Страница 24 из 27
— Фил? Какой еще, к черту, Фил?
— Фил Мур. Он занимает такую же должность, как и я. Что-то насторожило его в том, что я отодвинула решение о конфискации. Он взял дело Барретта и все подготовил сам. Я заподозрила это, когда он рылся на моем столе. А потом, после твоего визита, все подтвердилось.
Дасти в смятении уставился на нее.
— О Господи! — прошептал он. Дэб хотела бы рассмеяться, глядя на его растерянный вид, но вместо улыбки ее губы дрогнули, и на глаза навернулись слезы. — Дэб... — Он сделал к ней шаг и протянул руку. Дэб отступила.
— Я лишь хотела рассказать тебе правду. Я заеду к мистеру Барретту и все объясню ему сама. Понимаю, что ты обо мне невысокого мнения, но, по крайней мере, ты понял, что я не лживая карьеристка.
— Но я думал, это сделала ты.
— Потому что так поступила бы Марджори.
Я знаю, ты не любишь женщин, которые занимаются своей карьерой. Но почему, Дасти?
Насколько я понимаю, ты успешно занимаешься своим делом, восстановил ранчо, даже внес деньги за Джона. Но почему ты так поступил со мной? Почему не веришь, что я тоже могу и люблю заниматься своим делом? За что ты так обидел меня? Я ведь никогда не ранила тебя так больно. Я... — Дэб отвернулась и сделала шаг к выходу. В горле у нее стоял ком, ей было трудно говорить, Дасти не должен видеть ее такой, он не должен видеть ее слезы.
Дасти преградил ей дорогу и схватил за руку — Ты хотела сказать, что любишь меня? Он наклонился к ней, его голубые глаза казались совсем темными. — Правда, Дэб? Любишь?
Дэб покачала головой.
— Нет. Я приняла страсть за любовь. Ты, конечно, хорош в постели, и знаешь это. Еще один способ приручить меня, так ведь?
— Господь с тобой, Дэб. Зачем мне это? Я увидел тебя первый раз, приехав к тебе по делу Джона, но тогда же, с первого дня, не мог забыть тебя. И это не имеет никакого отношения ни к кредиту, ни к банку. Только я и ты.
— Так я тебе и поверила.
— Черт, но это правда!
— Правда в том, что, если бы ты так ко мне относился, ты бы не отправился к мистеру Монтгомери и не стал бы обливать меня грязью, а зашел бы сначала ко мне и все выяснил.
— Я поеду и расскажу ему всю правду.
Дэб усмехнулась, но слезы вновь показались у нес на глазах.
— Слишком поздно.
— Что ты имеешь в виду?
Дэб смахнула слезы ладонью, но они появились снова.
— Дэб, девочка, не плачь. Что бы ни случилось, я все исправлю, все поставлю на свои места. — Дасти притянул Дэб к себе и прижался щекой к ее мягким волосам.
— Ты и так уже все поставил на свои места, Дасти. Я больше не выдвигаюсь на должность вице-президента. Как решил совет банка, моя карьера закончена.
— Но есть и другие банки, — мягко заметил он.
Дэб отскочила и возмущенно посмотрела на него сквозь слезы.
— Ты хоть понимаешь, что говоришь? А если бы я забрала у тебя твое ранчо и продала его кому-нибудь, ты бы утешился заявлением «ничего, есть и другие ранчо»?
— Это не одно и то же...
— Для меня одно и то же. У меня почти ничего не было в детстве, ты уже знаешь. Я работала в двух местах, чтобы оплачивать учебу в колледже. Устроившись менеджером в банк, я восемь лет работала ночью и по выходным.
Я мечтала занять хорошую должность в банке, хотела завоевать уважение окружающих. Я долго и трудно шла к своей мечте. Но она была моей. А ты взял и растоптал ее за один день.
— Дэб, я не хотел... Брось свой банк, переезжай сюда. Здесь достаточно работы и для тебя. Ты.., ты бы могла работать в местном банке.
— Что? Знаешь, Дасти, я долго ждала, когда ко мне придет любовь. С тех пор, как умерла мама. И я влюбилась в тебя. Но я никогда не думала, что любовь может быть такой жестокой и болезненной штукой. И теперь я говорю «нет».
Когда Дэб шла через двор к своему автомобилю, Дасти видел, как гордо и прямо она держит голову. В этот момент он почувствовал, что мир вокруг начал рушиться. Он обидел эту очаровательную, молодую, совсем беззащитную девушку. Она поверила ему и заплатила за это слишком высокую цену.
Айви оказалась права. Дэб — не Марджори.
Но он не понимал этого до сегодняшнего дня.
Ее слова задели Дасти, он чувствовал почти физическую боль. Он действительно растоптал ее мечту. Свою мечту. Дасти осознал, что женщина, которая сейчас уходит, значит для него больше, чем все остальное в этой жизни.
Он рванулся к выходу и увидел, как Дэб садится в свой автомобиль. Ему хотелось остановить ее, но что он мог сказать? Что он, перешагнув через ее голову, разрушил ее карьеру? Господи, как бы Дасти хотел вернуть обратно все несправедливо сказанные им слова!
Но должен же существовать какой-то выход! Дасти еще не знает какой, но он обязательно его найдет. А когда найдет — будет счастлив даже тем, что Дэб согласится поговорить с ним. Как он мог разбить ее любовь, и именно в тот момент, когда понял, какой драгоценный дар послала ему судьба?
***
Дэб вернулась домой совершенно измученной. Джон Барретт встретил ее очень радушно, все выслушал и отнесся с пониманием.
Однако эмоции субботнего дня окончательно подкосили Дэб.
На автоответчике ее ожидало послание от Дасти. Она равнодушно стерла его, не прослушав, и отправилась на кухню ужинать. В воскресенье она села писать свои анкетные данные. Успокоившись за этим занятием, легла спать. Телефон звонил целый вечер, но Дэб игнорировала все звонки.
В понедельник она появилась на работе вовремя. Посетителей не было. Надо будет позвонить в отдел кадров и начинать поиски другой работы. В этом банке ей не светит никакое будущее. Аннелиз висела на телефоне.
Увидев Дэб, она сразу же замолчала, дожидаясь, когда та войдет в кабинет. Краска залила лицо Дэб. Наверняка весь банк сплетничает о происшедшем на прошлой неделе. Столкнувшись в коридоре с Филом, она отвернулась, заметив ехидную ухмылку на его лице. Скорей бы подвернулась новая работа.
Во вторник Дэб задержалась с обеда, так как выясняла кое-что по поводу новой работы. Когда она появилась в офисе, Аннелиз выбежала из-за стола ей навстречу.
— Дэб, мистер Монтгомери звонил полчаса назад. Он тебя ждет.
— А чего он хочет, ты не знаешь?
— Не знаю, но он показался мне взволнованным.
Секретарь мистера Монтгомери любезно проводила Дэб в его кабинет. В кресле для посетителей Дэб увидела Дасти, но узнать его было невозможно. Волосы модно подстрижены и уложены. Темный деловой костюм сидел на нем как влитой. Снежно-белая рубашка красиво контрастировала со стильным серебристым галстуком. Дасти воплощал собой успешного бизнесмена, даже не знающего, как выглядят лошадь или седло.
— Вы хотели меня видеть, мистер Монтгомери? — спросила Дэб, останавливаясь в дверях.
— Заходите, Дэб, дорогая. Присаживайтесь.
Разрешите представить вас Вильяму Уилсону, ласково улыбаясь, сообщил Монтгомери.
Дэб удивленно посмотрела на Дасти. Вильям Уилсон?
— Вильям рассказал мне о путанице, происшедшей на прошлой неделе. Мне очень жаль, Дэб. Вы должны меня правильно понять.
Дэб вновь взглянула на Дасти. Что происходит?
Дасти улыбнулся.
— Если бы я не уехал в город по делам, когда Дасти покинул ранчо, ничего бы не произошло.
Я разговаривал с его прислугой. Они никогда не видели, чтобы Дасти уезжал таким взбешенным. Ты же понимаешь, Джозеф, все это очень сложно и неприятно для нашей семьи.
— Конечно, Вильям, я думаю, мы все уладим. Наш банк известен тем, что хранит конфиденциальность информации о клиентах.
Дэб не верила своим ушам, чувствуя себя Алисой в Стране чудес.
— Как я уже упоминал, Джозеф, Дэб была сбита с толку воплями и угрозами Дасти. Иначе она бы во всем досконально разобралась.
— Да, конечно. Но все уже разрешилось. Теперь перейдем к делу. Дэб уже знает? — Монтгомери лучезарно улыбнулся и посмотрел на Дэб. — Дэб, у нас в банке новый клиент. И он хочет работать только с тобой. Его счет слишком велик, и обычный менеджер вряд ли сможет справиться. Так что я предложил тебя на должность вице-президента, и, думаю, ты приступишь к новым обязанностям уже до конца месяца, когда Гарри Марч уйдет на пенсию.