Страница 8 из 11
Не следует переоценивать значение Белой Вежи в истории Руси. Меня всегда занимало, каким образом маленькая Белая Вежа могла выживать в таком удалении от метрополии. Открытие последних лет намечает ответ на этот вопрос. В нескольких десятках километров северо-западнее Белой Вежи ростовский археолог Р. В. Прокофьев исследует у г. Белая Калитва на Северском Донце «древнерусское» поселение «Длинное», датируемое им XII–XIII вв. (Прокофьев Р. В. 2005). В какой мере оно современно Белой Веже, решать специалистам по хронологии керамики этого времени, жилища там пока неизвестны. Отмечу обращение автора к беловежским аналогам костяных изделий, а также упомянутые им салтово-маяцкие традиции в лощёной керамике. Таким образом, есть основания ожидать открытия на пути из Белой Вежи на Русь цепочки поселений, в том числе со славянской и древнерусской керамикой X — начала XII вв.
Как инженерное сооружение кирпичная крепость Саркела — инородный элемент, имплантированный в культуру каганата. В итоге образовался симбиоз византийской фортификации, уходящей корнями в римскую, и обычных для Хазарии примитивных жилищ-полуземлянок. Для выяснения структуры Саркела было бы гораздо важнее знать, что находилось на территории, охваченной рвом. С. А. Плетнёва пишет, что «саркельцы не селились вне стен крепости» (Там же), но именно этого мы не знаем, поскольку указанная территория осталась неисследованной.
Все силы Волго-Донской экспедиции были брошены на раскопки кирпичной крепости.
Как в отношении Саркела, так и в отношении Белой Вежи мнение С. А. Плетнёвой осталось неопределённым. То она «торгово-ремесленный посёлок» (как преемница Саркела) и «городок с синкретичной древнерусско-степной культурой» (1996. С. 157), то «древнерусский город».
По поводу культуры Белой Вежи. Вопрос очень важный для определения его социально-экономического статуса. Материальная культура Белой Вежи не сложилась в синкретичную, так как не произошло слияния культур разных этнических групп, её населявших. Прежде всего это видно по керамике. Белая Вежа не была котлом, в котором переваривались бы культуры разного происхождения, что как раз и должно быть одним из признаков города, каковым она всё-таки не стала.
Ошибочно считать изучение материалов раскопок Саркела — Белой Вежи завершенным. Оно должно быть продолжено без оглядки на существующие мнения. В первую очередь это относится к богатой керамической коллекции из собрания Государственного Эрмитажа, а также всему комплексу жилищ. В ещё большей степени необходимо новое изучение могильников Саркела — Белой Вежи.
В серии публикаций С. А. Ромашова об исторической географии Хазарского каганата одна посвящена его городам. Перечисляя «основные города» каганата, в их число Ромашов включает и «крупнейшую хазарскую крепость» Саркел (Ромашов С. А. 2004. С. 185). Отмечу сразу, что проблему «что считать городом в Хазарии» автор не рассматривает, поскольку его интересует лишь вопрос локализации её населённых пунктов, упоминаемых в нарративных источниках. С этой точки зрения работа Ромашова не подлежит здесь критическому рассмотрению. Обратим внимание, однако, на некоторые несоответствия в позиции С. А. Ромашова по проблеме «город». Следовало бы более строго относиться к терминологии: либо «город», либо «крепость». Это не только формальное требование. Обойти это противоречие автор мог, остановившись на термине «населённые пункты», с которого и начинается его статья (см. ниже определение Итиля Б. Н. Заходером). В другом месте публикации, вероятно, в невольной попытке обойти противоречие Ромашов называет Саркел «городом-крепостью» (Там же, с. 216).
Нельзя не отметить и уже ставшую «штампом» в историографии особенность: из нижнедонских крепостей обращать внимание только на Саркел.
Пример С. А. Ромашова типичен почти для всех историков каганата — исключать из истории каганата неоднократно упоминаемые в литературе от Х. И. Попова, В. И. Сизова до М. И. Артамонова и С. А. Плетнёвой не менее крупные крепости: например, Правобережную Цимлянскую. Значительно превосходила Саркел по площади Семикаракорская крепость, а совершенно недавно открыта Камышевская белокаменная крепость. Игнорирование (или незнание) этих археологических памятников привело к тому, что, касаясь традиционного вопроса «против кого построен Саркел?», С. А. Ромашов как на само собою разумеющееся указывает на венгров. В таком случае мы должны поставить вопрос, против кого построены перечисленные нижнедонские крепости, и ответ в отношении Саркела окажется не столь очевидным. Или вся цепочка нижнедонских крепостей также построена против венгров?
В написанной до 1967 г., но тогда не изданной статье А. Н. Поляка есть небольшой раздел, в котором автор касается давней проблемы местоположения Саркела. Об этом не стоило бы упоминать, если бы статья не была опубликована совершенно недавно. Используя данные металлической карты XV в. из Ватикана и карты XVII в. Гондиуса, А. Н. Поляк предлагал следующее: «…Не следует ли считать, что два мнения, имеющиеся в русской и советской науке о местоположении Саркела (на Дону, у волока, и на Дону, у станицы Цимлянской), скорее дополняют друг друга, нежели противоречат одно другому? Город Саркел был на волоке. Если выстроенная хазарами в IX в. (с византийской технической помощью) крепость входила в состав Саркельской земли (или охраняла подступы к городу Саркелу) (везде разрядка моя. — В.Ф.), то её могли назвать по имени Саркела (а тем более за рубежом, в Византии)… Она должна была иметь и своё особое название, хотя бы менее известное тогда за пределами данных земель» (Поляк А. Н. 2001. С. 95).
Заранее предостерегу от соблазнительной попытки связать версию о двух Саркелах с известным сообщением Повести временных лет о взятии Святославом Белой Вежи и города.
Переволока должна находиться на территории современной Волгоградской области. Последняя в археологическом плане обследована достаточно хорошо, но следы «города», т. е. значительного по площади археологического памятника хазарского времени, в месте сближения Дона и Волги к 60-м гг. прошлого века не находили (как и сегодня). Наверняка зная об этом, А. Н. Поляк полагал, что в результате запустения степей в период упадка Золотой Орды предполагаемый город Саркел превратился в «город-призрак».
Постановка вопроса об этом только на первый взгляд кажется невероятной. Цимлянское водохранилище безостановочно расширяется, разрушая свои берега, уничтожая не только памятники археологии (гибнет Правобережное Цимлянское городище), но и современные населённые пункты, пахотные земли. Одновременно оно мелеет, стареет подпорная плотина Цимлянского гидроузла. Перспективы на ближайшие десятилетия те же, что были просчитаны ещё тридцать(!) лет назад (Цимлянское… водохранилища, 1977– Рис 72). Водохранилище превратилось в зону экологического, народнохозяйственного и археологического бедствия. Неизбежно рано или поздно встанет вопрос о преобразовании или ликвидации водохранилища. Вот тогда-то и появится возможность, расчистив над Саркелом донные наносы, продолжить исследования не только крепости, но и территории внутри большого вала, могильников в насыпях. Безусловно, многое из ныне спорного прояснится.
В связи с темой Саркела вынужден упомянуть попытку автора из Ростова-на-Дону П. А. Ларенка возродить старую версию о том, что под Саркелом следует понимать не только Левобережное Цимлянское городище, но и Правобережное Цимлянское. С открытием же рядом с Правобережным ещё одного, Камышино[7], в этот «город» включено и оно (Ларенок П. А., Семёнов А. И. 1999. С. 31, 32). В сети Интернета на сайте коммерческой организации «Донское археологическое общество» (25.11.2003), возглавляемой П. А. Ларенком, эта «идея» оформлена следующим образом: «На степных просторах Нижнего Дона… существовал огромный по средневековым меркам город, имевший сложную систему укреплений и несколько частей, выполнявших различные функции. Здесь была торгово-ремесленная часть (Левобережное городище…), и укреплённый военно-феодальный замок (Правобережное Цимлянское городище), и, как можно предположить из скромных по площади раскопок Саркела-3, политико-административная часть, а возможно, и одна из многочисленных резиденций хазарского кагана». Ничего не остаётся, как удивляться смелости фантазии автора.
7
А. И. Семёнов и П. А. Ларенок назвали его «Саркел-3». О неприемлемости такого наименования, вносящего путаницу в номенклатуру цимлянских городищ, я уже писал (Флёров B. C. 2002. С. 161). Вместо этого я предложил называть этот памятник Камышевское (или Камышино) по названию соседней балки.