Страница 4 из 13
2
Грузчики в Магаданском аэропорту ничем не отличались от своих коллег в любом другом городе - в меру работящи, в меру воровиты. Жили по правилу - что разгружаем, то и имеем, доведя искусство мелкого воровства до совершенства, а у кого не получалось, тот долго и не задерживался на хлебном месте. Но сегодняшний московский рейс оказался какой-то странный. Пока разгружали пассажирский багаж, служба безопасности не суетилась, вела себя как обычно. Но когда принялись за отсеки с коммерческим грузом, атмосфера вокруг самолета сгустилась. Откуда ни возьмись, появились четверо подтянутых парней в темных костюмах, подъехали два джипа, из которых вышли несколько солидных мужчин.
Под пристальными взглядами охраны грузчики уныло перекидывали из самолета в грузовик ящики и коробки. Они понимали, что нарвались на какой-то важный груз, и с добычей сегодня вышел полный облом. Не мог успокоиться только Гусейн, родившийся на Колыме и ни разу не бывавший на родине предков азербайджанец. Подавая коробки из самолета, он уже ухитрился засыпать за подпоротую подкладку куртки килограмма три шоколадных конфет, причем вся операция - взрезать заклеенную коробку, перегрузить конфеты, снова заклеить коробку скотчем - заняла у него не больше двадцати секунд.
Потом пошла какая-то аппаратура. Гусейн перестал бы себя уважать, если бы не узнал, что спрятано в красивых коробках с нерусскими надписями. Он быстро осмотрелся - кроме него в грузовом отсеке был только Колян, но это ничего, это свой. Гусейн молниеносно вспорол скотч на коробке. Под картоном лежала пенопластовая прокладка. Поднять ее грузчик не успел. Железная рука за волосы развернула его к свету, в переносицу больно уперся черный ствол пистолета, показавшегося грузчику чудовищно огромным. Держал пистолет один из принимающих груз парней. Колян стоял около люка, округлив глаза и трясясь мелкой дрожью. У Гусейна стало холодно под ложечкой, резко заболел живот, и он едва удержался, чтобы не навалить в штаны.
Парень молча подержал грузчика, потом убрал пистолет в кобуру под полой пиджака и спокойно сказал:
- Заклей коробку, и работай шустрее. Да конфеты не потеряй, клоун!
Он ловким движением достал из бездонного кармана Гусейна шоколадную конфету, развернул и забросил себе в рот.
Самолет разгрузили в рекордные сроки. Гусейн был уверен, что работу он потерял, но, ни в этот день, ни потом никто не напомнил ему о случившемся. Потолковав с Коляном, они решили никому ничего не рассказывать. От греха подальше...
А коробки с аппаратурой, тщательно пересчитав и проверив, погрузили в фургон грузовой машины, в кабину которой вместе с водителем сел один из вооруженных молодых людей. Остальные расселись в джипы, и кортеж отбыл в город, до которого от аэропорта было чуть больше пятидесяти километров.
Назавтра в огромном кабинете на третьем этаже здания, стоящего на берегу реки Магаданки, двое солидных мужчин обсуждали важный для города проект. Сотовая связь, которая уже несколько лет исправно функционировала по всей стране, но была пока нерентабельна в Магаданской области с ее огромными расстояниями, сложным рельефом местности и низкой плотностью населения, наконец добралась и сюда.
Один из собеседников представлял интересы губернатора, второй - фирмы, получившей подряд на поставку оборудования, его монтаж и эксплуатацию. Но технические вопросы волновали местного босса далеко не в первую очередь.
- Давайте говорить начистоту, Александр Николаевич, - предложил он москвичу, крутя в руках шариковую ручку, что выдавало некоторое волнение, - мы отлично знаем, кто в действительности стоит за вашей фирмой. Нет-нет, не подумайте ничего плохого, - он протестующее взмахнул руками, увидев, что гость хочет что-то возразить. - Это очень уважаемый человек, и мы только рады, что именно он занялся нашей областью. Но есть некоторые, так сказать, шероховатости, которые хотелось бы разгладить до окончательного подписания...
- Я готов ответить на любой вопрос в пределах моей компетенции, - заверил его москвич. - И смею вас уверить, Борис Михайлович, пределы эти достаточно широки. Что же вас интересует?
- Нам непонятно, в чем состоит интерес вашего шефа, а это, признайте, настораживает, - Борис Михайлович решил не играть в прятки.
- Хорошо, чтобы больше вас ничего не смущало, я открою секрет. Мы установим у вас новое, экспериментальное оборудование, ноу-хау, так сказать. Нам выгодно обкатать его в условиях вашей области, а потом уже выйти с ним на рынок.
- То-то мне специалисты говорили, что ваше оборудование дороже, чем у конкурентов...
Москвич спрятал улыбку. Если бы этот жлоб знал, насколько дороже на самом деле! Вслух же он произнес:
- В контракте прописано условие, что любое превышение указанной стоимости наша фирма берет на себя. Еще вопросы?
- Да, один, небольшой. На что, в случае успешного завершения проекта, может рассчитывать область в плане, так сказать, социальном? Сами понимаете, что твориться с бюджетом.
- Я уполномочен предложить вот это, - Александр Николаевич быстро написал что-то на листе бумаги, передал его собеседнику. - И не по окончанию проекта, а сразу.
Тот быстро взглянул на листок, довольно улыбнулся, сжег бумагу в стоящей перед ним пепельнице, потер руками:
- Ну что же, раз мы пришли к полному, так сказать, взаимопониманию, не пора ли нам отметить это дело?
- Не откажусь.
Хозяин отдал по телефону короткое распоряжение, и через минуту секретарша водрузила на стол пузатую бутылку коньяка, к которому принесла не какой-нибудь банальный лимон, а настоящую закуску - колбасу, копчености, и, конечно же, обязательные рыбу, нежное розовое мясо крабов и красную икру в огромной вазе.
После нескольких рюмочек хозяину захотелось потешить свое любопытство.
- А скажи, Николаевич, - непринужденно перешел он на "ты", - ты своего шефа хорошо знаешь?
- Да как тебе сказать? - москвич слегка задумался. - Наверное, как я уже говорил, в пределах своей компетенции. А по большому счету, по настоящему его не знает никто!
- Вот и я слышал! Никто о нем ничего толком не знает, никто его в глаза не видел. А спроси любого, скажут - о! - он многозначительно поднял палец, - это очень серьезный господин! Миф какой-то, а не олигарх...
- Я тебе больше скажу, - понизил голос до таинственного шепота Александр Николаевич, - иногда мне кажется, что он вообще не человек!
- А кто? - опешил Борис Михайлович. Инопланетянин, что ли?
- Ну, не инопланетянин, конечно, но скажи - много ты видел людей, которые решения по самым сложным вопросам принимают мгновенно, и при этом никогда, понимаешь - никогда! - не ошибаются? А еще он всегда доводит до конца любое начатое дело, и главное - никогда и никому не прощает обид!
По его лицу невозможно было догадаться, шутит он или говорит серьезно, но на Бориса Михайловича сказанное произвело впечатление и заставило призадуматься.
Расстались они поздно вечером друзьями, распрощавшись в холле гостиницы, где для москвича был заказан люкс. Когда он вошел в номер, легкое опьянение исчезло без следа. Развернув ноутбук, он вошел в сеть и отстучал подробный рапорт о проведенных переговорах, закончив его словами: "...думаю, что характеристика, которую я на вас выдал, умерит излишнее любопытство и позволит избежать некоторых сложностей".
Подумав, что он не слишком преувеличил с характеристикой, Алексей Николаевич отправил сообщение по электронной почте и лег спать. В том, что никто не сможет перехватить сообщение, он не сомневался.
Назавтра Алексей Николаевич Скворцов выполнил еще одно личное поручение хозяина. Он разыскал дом по известному ему адресу, дождался, пока оттуда вышел довольно еще молодой человек с яркими синими глазами и, приблизившись к нему вплотную, нажал кнопку маленького, замаскированного под диктофон аппарата. Человек почему-то поморщился, потер грудь, но не остановился. Не задерживался и Скворцов, догадывающийся о том, что сейчас совершил. Но задумываться было не в его правилах, только соблюдая которые он смог достичь сегодняшнего положения.