отец и дочь одновременно? Такого ведь не бывает.

- А ты никогда не думал, - задумчиво сказал ему Мангуст, - что на свете существуют вещи, о которых мы даже не догадываемся? Или догадываемся, но не в состоянии поверить в них? А что насчет родства, то как же Пантелей с сыновьями?

- Там ведь, похоже, был какой-то мутагенный фактор?

- Может быть, может быть... А знаешь, ведь этот старый каторжник узнал меня! Я его еще до революции в Ростове-батюшке гонял! Вот когда свидеться пришлось...

- Выходит, - Архангельский прервал сентиментальные воспоминания шефа, - что эти люди очень сильны и опасны? Не пытаемся ли мы откусить кусок, который нам не по зубам?

- Не спеши прятаться в кусты, - успокоил его Мангуст. - Мы еще даже рот не разевали, а ты говоришь - откусить! Итак, начнем вот с чего...

13

Настя вышла из подъезда и остановилась, будто бы для того, чтобы поправить прическу, а на самом деле окинула двор мысленным взглядом. Вроде ничего особенного. Машин во дворе нет - оба въезда загорожены металлическими барьерами, лавочки с утра заняты неизменными московскими старушками, по чьему требованию и установлены барьеры. А вот выйдя в переулок, сразу почувствовала напряженность мысленных полей, исходящих сразу от троих наблюдавших за ней людей. Двое из них были людьми Бойцова, и их не приходилось опасаться. Они сидели в темно-синей "Хонде" в конце квартала. А вот третий, в маленьком белом "Фольксвагене", был мутантом и явно поджидал именно ее. Сделав вид, будто ничего не заметила, Настя прошла мимо и, незаметно кивнув людям в "Хонде", направилась в сторону метро. Она отлично знала, даже если мутант видит ее ауру, то ничего особенного в ней не разглядит.

Настя спокойно шагала, уверенная, что мутант попытается следить за ней. Но, к ее удивлению, тот лихо развернулся и поехал совсем в другую сторону. Двое в "Хонде" некоторое время колебались, потом, наконец, определились и поехали следом за "Фольксвагеном". Настя, ничего не поняв в этих маневрах, продолжала идти своей дорогой.

Но далеко уйти ей не удалось. Около нее с визгом шин затормозил грузовой микроавтобус, отъехала в сторону боковая дверь, откуда выскочил низенький человек чудовищной ширины, схватил ее за руку и легко, словно пушинку, вдернул в машину. Настя, готовая к неожиданностям, стегнула его ментальным ударом, и тут же с ужасом поняла, кто этот человек. Сознание милицейского майора оказалось таким же непроницаемым, как и у Миши Корнилова. Но Настя не отчаялась и усилила натиск. Когда мысленное давление достигло того предела, за которым, по ее мнению, обычный человек уже испустил бы дух, широкоплечий издал короткий стон и схватился за голову. Но все-таки выдержал. Вместо того чтобы потерять сознание, он выхватил что-то из кармана и со злым возгласом: "ну сучка, задрала!", брызнул чем-то прямо ей в лицо. Свет в глазах померк.

Обрубкова предупредили, что от этой девицы можно ожидать любых сюрпризов. Но такого сопротивления он все равно не ожидал. В какой-то момент даже показалось, что сейчас он не выдержит и грохнется в обморок, потому-то и обрызгал чертовку из баллончика, которым снабдил его предусмотрительный Игнат Корнеевич. Теперь девице был обеспечен беспробудный сон в течение нескольких часов. Обрубков пристегнул ее наручниками к специальной скобе, закрыл двери грузового отсека на ключ, а сам сел рядом с водителем.

- На базу! - коротко приказал он Петру, одному из "неподдающихся", переданных Архангельским под его командование. Полгода назад двадцатитрехлетний Петя крутил баранку в таксопарке, где его и нашел Игнат Корнеевич. Совсем недавно ему присвоили звание лейтенанта, и он страшно им гордился, как и вообще своей таинственной службой - в армии он не дослужился даже до ефрейтора.

- Кто такая? - с любопытством спросил Петр, мотнув головой назад, в сторону грузового отсека..

- Когда я тебя приучу, наконец, не совать нос, куда не надо? - поморщился Обрубков. - Сколько раз я тебе говорил - меньше будешь знать, крепче будешь спать!

- Слушаюсь, командир! - откликнулся не умеющий обижаться Петя, нажал на педаль, и автобус кратчайшей дорогой помчался в сторону базы. Петр вел машину виртуозно, наслаждаясь сознанием того, что теперь ему в случае нужды позволено нарушение правил. А когда после предъявления служебного удостоверения гаишники козыряли ему и отпускали без лишних вопросов, он просто млел от счастья.

А вот Обрубков восторга вовсе не испытывал, потому, что сам не понимал смысла сегодняшнего задания. И вообще, первоначальная эйфория, овладевшая им после перехода на новую службу, стала постепенно рассеиваться, и бывший майор стал замечать некоторые несообразности, которых сначала не замечал.

Во-первых, ему так и не удалось увидеть кровожадных колдунов, на борьбу с которыми его мобилизовали в управление "М". За месяц Обрубкову пришлось поучаствовать в трех акциях, но две из них совершенно не вдохновили его. Сначала они с Архангельским выдернули из следственного изолятора троих уголовников, старика с двумя сыновьями. Они были похожи на огромных крыс и обозлены на весь мир, но ничего демонического Обрубков в них не узрел. По его мнению, с ними вполне могла бы справиться обыкновенная охрана, что и происходило в Лефортово.