Путешествие «Лунной тени»

– Веландер! Моя искусная танцовщица! – воскликнул он.

Уэнсомер выдохнула в ладони новое заклинание.

– Вот ведь что интересно: Серебряная смерть не может соединиться с тем, кто надел ее на себя, она остается всего лишь качественной кольчугой, не более того, – жизнерадостно продолжал Феран. – Чтобы снова сделать Серебряную смерть своим слугой, мне нужно лишь другое тело. Не хотите ли предоставить его мне?

И он вытащил топор.

– Мама учила меня никогда не давать тело мужчине, не проверив сперва его пенис, – отозвалась Уэнсомер.

Напоминание о пережитом утром оскорблении оказалось для Ферана слишком сильным ударом. Он побелел и решительно направился к женщинам.

И в этот момент Уэнсомер метнула в его сторону шарик из светящихся красноватых нитей эфира. Пучок энергий должен был взорваться над головой Ферана и оплести его шею, удушая, словно удавкой. Вместо этого шар скользнул внутрь сложного сплетения металлических деталей, которое представляла из себя Серебряная смерть. Феран рассмеялся. Уэнсомер отступила, снова выдыхая в ладони заклинание, – на этот раз она сформировала длинный сияющий хлыст, которым нанесла резкий удар под колени Ферана. Кончик эфирного орудия изогнулся кверху, вошел в «кольчугу» и был буквально втянут ею. Уэнсомер не успела отдернуть руки от исчезающего магического орудия, и эфир потек из нее потоками, устремляясь внутрь Серебряной смерти. Колдунья торопливо выкрикнула слово-заклинание, разорвав опасную связь, но к этому моменту силы ее совершенно иссякли. Когда Феран приблизился, Уэнсомер все же выдохнула новое заклинание, взорвавшееся бриллиантовыми искрами, а затем повалилась на бок. Феран двигался вперед, слепо шагая по воде.

– Славно, не на многое же ты способна, – рассмеялся Феран, одним взмахом уничтожив возникшие в воздухе мерцающие образы.

Уэнсомер метнула в него еще одну вспышку, а Феран прикрыл глаза еще до того, как она взорвалась. Уэнсомер развернулась и бросилась бежать. Он преследовал ее, пока она не упала, споткнувшись. Он поднял топор над ее головой, и в этот момент в воздухе просвистел кинжал и ударил его в тыльную сторону ладони. За прошедший месяц Девять научилась некоторым оборонительным приемам джавата, а также выучила под руководством Ларона и пару способов нападения.

Феран выругался и уронил топор. Уэнсомер изловчилась и ударила мужчину ногами, угодив прямо в пах – скорее случайно, чем благодаря точному расчету. Феран отшатнулся; а затем выдернул кинжал из руки и снова кинулся на колдунью, которая двинулась на глубину. Но тут он вспомнил об упавшем топоре и решил вернуться за ним. Однако в темноте, в тумане, при свете единственного факела, найти оружие было практически невозможно.

Впрочем, Феран не был побежден. Ему надо было лишь переправить Серебряную смерть в Диомеду, где не будет недостатка в телах. Он направился к кожаному костюму, но тут на его пути встала Девять. На этот раз руки ее были пусты. Феран не желал, чтобы его снова кто-то отвлекал от намеченной цели, а потому сжал кинжал в левой руке и решительно шагнул к девушке.

– Оставайся на месте, и ты умрешь.

Он взмахнул кинжалом, но Девять уклонилась от удара и отвела его оружие, а другой рукой нанесла контрудар в нос. В глазах у Ферана рассыпались искры, не менее яркие, чем заклятия Уэнсомер, а Девять подсекла его под ноги, одновременно толкнув обеими ладонями. Ей удалось опрокинуть противника намного более тяжелого и сильного, чем она. Феран хлебнул морской воды, попытался встать на ноги, опираясь на руку, которая не была ранена, но Девять ударила его коленом, снова бросив в воду. Феран выронил кинжал, опять глотнул воды и еще раз попытался подняться, и почувствовал, как на него рухнула Девять, придавив своим телом.

Вообще-то она была озадачена. Феран не применял методов борьбы вроде тех, которым Ровал учил Ларона. Этот мужчина предпринял несколько попыток высвободиться, а потом затих.

Ровал говорил, что нужно сосчитать до двухсот, если хочешь наверняка придушить кого-то, иначе тот может прикинуться мертвым. Девять крепче выкрутила назад руки Ферана, и он опять забился, вырываясь из ее хватки. Но на этот раз движения его были намного слабее.

На расстоянии раздался громкий плеск и прозвучал голос Уэнсомер:

– Девять! Не позволяй ему схватить тебя, я нашла его топор!

Девять была по сути хорошо сконструированным магическим слугой, а потому четко подчинялась приказам. Но поскольку это она сама схватила его, значит, рассуждая логически, следовало оставаться на прежнем месте.

– Да, госпожа.

– Где он?

– Возле факела, госпожа.

Уэнсомер появилась из темноты, держа топор весьма профессионально. Она огляделась, пытаясь понять, что происходит.

– Девять, где он?

– Подомной.

– Что? Отойди!

Девять и на этот раз послушно исполнила распоряжение, отодвинувшись от Ферана. Из последних сил он приподнялся. И тогда Уэнсомер рубанула. Лезвие топора перебило его шею: позвонки, мускулы, вены и связки.

Уэнсомер стояла над телом Ферана в темной, окровавленной воде. Она все еще пребывала в танцевальном костюме – в поясе с монистами и остатками шелкового платья. Но теперь одеяние не напоминало облачение придворной дамы.

– Что… как… – пробормотала она.

– Я утопила его, госпожа.

Уэнсомер рухнула на колени и рассмеялась, а слезы потекли ручьями по ее щекам, смешиваясь с такой же соленой морской водой.

– Госпожа? Я сказала шутку?

Уэнсомер мотнула головой, и с волос ее полетели брызги.

– Нет, здесь единственный, кто заслуживает смех, – это я. Скорее, помоги мне снять с него Серебряную смерть.

– Да, госпожа.

– Как тебе удалось повалить его?

– Это приемы, которым учил Ровал.

– Что? Этот ублюдок меня не научил ни одному приему джавата за все годы нашего знакомства!

При значительном весе Ферана, учитывая, что он не мог помочь, снять с него Серебряную смерть было не так уж легко. Наконец они справились, разглядывая в свете угасающего факела блестящую металлическую конструкцию в руках Уэнсомер.

– Я могла бы сейчас надеть эту штуку на тело Ферана, – задумчиво сказала Уэнсомер. – В таком случае я стала бы повелительницей Серебряной смерти, ведь на этот раз он был бы облачен в нее чужой рукой. И он вернулся бы к жизни.

Это не было вопросом, а потому Девять молчала.

– Нет, – продолжала Уэнсомер. – Если бы я стала повелительницей Серебряной смерти, я не заслуживала бы доверия. Никто не смог бы мне доверять. Кроме того, этот ублюдок достоин смерти. Ему, должно быть, несколько сотен лет, этого более чем достаточно. Серебряная смерть должна быть уничтожена, а я, вероятно, знаю единственный способ сделать это. Придется тебе надеть Серебряную смерть, моя девочка.

– Да, госпожа, – кивнула Девять, протягивая руки к кольчуге.

– Тебе не любопытно узнать, почему?

– Нет, госпожа.

– Это может тебя убить. И ты не обеспокоена?

– Нет, госпожа.

Уэнсомер услышала плеск весел, кто-то приближался к острову. Не задавая новых вопросов, она помогла Девять облачиться в доспехи.

– Однажды, может быть, ты покажешь мне приемы, которым научилась у этого паршивца Ровала, – пробормотала Уэнсомер, пока девушка просовывала руки в рукава кольчуги.

– Это просто, госпожа…

Ее голос внезапно оборвался. Серебряная смерть начала поглощать своего носителя.

– Но не в этой жизни. Прости, Девять, я хотела бы надеяться на иной исход, но сомневаюсь, что мы еще когда-нибудь будем разговаривать с тобой.

Как это бывало и с прежними носителями, Серебряная смерть сочилась сквозь кожу девушки, растекаясь под ней сплошным покровом, но вместо того чтобы предложить свои услуги Уэнсомер, она застыла и начала мерцать. По поверхности тела побежали пурпурные искры, а одежда девушки задымилась и стала обугливаться. Капли дождя зашипели, прикасаясь к ней. Вода вокруг ног закипела. Уэнсомер быстро отступила, а затем нырну в темную воду, потому что лодка была уже совсем близко.