Страница 34 из 50
Но и с обучающей программой Ньюб показался компьютерной игрушкой всем, кроме ЗАО «Инновации России XXI век». Здесь его выслушали внимательно, посмотрели полученные свидетельства, а после, взяв инструкцию и Ньюб, попросили подождать, пока эксперты разберутся. Виктор Миронович сидел в пустой переговорной, проворачивал горячей ложкой колесо лимона, запивал чаем конфеты, слушал секретаря-референта, диктовавшего адрес и телефон за закрытой дверью. С чистого голубого небосвода окна высотки пригревало солнце. Он жмурился ему и чувствовал, что сейчас там, за дверьми, как к нему в переговорную солнце, в другую комнату, к незнакомым ему людям ослепительным потоком света входит созданное им будущее. Он увидел по внимательным и удивлённым взглядам, по бормотанью разговора, с которым все вышли из переговорной, что он обеспечит семью, уйдёт с работы, наконец расстанется с Ньюбом и сможет воплотить своё новое, ещё хорошо не обдуманное, может быть даже сумасшедшее, но удивительное решение.
Через час вернулся один и попросил оставить надень изделие, его описание, копии патентов, всю документацию, чтобы разобраться в его реальных возможностях, но обнадёживать не стал.
Ползунок согласился.
Ликуя!
Его впервые услышали!
Домашним он пересказывал буднично, но их глаза видели счастье; так сквозь непроницаемую толщу воды сигнал эхолота нащупывает ещё живую подводную лодку. Ползунок приговаривал: «Откажут, как всегда не поймут». Но дети чувствовали, что папа счастлив, и карабкались, хохоча, на него, как на дерево.
На встрече, отражаясь в блестящем столе светлого дерева лысым черепом, за стаканом сока сидел один человек с белозубой улыбкой и внимательным взглядом. Он представился директором и собственником компании, сказал, что заинтересован в изобретении и предложил годовой заработок Ползунка за уступку прав на Ньюб. Виктор Миронович объяснил, что не готов расстаться с правами совершенно, а хотел бы получать малый процент от использования изобретения, некую ренту, которая позволила бы ему творить, не задумываясь о насущном. Директор сказал, что нуждается в полной уступке и готов увеличить вознаграждение.
Когда расстроенный Ползунок нёс домой Ньюб, директор говорил старшему юристу и начальнику технического отдела: «Изобретение должно быть нашим. Уговорите его, если он не согласится, оформите на нас. Любые деньги и меры, — новая книга должна быть моей».
Через год Виктор Миронович, просматривая заявки в патентное ведомство, узнал об изобретении ЗАО «Инновации России XXI век» устройства Ньюр, до деталей повторявшем Ньюб.
Он принёс в суд перевязанные верёвками пачки рукописей, документов, подтвердившие годы труда.
Они представили историю работ по теме за несколько лет: приказ о постановке задачи и создании рабочей группы, документы о закупке оборудования, отчёты о выполненных исследованиях, приказы о премировании и росписи десятков людей, получивших вознаграждение, за изобретение… Ньюра.
Выплатив большие деньга, они заменили в Налоговой инспекции балансы за три года, где в пустой строке появилась тема — расходы на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы по теме «новое чтение», и сам положительный результат научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ — NR (new reading) — «новое чтение». И это уже был документ, заверенный печатью государственного органа, нейтрального к спору.
Молодой юрист Юмабай Гиниятулин написал в прокуратуру заявление, что все доказательства ЗАО «Инновации России XXI век» сфабрикованы. Но Ползунок никогда не узнал об этом заявлении, прокурор в суде не появился, а судья в заседании не произнёс о нём ни слова. Расходы Общества на дело значительно выросли. Гиниятулин был уволен, а через некоторое время избит до переломов неизвестными хулиганами, которых найти не удалось.
Когда суд вынес решение, Виктор Миронович закрыл лицо руками и разрыдался. Он глухо гавкал в ладони, сгорбившись над столом, заваленным бумагами. Всем стало неприятно; юристы ЗАО «Инновации России XXI век» опустили глаза в недра портфелей, наполненных доказательствами, а председатель судебной коллегии, выходя в потайную дверь, оглянулся и брезгливо сказал: «В самом деле из суда устраивают мальчишество какое-то».
Вернувшись домой, старший юрист, чьё имя могло запомниться, но всё же забылось, сел в кабинете, придвинул лист и стал записывать: «Довожу до вашего сведения, что все документы, представленные ЗАО „Инновации России XXI век“ по делу, сфальсифицированы. Подделка документов производилась по непосредственному устному распоряжению Генерального директора с целью доказать право на изобретение новой электронной книги, которая, на самом деле, изобретена В. М. Ползунковым»… Он исписал три листа, аккуратно сложил их в конверт, облизнув языком, приклеил треугольник. Откинулся на кресло и закурил сигарету. Из детской комнаты доносился визг дочери и строгий крик жены, укладывавшей её спать. Вспомнилось, как в тишине он лично передавал судье вот такие же конверты, но толстые. Как договаривался с помощником прокурора, сидя в дорогом ресторане. Сигарета закончилась. Он закурил новую. После взял конверт и поднёс к углу пламя золотой зажигалки. Чёрный хвост стегнул по белой бумаге, конверт охватило золотое пламя, и маленький костерок сгорел в траурной пепельнице.
После того как был заключён договор между Apple и ЗАО «Инновации России XXI век», по которому русская компания уступала все исключительные права на Новую книгу, переоформляла поданные заявки на патенты в России и за рубежом, а также уступала права на товарный знак «NR» за огромные 67 миллионов долларов, а две компании подписали долговременное соглашение о совместной работе по усовершенствованию Ньюра, каждая русская газета во весь титульный лист поместила фотографию двух директоров, поддерживающих между собой шар рукопожатия из четырёх ладоней. На весь мир прогремело трудно произносимое I
Ползунок зачарованно смотрел в центр телевизора. Молчал. Вдруг вскочил и громким голосом, как никогда в жизни, заорал: «Это я придумал! Я один сделал за восемнадцать лет!» Он сел. Потом вскочил, схватил Ньюб, вбежал в детскую и выкрикнул детям: «Вы же учили по нему арифметику, вы помните, ведь помните? Вы же знаете, помните? Что же вы молчите? Или вы тоже не знаете?» Дети закричали: «Папа, пусти», потянулись к матери. Ползунок с силой дёргал их за руки к себе, скрежещущим яростью шёпотом уговаривал: «Вы же помните, вот здесь кораблики, тут гусята, вы же выучили по нему арифметику, ну вспомните». Испуганные дети вырвались под руки к матери, молча сидевшей на стуле. Ползунок убежал в гостиную и закричал: «Я, я это сделал, всю вашу инновацию!», потом замолк, и из комнаты послышалось глухое гавканье. После стало тихо. Мать прижала детей и неотрывно смотрела в пустоту дверного проёма.
В полутьме появился Ползунок. У него было ещё влажное вымытое лицо, растерянная чужая улыбка, но всё же пока ещё это был он. Продолжая улыбаться, он подошёл к ним, протянул скрюченные, как у новорождённого, пальцы, словно хотел вцепиться в волосы, гребенкой пальцев огладил детей по головам, царапнул ногтями жене плечо и молча вышел.
Через несколько лет компания Apple продала 372 миллиона Ньюров. Для них разработали десятки тысяч школьных и университетских учебников, написали миллионы книг. Даже малыши в детских садах получили свои первые Ньюры. Их читали космонавты на орбитальной станции, читали свободные от вахты экипажи подводных лодок с ядерными ракетами на борту, пассажирам первого класса предлагали Ньюры на время перелёта, в роскошных отелях они ждали постояльцев на ночных столиках. В семье Ползунковых тоже появился NR с яблочком на крышке. Потом ещё один, а вскоре свой Ньюр был у каждого, кроме Виктора Мироновича. Ползунок не возражал против Ньюра, но сам его не касался, не смотрел в его сторону, — не замечал.