Страница 19 из 94
Ключ к сокровищу! А сокровищем храма является его бог! А спящие пробуждаются, если отворить двери их темницы! Потрясенный страшной мыслью, я вскочил на ноги, в этот миг громкий треск нарушил ночную тишину, и сразу после этого послышался жуткий человеческий вопль, полный смертельного ужаса.
Я с трудом взял себя в руки и высадил дверь. Комнату заполнял какой-то желтый туман, издающий отвратительный запах. Я ощутил слабость и тошноту. Комната напоминала поле боя, но, как было установлено позже, в ней ничего не пропало, кроме пурпурного драгоценного камня, вырезанного в форме жабы, который Тассмэн называл ключом. Его так и не нашли. Оконную раму покрывала какая-то неописуемо отвратительная слизь, Посередине комнаты с размозженным, расплющенным черепом лежал сам Тассмэн, и на окровавленных остатках лица и головы явно был виден отпечаток огромного копыта.
ДЕ МОНТУР
В лесу Виллефэр
Солнце зашло, и гигантские тени окутали лес. В зловещем сумраке летнего вечера я увидел, что тропинка ведет в глубь чащи, теряясь среди могучих деревьев. Я содрогнулся и оглянулся в безотчетном страхе. От последнего селения меня отделяли многие мили, следующее — за многие мили впереди.
Я шел вперед, осматриваясь по сторонам и вглядываясь в темноту позади. Часто я замирал на месте, сжимая эфес шпаги, когда звук сломанной ветки выдавал присутствие лесного зверька. Или это был не зверь?
Но тропинка вела вперед, и я шел вперед, ибо другого пути не было.
Шагая в лесной темноте, я сказал себе: «Если не буду следить за собой, мои мысли могут предать меня, внушив то, чего нет. Что может быть в этом месте живого, кроме обычных лесных тварей, оленей и прочего зверья? Все глупые выдумки этого мужичья, чума их возьми!»
Так я шел, и ночная мгла охватила все вокруг. На небе зажглись звезды, листья деревьев шептали что-то под дуновением ветерка. Неожиданно впереди, совсем рядом, там, где тропинка сворачивала, кто-то негромко запел. Слов я не смог разобрать, певец произносил их со странным акцентом, как чужеземец-язычник.
Я укрылся за стволом огромного дерева, и лоб мой покрылся холодным потом. Наконец показался тот, кто пел, его длинная тощая фигура неясно возникла на фоне ночного леса. Я пожал плечами. ЧЕЛОВЕКА я не страшился. Я прыгнул вперед, угрожающе подняв шпагу.
— Стой!
Он не выказал удивления или страха.
— Прошу, обходись осторожно со своим клинком, друг, — произнес он.
Немного пристыженный, я опустил шпагу.
— Я впервые в этом лесу, — промолвил я извиняющимся тоном. — Я слышал рассказы о бандах разбойников. Прошу простить меня. Где лежит путь на Вильфер?
— Ах, черт побери, вы только что прошли мимо, — ответил он. — Надо было свернуть направо. Я сам иду туда. Если вам не претит моя компания, я покажу вам путь.
Я стоял в нерешительности. Но откуда эта странная нерешительность?
— О, конечно. Я — де Монтур, из Нормандии.
— А меня зовут Каролус де Люп.
— Не может быть! — Я отшатнулся.
Он недоуменно посмотрел на меня.
— Прошу прощения, — произнес я, — но у вас странное имя. Ведь «люп» означает «волк»?
— Члены моего рода всегда славились охотничьим мастерством, — ответил он. Я вспомнил, что он не подал руки, когда мы здоровались.
— Извините, что так невежливо уставился на вас, — сказал я, когда мы шли вниз по тропинке. — Я не могу разглядеть вашего лица в темноте.
Мне показалось, что он смеется, хотя от него не исходило ни единого звука.
— Оно ничем не примечательно, — ответил он. Я шагнул ближе, а затем отпрыгнул. Я почувствовал, как шевелятся волосы у меня на голове.
— Маска! — воскликнул я. — Зачем вы носите маску, месье?
— Я дал обет, — объяснил он. — Спасаясь от стаи гончих, я поклялся, что, если уйду от них, буду носить некоторое время маску.
— Гончие псы, месье?
— Волки, — быстро ответил он. — Конечно, волки.
Какое-то время мы шагали молча, затем мой спутник произнес:
— Я удивлен, что вы решились идти через лес ночью. Немногие ходят этой дорогой даже при свете дня.
— Мне надо как можно быстрее добраться до границы, — ответил я. — Подписан договор с Англией, и об этом должен знать герцог Бургундии. Жители деревни пытались отговорить меня. Они говорили… говорили о волке, который, как гласит молва, рыскает по здешним местам.
— Вон та боковая тропинка ведет на Вильфер, — произнес он, и я увидел узкую петляющую дорожку, которую не заметил, когда шел этим путем раньше. Она вела в глубь чащи, в темноту. Я поежился.
— Может быть, желаете вернуться в деревню?
— Нет! — воскликнул я. — Нет, нет! Ведите меня вперед!
Эта тропинка была так узка, что мы шли друг за другом. Мой спутник шел впереди, и я хорошо разглядел его. Он был высоким, намного выше, чем я, и тощим, жилистым, двигался легкими, большими шагами, бесшумно. Одет он был в испанском стиле. Длинная шпага свисала с бедра.
Разговор зашел о дальних странах и приключениях. Мой спутник рассказывал о разных землях и морях, где побывал, о множестве странных вещей. Так мы беседовали, все дальше и дальше углубляясь в лес.
Я решил, что он француз, хотя он говорил с очень странным акцентом, не похожим ни на французский, испанский либо английский, словом, ни на один, известный мне. Одни слова он произносил невнятно и как-то странно, другие вовсе не мог выговорить.
— Этой дорогой, верно, часто пользуются? — спросил я.
— Да, но немногие, — ответил он и беззвучно засмеялся. Я содрогнулся. Было очень темно, и тишину нарушал лишь тихий шепот листьев.
— В этом лесу охотится страшное чудовище? — спросил я.
— Так говорят крестьяне, — ответил он, — но я исходил его вдоль и поперек и ни разу не видел его.
И он заговорил о странных созданиях — детях тьмы. Взошла луна, и тени поплыли среди деревьев. Он задрал голову и посмотрел на небо.
— Быстрее! — воскликнул он. — Мы должны добраться до цели, пока луна не достигла зенита. Мы торопливо пошли вперед.
— Твердят, — произнес я, — что по лесам здесь бродит оборотень.
— Все может быть, — ответил он, и мы долго беседовали об оборотнях.
— Старухи утверждают, — говорил он, — что тот, кто убьет оборотня, когда он принял образ волка, убьет его наверняка, но если убить его, когда он человек, то полу-душа, которую он испускает при смерти, будет вечно преследовать своего обидчика. Но поспешим: луна близится к зениту.
Мы вышли на маленькую, залитую лунным светом поляну, и незнакомец остановился.
— Отдохнем немного, — сказал он.
— О нет, прочь отсюда, — настойчиво заговорил я. — Мне не нравится это место.
Он засмеялся беззвучным смехом.
— Почему же? — спросил он. — Это прекрасная поляна. Она не хуже любого пиршественного зала и много раз я пировал на ней. Ха, ха, ха! Но посмотри, я покажу тебе танец.
И он начал скакать по поляне, то и дело запрокидывая голову и смеясь своим беззвучным смехом. И я подумал: «Человек этот безумен».
Пока он танцевал свой странный танец, я осмотрелся вокруг. ДАЛЬШЕ ПУТИ НЕ БЫЛО: ДОРОГА ОБРЫВАЛАСЬ НА ЭТОЙ ПОЛЯНЕ.
— Довольно, — сказал я. — Уйдем отсюда. Разве ты не чувствуешь смрадный звериный дух, что навис над землей? Здесь находят убежище волки. Кто знает, может быть, они окружили поляну и сейчас сжимают кольцо вокруг нас.
Он опустился на четвереньки, подпрыгнул выше моей головы и пошел на меня, делая странные скользящие движения.
— Этот танец называется танцем Волка, — сказал он, и волосы на моей голове встали дыбом.
— Не приближайся! — Я шагнул назад.
С пронзительным, скрежещущим криком, разнесшимся по всему лесу, он прыгнул на меня, но не тронул шпагу, что висела у него на поясе. Я успел до половины вытащить свое оружие, и тут он схватил меня за руку и с бешеной силой рванул вперед. Я увлек его с собой, мы вместе упали на землю. Высвободив руку, я сдернул с него маску. Крик ужаса сорвался с моих губ: на меня смотрели горящие звериные глаза, в лунном свете сверкнули огромные белые клыки. Я увидел МОРДУ ВОЛКА.