Дары ангела

– К сожалению, стараюсь не есть пирожные, фигуру берегу.

– Моя профессия предполагает определенные физические нагрузки, так что пока могу себе позволить. – Мы снова рассмеялись.

– Правду говорят, поделись неприятностями, и станет легче. Вот мы поболтали с тобой, и я уже смеюсь, а десять минут назад тряслась от страха.

– Ну, ты еще не рассказала ничего.

– Это я с духом собираюсь. С чего начать, не знаю.

– Начни с самого главного. Так всегда проще.

– Хорошо. Мне очень страшно. Потому что за мной кто-то следит. Вот сегодня я шла по улице, хотела срезать путь через дворы, и снова увидела его, такой страх меня взял, ведь на каблуках далеко не убежишь. Я пробежала через арку, в это кафе заскочила и сижу. А вчера до самого подъезда за мной шел, я код на двери набираю, руки трясутся, мимо жму как дура. Еле успела заскочить в подъезд и дверь захлопнуть. – Широко раскрытые от недавно пережитого ужаса глаза Вероники стали наполняться слезами.

– Тихо, тихо, успокойся.

– Ты мне веришь?!

– Конечно, я же говорила, ты не производишь впечатления нервной особы или чудачки фантазерки.

– А никто больше не верит. Ни девчонки на работе, ни Максим. Я ему позвонила и прошу: «Встреть меня, одной так страшно». А он высмеял, мол, выдумывай меньше, кому нужно за тобой ходить? И отказался приехать. Сижу тут, сижу, уже и темнеет…

– Знаешь, если хочешь, я могу тебя проводить. Ты где живешь?

– Здесь, недалеко. На Лермонтова, рядом с набережной. Правда проводишь?! А сама не боишься? Ведь возвращаться придется ночью совсем.

– Во-первых, я тут живу недалеко. Во-вторых, совершенно не боюсь, пусть меня все боятся, – хихикнула я.

– Женя, прости, раньше не спросила, ты кем работаешь?

– Я частный детектив. Как правило, выполняю работу телохранителя. Сейчас отдыхаю.

– А, тогда понятно. И оружие есть?

– Когда я при исполнении, обязательно. Но не бойся, защитить тебя сумею. Ну что, пошли? По дороге мне все подробно расскажешь; дело в том, что я могу дать тебе несколько профессиональных советов, как себя вести. А игнорировать подобный факт нельзя ни в коем случае.

– Я Лизе на работе жаловалась, а она смеется, говорит, может, это тайный поклонник какой, а ты от страха трясешься.

– За тобой следит всегда один и тот же человек, не замечала? – тут же насторожилась я.

– Не совсем уверена, но, по-моему, нет. Разные мужчины, кажется.

– Значит, маловероятно, что это тайный поклонник, если мужчины разные. И потом, сама подумай, если молодой человек нормальный, то он подойдет к понравившейся ему девушке и познакомится. А если следит, тут уже что-то странное – время тайных вздохов кануло в Лету вместе с девятнадцатым веком.

– Согласна с тобой, – улыбнулась Вероника, – это было бы уже в духе старинных французских романов. Нам, когда я училась, часто в подлиннике читать задавали, так лучше язык усваивается.

Болтая, мы вышли из кафе, я кивнула на прощание провожавшим нас взглядами девушкам и услышала в ответ:

– Всего доброго.

– Ты какие языки знаешь? – обратилась к Веронике.

– О, это мое хобби. Французский, немецкий, английский, без него в современном мире никуда. Вот японский похуже, как раз сейчас стараюсь подучить немного.

– Интересно, как людей сводит судьба, я тоже увлекалась языками, да и в Ворошиловке требовали. А сейчас совсем почти без практики, даже поболтать не с кем.

– Хочешь, перейдем на французский? – хихикнула Вероника.

– С удовольствием.

Дальше мы продолжили разговор на языке Вольтера. Как и ожидалось, Вероника знала французский на приличном уровне. Как практикующий преподаватель, она заметила, что у меня отлично поставлен акцент и речь беглая. А я думала, что из-за редкой практики утратила половину своих навыков.

Мы немного поболтали на отвлеченные темы. Оказалось, что у меня с моей новой знакомой довольно много общего. Это не только любовь и способности к языкам. Вероника так же, как я, увлекалась кино, нам нравились одни и те же фильмы, мнения по многим вопросам совпадали.

Потом я вернула разговор на менее приятную тему. Мне совершенно не хотелось пугать девушку раньше времени, тем более что ей и так было страшно. Но в ситуации нужно обязательно разобраться. Этот преследователь – ведь Вероника не уверена, один он или нет, – может оказаться кем угодно, психически нестабильным типом, например. Такому в голову могут прийти любые, даже самые невероятные, вещи: сегодня он просто следит, завтра попытается напасть. А в полиции обычно скептически относятся к подобным рассказам. И занимают примерно такую позицию: «Пока нет конкретных фактов, разбирайтесь, граждане, сами и не беспокойте нас со всякой ерундой».

– Вероника, можешь вспомнить, когда впервые заметила, что за тобой следят?

– Может, я не сразу стала обращать внимание, но вообще через пару недель после похорон бабушки.

– О, прими мои соболезнования.

– Да, спасибо. Это очень тяжелая потеря, бабушка была моим единственным родным человеком. Мои родители погибли в автокатастрофе много лет назад. Я еще маленькой была. Бабушка Елена воспитала меня одна, дала приличное образование. Только благодаря ее помощи и настойчивости я закончила учебу и устроилась работать в лицей.

– Работа нравится? – решила я отвлечь девушку от грустных мыслей.

– Да, коллектив хороший, зарплата достойная. Мы дома ремонт недавно сделали. Я мечтала бабушку свозить в отпуск за границу, она не бывала нигде. Да и я сама дальше Крыма не ездила.

– А где ты хотела бы побывать?

– Больше всего меня манит Франция, Италия, да и вся Европа. В Японию тоже очень хочется поехать, в сезон цветения сакуры, но это все мечты.

– Мечты рано или поздно сбываются, особенно если мы прилагаем к этому усилия.

– Бабушка тоже так говорила. Женя, а если я предложу тебе работу, ты не поднимешь меня на смех?

– Всегда рада помочь. Даже сама хотела предложить.

– Ну, я не бизнесмен, может, это все выглядит смешно и глупо.

– В твоей ситуации обязательно нужно разобраться. Все выяснить и принять меры, пока это не кончилось плохо. Так что ничего смешного тут нет; правда, мои расценки могут оказаться тебе не совсем по карману.

– Ничего, я как раз на отпуск копила. Пойми, мне очень страшно, а посоветоваться не с кем.

– Так, я понимаю, что рассказала ты мне еще не все. Никакой это не поклонник? И, Вероника, есть соображения, почему за тобой следят?

– Я только предполагаю, что это связано с семейной тайной. Ее мне рассказала бабушка перед смертью. Но я никому вот ни словечка не говорила. А они следят, я изнервничалась вся, спать не могу, страшно.

– У тебя ведь есть друг, молодой человек?

– Максим, только он не верит мне, говорит, что я выдумываю все, и смеется. А, – тут Вероника густо покраснела, – если ты намекаешь, что он мог бы составить мне компанию по ночам, то мы еще не в тех отношениях.

– Это правильно, тут торопиться некуда, – одобрила я.

Тем временем мы подошли к дому Вероники, и она предложила зайти. У меня самой была мысль проводить девушку прямо до квартиры. По дороге сюда я не заметила слежки. Но если ее «водят» стабильно и давно, то заинтересованные лица уже знают, где она живет. Значит, могут поджидать у подъезда или даже у самой квартиры. Недаром Вероника так нервничает, лучше убедиться, что все в порядке.

– Может, кофе сварить? – предложила Вероника на пороге.

Создавалось впечатление, что она хочет как можно дольше оставаться в моей компании, – мы по дороге сюда никого не встретили.

– Нет, спасибо. Квартиру твою я сейчас осмотрю, хорошо? – спросила я.

– Ага.

– Потом уйду, а ты запри за мной двери, окна тоже держи закрытыми и никому не открывай. Кто бы ни были люди, следящие за тобой, какие бы ни преследовали они цели, тактику резко менять не будут и в квартиру к тебе ломиться не станут. Так что спи спокойно.

– Хорошо, я попробую. А когда мы встретимся?