Страница 99 из 101
— Господин майор изволили весьма умело перехватить меня на выходе из офиса и материализоваться из небытия, — чуть насмешливо объяснил он.
— Товарищ майор, — без обиды поправил его Уланов.
— Почему же ты не пришел прямо в мой офис? — удивилась Настя.
— Я не уверен, что за спиной у меня чисто, — объяснил Уланов.
«Он думал обо мне, о моей безопасности, мой мужчина», — Настя едва не заплакала от нежности.
— Анастасия Игнатьевна! — нарочито строго сказал Кушкин. — Ведите своего товарища майора в дом — пообнимались и пока хватит. Пора к столу.
Кушкин был в хорошем настроении, Уланов ему понравился ещё тогда, когда отлеживался, истыканный ножами.
Настя вместе с Улановым поднялись в дом и здесь её ждал второй сюрприз. На веранде был накрыт стол и возле него в кокетливых передничках хлопотали Элеонора и Нина.
— Конспираторши! — возмутилась Настя. — Все-все знали, кроме меня! Вы-то как здесь оказались, подруги?
— Приехали пораньше. Михаил Иванович так распорядился — чтобы все закупили и подготовились к прибытию госпожи генерального директора, — объяснила Элеонора.
— А кто остался в офисе? Бросили приемную? — Настя все-таки вспомнила, что жизнь продолжается и дела должны делаться.
— Там Артем, он парень смышленный, справится, — внес ясность Кушкин.
Он и поднял первый тост, на правах старшинства, как объяснил. Кушкин действительно был на парочку годков старше Уланова.
— Предлагаю поднять эту рюмку за возвращение хорошего человека Саши Уланова! Пусть счастье поселится в этом доме! Ты его заслужила, вымучила настасья Игнатьевна!
— Да мы никак не только возвращение Саши празднуем, но и свадебку играем? — оживленно спросила Эля. — В таком случае — «Горько!»
— Горько! — с энтузиазмом поддержала её Нина.
И Эля и Нина искренне радовались за свою давнюю подругу. В конце концов именно она определила их в жизни, вырвала из того болота, в котором они рисковали задохнуться-захлебнуться.
Уланов бережно поцеловал Настю, а она потребовала:
— Еще! И крепче!
Настя вся светилась от счастья.
Гости недолго посидели и распрощались. Настя их не задерживала.
Когда они остались вдвоем за столом, она спросила Уланова:
— Может быть, все-таки расскажешь, где пропадал, мой любимый? Что за Магию отомстил, я знаю… И одобряю. А дальше что?
Уланов неохотно — не очень приятно такое вспоминать — рассказал, что когда отправил тех троих мерзавцев к их Аллаху, из Чечни приехали другие… родственнички. Его выследили тогда, когда он уже был уверен, что опасность миновала. И пошел на квартирку, которую снимал, за своими вещами — офицерскими погонами и наградами. Там его ждали, он довольно поздно заметил засаду, но успел выхватить пистолет, стал отстреливаться. Они лупили из автоматов, он весь сосредоточился на том, чтобы не схватить свинцовую очередь, и прозевал момент, когда какой-то шустрик подобрался к нему сзади и оглушил. Очнулся в фургоне машины от тряски, его забросали ящиками и мешками с фруктами и зеленью.
— Дальше что? — с волнением спросила Настя. Ей все, что касалось Уланова, было необычайно важным.
— Дальше? Привезли в Чечню, в горы, бросили в подвал. Сразу не убили, чего-то ждали. Я потом понял, чего выжидают. Расчетливые подонки решили, что могут получить за меня неплохие деньги, ведь я танкист, редкая для них птица. И продали меня полевому командиру, проще говоря, главному бандиту в том районе, чтобы я был у него кем-то вроде инструктора, обучал его разбойников танковому делу. Пока в яме сидел, пока торговались, месяц шел за месяцем. Привезли в лагерь, стали требовать, чтобы обучал бородатых водить танки. Сделал вид, что смирился и… бежал. Поймали… Посадили на цепь и поскольку убедились, что я не сломаюсь, объявили: будут судить судом шариата. Ждали только какого-то главного старика из паломничества. Или чтобы я все-таки взмолился и смирился.
Снова бежал, прямо с цепью, спасибо, что только за одну руку приковали, а вторую руку и ноги оставили свободными. Я не сразу ушел от их лежбища, так как знал, у кого ключ от замка на цепи, выследил этого боевичка… Ему не повезло, а я вот здесь…
— Бедненький мой, — после долгого молчания проговорила Настя. — Сколько же ты вынес!
— Тоже удивляюсь. Правду говорят, что человек и сам не знает, что способен перетерпеть.
Уланов налил себе и Насте коньяк.
— Не пей! — остановила его Настя. — И я не буду. У меня к тебе есть просьба, Сашенька, майор Уланов. Сегодня нам надо быть трезвыми.
Они выпили чай, Настя решительно взяла Уланова за руку и повела по крутой лесенке на второй этаж, где была спальня. Она остановилась у кровати и, глядя на Уланова с бесконечной нежностью, спросила:
— Мне самой раздеваться или ты меня разденешь, мой храбрый офицер?
В постели она прижалась к нему и жарко, сбивчиво зашептала:
— Я тебе все сегодня разрешаю… Сашенька… Хочу мальчика… И чтобы был похожим на тебя… Ну, пожалуйста… Ох, родненький мой!..
Пуля для леди-босс
Несколько дней прошли в счастливом бреду и голубых туманах. Настя утром мчалась в Москву, в свой офис, а вечером — обратно на дачу. Она словно боялась оставить своего Уланова надолго в одиночестве, — а вдруг снова исчезнет…
— Я и не знала, что можно быть такой счастливой! — сияя глазами, поделилась она с Элей и Нинкой, которые с любопытством на неё поглядывали — надо же, как преобразилась. И без того не дурнушка, а тут на глазах расцвела.
И вдруг неожиданный телефонный звонок…
Несчастье приходит тогда, когда его меньше всего ждут. Настя положила трубку в глубокой, печальной задумчивости. Кто-то заказал её, опытный и беспощадный, по крохам собравший о ней какую-то информацию. Ишь ты, может сообщить некоторые сведения об Уланове: в Чечне его будут судить судом шариата… И в самом деле, угнали Уланова в Чечню, собирались его этим самым судом судить. А вот что сбежал и раньше слухов в Москве объявился — этого не учли, не знали.
Ни в какую заграничную командировку Настя не собиралась. Она подбросила эту дезу, потому что не потеряла выдержку, когда неизвестный начал бойко «обрабатывать» её и выманивать… Куда? На прицельный выстрел? И кажется, не сфальшивила — говорила спокойно, но с приличествующей случаю настороженностью. Надо было выиграть время, подготовиться, ибо если она не пойдет на эту встречу, её все равно достанут, подстерегут и возьмут на мушку. А сейчас ловушка была сооружена простейшая и в ней приманкой служила её любовь…
Весь этот год она жила в ожидании, что не все уже произошло, еще, как говорят, не вечер. Но кто? Марианна, горничная в Швейцарии, «рабыня» Строева, не в счет — не та выучка, России не знает, да и возраст…
Густав Рамю? Конечно, нет: юридическая контора, свой бизнес, семья. Да и рад, небось, гибели Строева — кое-что ему осталось от него, ибо мертвые за долгами не возвращаются. Юрий из бандитской команды Строева погиб здесь, в офисе. Оставался один человек…
Настя высчитала точно: Николай, напарник Юрия, второй её «телохранитель» в Швейцарии.
…Незадолго до прилета Анастасии в Париж, на презентацию, Строев вызвал к себе Анатолия. Он сказал:
— В Москве ты задание провалил. Уселся с воблой на газетке и пивком в подъезде фешенебельного дома, идиот. Ни один русский мужик не будет пить пиво с воблой в подъезде в одиночку… Я тебя не виню, ты в России не был давно, оторвался, как говорится, от новой действительности. Но факт есть факт: тебя засекли.
Анатолий повинно молчал. Ясно было теперь и ему, что он совершил несусветную глупость.
Строев внешне спокойно продолжал:
— Эту суку надо убрать… Постараюсь здесь, но боюсь не получится, не подпустят.
Он протянул Анатолию пачку баксов:
— Здесь пятнадцать штук. Этого достаточно. Намертво запомни номер московского телефона…
Строев продиктовал семь цифр.
— Это посредник. Я его знаю, он меня — тоже. Передашь ему привет от «Охотника». Если со мною что-то случится, выжди, пусть все успокоится, притупится бдительность. И только тогда отправляйся в Москву, свяжись с посредником. Закажи эту стерву. И лично убедись, что заказ выполнен. Осечки быть не должно.