Горянка

* * * Я видел, как в мае касатка Гнездо покидает впервой. Ей страшно.                 Мир — словно загадка С деревьями, небом, травой. Она над землею все выше Стремится набрать потолок. Садится на плоские крыши, Щебечет во весь голосок. Наполнены звонкие трели Беспечным весельем пока. Но дни, собираясь в недели, Торопятся, как облака. Роняют дожди свои четки, И в бездне седой вышины Уже мне тоскливые нотки В напевах касатки слышны. Как школьница в фартучке белом, Она и легка, и быстра. Но грустно, что к дальним пределам Лететь наступает пора… * * * …Вершины и горные долы В июньский одеты наряд, Как будто на крыльях, из школы Вернулась домой Асият. Мать в поле за мельницей старой, Где липнет пыльца к сапогам, Кочует с лохматой отарой Отец по альпийским лугам. Не выглядит дом их угрюмым, Просторная сакля светла, Но девичьим чувствам и думам Сегодня жилплощадь мала. На крышу, где сено сушилось, С улыбкой взошла Асият. Потом на тропинку спустилась И на небо бросила взгляд. Поправила косу небрежно, Идя через отчий аул, Ягненка погладила нежно, И он ее руку лизнул. В садах верещали сороки. А яблоки — сестры айвы — Пунцовые прятали щеки В зеленых платочках листвы. Казалось, им очень хотелось Сказать, не скрывая тепла: «Мы видим, пришла к тебе зрелость, И к нам она тоже пришла!» Горянка с улыбкою ясной Направилась через мосток, К ручью наклонилась и красный В него уронила цветок. «Плыви!»               И рукою махнула Цветку на прощанье она. Все дальше его от аула Легко уносила волна. Ей думать хотелось сегодня, Что счастьем весь мир озарен, И если б орел ее поднял На облачный свой бастион, Пожалуй, не охнула б даже Она, к удивленью орла, И, встав на обрывистом кряже, Плясать бы лезгинку пошла. За кузницей возле овчарни, Заметив мою Асият, Друг другу аульские парни Шепнуть о ней что-то спешат. И двум аульчанкам, под кручей В пруду полоскавшим белье, Посплетничать — радостный случай О девичьих чувствах ее: «Девчонка резвее косули, Походка от страсти пьяна. Поверь мне, что скоро в ауле Наделает шуму она». «Торопится выскочить замуж, Любовный испробовать мед». «А выскочит, милая, там уж К рукам ее муж приберет!» Цвел мак на крутом косогоре, Звенели напевы пичуг. Шла Ася все дальше и вскоре Своих повстречала подруг. Одна ей сказала нежданно, С лукавством аульской лисы: «Как станешь женою Османа, Потребуй, чтоб сбрил он усы». «Ты шутишь совсем неумело. Понять я тебя не могу». «Поладить со свадьбою дело Спешите не вы ль к четвергу? Еще поутру мне об этом Фазу сообщила сама, А ей под строжайшим секретом О том говорила Шума. К Шуме эта новость на рынке Пришла от хромой Живгорат, Она ее, словно в корзинке, Туда принесла от Айшат». Недаром с бахвальством дешевым Осман похваляться горазд, Что скоро он кружкам литровым На свадьбе работу задаст. Болтали подруги беспечно В тени, что бросала ольха: «Поможем нести мы, конечно, Приданое в дом жениха. Подушки на собственных спинах Доставим к нему во весь дух. Пяти поколений куриных На них израсходован пух. Паласы, что сотканы были С тех пор, как засватана ты, — Не зря берегли их от пыли Для будущей горской четы. Кувшины балхарские с толком Купил твой отец, говорят, И в доме Османа по полкам Расставим мы их, Асият. И новые, словно с базара, Матрасы к нему отнесем, Захватим и три самовара, Что медным пылают огнем. Жирнейшие овцы в ауле Заблеют в последний свой час. И первым к аульской кастрюле Подсядет обжора Абас. Напечь Ханудлай изловчится Душистого хлеба воза, Игрой на зурне отличится С гусиною шеей Муса. Все явятся — старый и юный, Кумуз зазвенит у стола. Пошли не ему ли на струны Кишки молодого козла? Поставят на стол угощенье, И хлынет из бочек вино, Что старше тебя от рожденья И рвется в стаканы давно. А после стыдливо потупишь Ты робкий, встревоженный взор И, шалью укрытая, вступишь Впервые к Осману во двор. Нож острый держа наготове, Взволнованных чувств не тая, Отрежет он ухо коровье И скажет хозяйски: «Твоя!» И губы свекровь тебе медом Немедля намажет слегка И выкрикнет перед народом: «Пусть жизнь ваша будет сладка». И «Асей Османовой» станут Все звать тебя, дочка Али. Не хмурься. Привет наш Осману…» Простившись, подруги ушли. «Засватана я с колыбели, — Подумала девушка вдруг, — И свадьба на этой неделе, О чем узнаю от подруг. Но разве я в том виновата, Что, дружбу мужскую храня, Отец обещал мой когда-то Отдать за Османа меня?»