Грешные ночи (ЛП)

Теперь они находились в другом гостиничном номере, лежа на кровати, просто дыша друг другом. Если потребуется, он готов жить в арендованных комнатах до конца своих дней, лишь бы она была в безопасности и ощущала себя счастливой. Этот номер был больше и лучше остальных, и более тщательно прибирался.

– Милая, – произнес он.

– Да.

Наконец-то, хоть слово от нее.

– Ты ведь знаешь, что я желаю тебя, неважно кто ты.

– Я... Да.

– Помнишь, когда я рассказывал тебе обо всем, что хочу с тобой сделать? – Очередное "да", хотя едва слышным шепотом. – Я не поменял намерения. И хочу начать.

Ее глаза распахнулись от удивления.

– Но мы уже и так совершили все, что можно! И ты все еще хочешь меня? Сейчас?

Все-таки она не понимала.

– Сейчас и всегда.

Его абсолютная уверенность заставила ее умолкнуть ненадолго

– Но я... отвратительна.

Да, кое-где все еще оставались чешуйки демона.

– Ты прекрасна вне зависимости от того, как выглядишь, и кое-что все же стоит повторить. – Он решил доказать ей истинность его утверждения, мягко усиливая натиск.

– Как ты можешь говорить, что я красива? Ты же ненавидишь демонов также сильно, как и я.

– Ты не демон. – Он поставил ее на ноги рядом с собой, затем развернул прижав спиной к собственной груди. Он был непреклонен в твердости своего намерения. Аннабель вздрогнула скорее от накала его страсти, исходившего от него, чем от холода, как ему показалось.

Он провел руками по ее бокам и бедрам, и ухватил за запястья, поднимая руки над головой.

– Оставь их там. – Настаивал он, и она повиновалась.

Захариил раздел ее и ласкал до тех пор, пока она не начала извиваться, а ее позвоночник не стал подобен гибкому пруту, заставляя её тереться об него в неистовом танце. В конечном счете ее голова легла на его плечо, позволяя его дыханию овевать ее. По ней растекался жар... куда сильнее его собственного – именно то, в чем он нуждался, воспламеняя его так, как только она умела.

Он прошептал ей на ушко:

– Тебе понравилось быть со мной?

– Да, – прозвучал ломаный стон. – Понравилось.

– И ты снова хочешь меня.

– О, да.

Он исследовал языком каждое из ее ребер, прежде чем зарыться в пупке.

– Я говорил, что тебе никогда не придется упрашивать меня, но я передумал. Прежде чем я овладею тобой, Анна. Тебе следует меня об этом попросить, и ты будешь стонать и умолять меня продолжить. – Ему хотелось ощутить, что ее желание столь же безгранично, как и его собственное.

В течение столетий он был свидетелем такого количества половых актов, по столь различным причинам: жажда, доминирование, оскорбление, деградация, холодный расчет, месть, надежда, желание иметь детей, желание причинить боль. Только любовь он всегда стремился отрицать. Но его страсть к Аннабель была продиктована любовью. Он хотел поделиться и получить, совместный опыт.

– Зааахааариил, – произнесла она напевно.

– Это хорошее начало. – Он мог ощутить сладостный аромат ее возбуждения, аромат, который проникал внутрь него, распаляя страсть, так мощно распаляя.

– А если я откажусь умолять?

– Ты не захочешь.

Долгое время он поддразнивал ее поглаживая и лаская по всюду, только не там, где ей больше всего хотелось. Ее пальцы впились ему в спину. Удар, еще удар – она барабанила по нему кулаками, отчаянно нуждаясь в разрядке. Но разве она попросила об этом? Нет.

В конце концов она начала говорить, перечисляя все, чего хотела, чтобы он сделал с ней, и она с ним...

...прикоснуться к нему...

...ласкать его...

...облизывать его...

Это так успокаивало, и в тоже время будоражило, что ему было столь сложно устоять. Определенно ему было очень трудно остановиться. Он начал скользить собственным телом плотно соприкасаясь с ее, снова и снова, испытывая экстаз от соприкосновения... почти мучительный. Захариил представлял, как ее руки скользят по нему, по всей поверхности его кожи. Он представил, как ее губы смыкаются на его губах, отдаваясь этой сладостной истоме.

Он жаждал.

– Ты сделаешь это в следующий раз. – Его голос – странное сочетание из огня и льда. – В следующий раз.

Она повернула голову, и он залюбовался её профилем. Она слегка нахмурилась, очаровательно надув губки, а затем спросила:

– И что теперь?

– Сейчас я продолжу свои ласки, чтобы заставить тебя умолять. – Он хихикнул, заметив, как её пухлые губки сильнее надулись. – Ты ведь не подумала, что я забыл, правда же?

Он посерьезнел, и желание дразнить её пропало. Он продолжал ублажать её, вызывая стоны и сладостные вздохи, играл с её грудью, и ласкал там, где она больше всего в нём нуждалась, пока её ладони не отпустили стену и не запутались в его волосах, впиваясь острыми ноготками в кожу. Она неистово цеплялась за него. Мурлыкала. Стонала. Извивалась. А он продолжал скользить по ней телом, отчаянно пытаясь убедить ее.

– Пожалуйста, – наконец не выдержала она. – Я прошу. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

– Я никогда не отвечу тебе отказом.

Она усмехнулась ему через плечо, и в ее глазах сквозило снедающее ее возбуждение и блеснул озорной огонек.

– Это хорошо. Поскольку теперь я хочу, чтобы ты меня упрашивал.

Даже не задумываясь он произнес:

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, Аннабель. – Наконец он избавился от одежды и погрузил себя в великолепные ножны, которые она предоставила ему. – Пожалуйста.

– Захариил, – простонала она. – Быстрее. Прошу тебя.

– Или... – Он сбавил темп – почти совсем останавливаясь. Его ноги дрожали, не выдерживая напряжения, и колени могли в любой момент подогнуться, но он будет наслаждаться каждым мгновением, будет осторожным со своей женщиной.

– Захариил.

Он плавно возобновил движения...

...немного быстрее...

– Пожалуйста.

Еще немного быстрее... удовольствие смешивалось с агонией, ему это нравилось, каждое из переживаемых им ощущений... быстрее... быстрее...

Ее кулаки снова врезались в стену, когда Аннабель накрыл оргазм, и Захариил присоединился к ней, выкрикивая ее имя, отмечая ее всеми доступными ему способами.

Через несколько минут, когда они уже успокоились, он подхватил её на руки и отнес в душ. Она не произнесла ни слова, пока он ее мыл, потом себя. На ней не осталось даже намека на сущность демона, и он был этому рад. Аннабель выглядела расслабленной и удовлетворенной.

И... когда он поцеловал ее, он внезапно понял.

Захариил посмотрел на нее. Ее насквозь промокшие волосы, прилипали к ее щекам и плечам. Светло-голубые глаза внимательно следили за ним. На ее ресницах блестели влажные капельки. Легкий румянец играл на ее щеках, губы слегка припухли от того, что она их покусывала. Ее тело порозовело в тех местах, где он особенно усердно ласкал ее, и слегка подрагивало, исполненное удовлетворением.

Захариил провел ладонью по ее щеке. Он так бы и стоял вглядываясь в нее, позволяя ей разглядывать себя, ничего от нее не утаивая. Ему стало любопытно, видела ли она тоже очарование в нем, как и он в ней, уважение и страсть. Может она видела надежду на что-то большее. Для обоих. Она должна была, поскольку он видел это отраженным в ней.

У него так долго ничего не было – и Аннабель так или иначе стала для него всем.

Ничего не объяснив он слился с ней в поцелуе. Он хотел, чтобы этот поцелуй говорил сам за себя, подготовив ее к последующему за ним объяснению. Их языки встретились и переплелись, этот поцелуй не был предназначен для возбуждения страсти, он был отдающим.

Когда он наконец поднял голову и увидел ее смущение, то произнес:

– Я люблю тебя, Аннабель.

Она являлась не просто его половинкой, она составляла большую его часть.

– Я знаю.

Это как понимать? И это все?

– Объясни мне, как ты могла это знать. – Когда он и сам не догадывался до этого момента. И ему хотелось услышать, что она тоже его любит.

Выражение ее лица было настолько нежным, настолько ослепительным.