Страница 10 из 57
В разделе «Общие направления начала государственного строительства» (параграф 17) руководство ОУН совершенно ясно выявляет готовность подчиниться любым мерам оккупационных властей:
«Развитие военных действий может быть таким, что на отдельных территориях победоносная армия третьего государства продвинется быстро, что не будет времени на разворачивание вооруженного сопротивления, а отсюда — на создание государственности. Однако, несмотря на это, надо начинать строительство государства. Военную оккупацию Украины третьим государством… не считать враждебной и никаких препятствий ей не чинить… Война имеет свои особенности. Требования, поставленные нам союзником, будут односторонними, потому что таково соотношение реальных сил, и это соотношение мы можем упрочить в свою пользу только путем организации спокойствия и порядка. Союзник должен увидеть и признать наши организационные таланты, понять наглядную пользу, которую он может извлечь из нашей деятельности».
Какой постыдной, холопьей психологией веет от каждой строки этого документа, написанного присяжными литераторами из шаек Мельника и Бандеры!
Да и как же могло быть иначе?
В распоряжении ОУН были, самое большее, револьверы, а не тяжелая артиллерия и танки. Немецкие фашисты спускали оуновцев на театр войны, как гончих псов, но каждую минуту могли взять их на поводок. Однако украинские буржуазные националисты не видели в этом никаких противоречий с содержанием их крикливой вывески «самостийной Украины».
Вся подлая суть украинского буржуазного национализма, который всегда ориентировался на силы других империалистических государств, изложена в параграфах этих предвоенных инструкций в завуалированной туманными фразами программе откровенного предательства. Все крикливые лозунги о «соборной», «самостийной», «ни от кого не зависимой» Украине, за которую будто бы «боролись» украинские националисты еще до того, как фашисты ринулись на Украину, были разменены на мелкую монету уступок и заискиваний перед оккупантами.
Украинские националисты хорошо видели, что фашисты той самой Германии, которую они в увлечении называли новой, уже достаточно обнажили перед всем миром свое подлинное лицо. Фашисты доказали своей повседневной практикой, что никаких самостоятельных государств на территории, захваченной гитлеровскими войсками, нет и не может быть, что там, куда пришли гитлеровцы, господствует безраздельно власть гестапо, и в лучшем случае оккупированная земля может называться протекторатом.
Украинские националисты, которые давно стали бродягами без роду и племени, эти профессиональные предатели с их зоологической ненавистью к русскому и украинскому народам, представляли несомненный интерес для гитлеровского командования. Оно оплачивало их и разрешало им до поры до времени болтать о том, какой рай принесет на украинскую землю пришествие Степана Бандеры.
Но не только беспредельным самообольщением полны страницы множества документов ОУН. Они свидетельствуют и о том, что наемники гитлеровской Германии — украинские националисты, перенимая полностью фашистскую идеологию и методы диверсий и террора, следовали фашистам и в их расовой теории. Целые разделы человеконенавистнического документа «Борьба и деятельность ОУН во время войны» посвящены вопросам отношения к людям других национальностей. И вот как рекомендует руководство оуновцев обращаться с этими людьми:
«В период замешательства и хаоса можно позволить себе ликвидировать нежелательные польские, московские и еврейские элементы…»
«Национальные меньшинства разделяются на: а) дружественные по отношению к нам, б) враждебные нам — москали, поляки, евреи».
Национальные меньшинства, отнесенные, таким образом, к группе «б», бандеровцы рекомендуют: «Уничтожать в борьбе, в частности, тех, которые будут сопротивляться режиму… Уничтожать главным образом интеллигенцию, которую не следует допускать ни в какие правительственные органы и вообще сделать невозможным подготовку интеллигенции, то-есть не допускать в школы и т. д. Так называемых польских крестьян ассимилировать, поясняя им сразу, особенно в это горячее, полное фанатизма время, что они — украинцы, но только латинского обряда, ранее насильно ассимилированные поляками. Руководителей — уничтожать… Евреев — изолировать, выбросить из учреждений, тем более — москалей и поляков… Руководителями отдельных отраслей жизни могут быть только украинцы, но не чужестранцы-враги. Ассимиляция евреев исключается. Наша власть должна быть страшной».
Разве не ясно, кто вдохновил авторов этого документа?
Из раздела «Политическая и военная диктатура ОУН» мы можем представать себе в общих чертах характеристику той «свободы», которую пытались на штыках немецких фашистов принести украинскому народу Степам Бандера и его соратники.
«Приговоры ни одного суда не обжалуются, а приводятся в исполнение без промедления. Кодексом является собственная националистическая совесть… На украинских землях может быть разрешена пресса только национального характера. Публичные собрания, где были бы распространяемы ненациональные идеи и призывы, запрещаются. Свободу слова допускать постольку, поскольку это целесообразно…»
Пригретое гестапо на территории, занятой немецкими войсками, руководство ОУН в своей инструкции, составленной в предвидении нападения фашистской Германии на Советский Союз, давало всем своим организациям на периферии точные указания о собирании шпионских сведений, которые могли бы пригодиться гитлеровцам.
Еще когда Степан Бандера находился в Кракове, обивая пороги в передних у видных чиновников генерал-губернатора Польши Ганса Франка, он охотно предложил гестапо услуги ОУН для составления предварительных списков лиц, которые подлежали уничтожению, как только фашистская армия вторгнется на советскую землю.
Результаты переговоров Бандеры с гестапо нашли свое отражение в параграфах 1 и 2 раздела инструкции «Службы безопасности». В этих пунктах организациям ОУН предлагалось:
«Собрать персональные данные обо всех выдающихся поляках и составить черный список. Составить черный список всех выдающихся украинцев, которые в определенный момент могли бы пробовать вести свою политику…»
Эти указания руководства ОУН и начали выполнять собранные в Кракове украинские националисты из так называемой львовской экзекутивы ОУН, которые сбежали из Львова осенью 1939 года, в дни приближения Красной Армии. Сидя в Кракове в помещении, отвеченном для них гестапо, они составляли черный список выдающихся интеллигентов Львова.
О том, как поступили гитлеровцы с людьми, занесенными в черный список ОУН, мы подробно расскажем в одной из последующих глав.
В те дни, когда по указанию из Берлина составлялись эти черные списки, происходило объединение украинских националистов разных направлений и организаций, оказавшихся на немецкой территории. Были отброшены в сторону различные внутрипартийные разногласия о том, какими именно методами лучше закреплять господство буржуазии, забыта была личная междоусобица.
Гитлеровскому командованию требовалось много «специалистов по украинскому вопросу»: переводчиков, руководителей, диверсантов, провокаторов, сотрудников для геббельсовского министерства пропаганды.
При штабе фельдмаршала Браухича создается так называемый украинский комитет с резиденцией в Кракове и отделением во Львове, переименованный позже в Украинский центральный комитет (УЦК). Председателем комитета гитлеровцы рекомендуют известного реакционера, фашиствующего доцента Краковского университета Владимира Кубийовича. Наступит момент, и бандеровцы, учитывая связи Кубийовича с гитлеровцами, сделают из тактических соображений попытку отмежеваться от него. Но накануне нападения на Советский Союз они действовали в самом тесном контакте с ним.
Гитлеровцы поручили Степану Бандере сколотить блок партий и групп украинских националистов под руководством ОУН. Бандера-Серый выполнил это задание. Об этом достаточно подробно рассказывает националистическая газетка «Украінські вісти».