Страница 60 из 107
Считается, что краткий проблеск сияния является во время оргазма, при обмороке и даже при чихании, — но мы не обращаем на него внимания. В ваджраяне практикуется особая техника сексуального единения, развивающая этот потенциал с тем, чтобы энергия страсти и переживание блаженства обострили осознание и помогли прорваться сквозь все преграды на пути к пробуждению. С помощью этого метода и приёмов божественной йоги, относящихся к этапу «достижения совершенства», йогин или йогини, не претерпевая смерти тела, может сознательно пережить тот же процесс, что разворачивается при смерти и достигает кульминации в распознании сияния. Это и есть откровение дхармакайи — первоисточника жизни и всех явлений. Достигнув этого состояния, можно затем принять «тело формы» — либо тело божества в самбхогакайе, либо физическое тело в нирманакайе. Так последователь ваджраяны «проявляет трикайю» на пути ума и явлений.
Глава 10
ВЕЛИКОЕ СОВЕРШЕНСТВО
Трактат «Освобождение посредством слушания» принадлежит к традиции ньингма — древней школе, восходящей к учению, которое принесли в Тибет в VIII в. Падмакара и его единомышленники. Последняя глава части I нашей книги станет кратким введением в эту традицию, поможет вам ощутить её особый дух и познакомит с присущими ей чертами и терминами.
Прежде всего, путь в традиции ньингма подразделяется не на три яны, описанные в главе 1, а на девять.[103] Первые две именуются шравакаяна («путь слушателей») и пратьекабуддаяна («путь одиноких будд»); они соответствуют уровню хинаяны. Третья — бодхисаттваяна («путь бодхисаттв») — эквивалентна махаяне. Оставшиеся шесть представляют собой различные ступени ваджраяны. Как в древней, так и в более новых традициях все тантры подразделяются на внешние и внутренние. Во всех школах выделяется три класса внешних, или низших, тантр: крийя («ритуальное действие»), чарья («поведение» или «образ жизни») и йога («единение»). В системе ньингмы эти категории тантр образуют четвертую, пятую и шестую яны, а класс чарья, служащий мостом между крийей и йогой, именуется также убхайя (буквально — «обоих видов»). В новых школах (кагью, сакья и гелук) признаётся лишь одна категория внутренней, или высшей, тантры: ануттарайога («наивысшая йога»). К этому классу принадлежат такие широко известные тантрические тексты, как «Гухьясамаджа», «Чакрасамвара», «Хеваджра» и «Калачакра». В традиции ньингма класс внутренней тантры подразделяется на три завершающие яны: махайога («великая йога»), ануйога («дальнейшая йога») и атийога («трансцендентная йога»).
Махайога посвящена этапу «творения», ануйога — этапу «достижения совершенства», атийога же выводит практика за пределы обеих этих стадий медитации. Атийога включает в себя особое учение, связанное именно с традицией ньингма и известное, главным образом, под своим тибетским названием «дзогчен», что означает «великое совершенство». Оно состоит из трёх разделов, посвящённых, соответственно, сознанию, пространству и особым наставлениям,[104] разъясняющим мировоззрение дзогчен и практические способы его достижения.
К сожалению, оригинальных санскритских трактатов, повествующих о дзогчен, до нас не дошло или, по крайней мере, пока не обнаружено, и даже само название этого учения встречается только в тибетских текстах.[105] Многие тексты были открыты как термы; они изначально написаны на тибетском и не имеют санскритских аналогов. Очевидно, это учение получило развитие и было значительно усовершенствовано в Тибете, но зародилось оно, по всей вероятности, на северо-западной окраине Древней Индии, в районах, входящих ныне в состав Афганистана и Пакистана. Эта местность была не только великим оплотом тантры и родиной Падмакары, но и зоной взаимодействия многих культур. Мусульманские захватчики покорили её несколькими веками раньше, чем прочие территории Северной Индии, поэтому не удивительно, что от бытовавших здесь традиций почти ничего не сохранилось.
Дзогчен — это учение о совершенной прямоте и простоте, ведущих к самому средоточию проповеди Будды. Это плод тончайших и глубочайших прозрений в основополагающую природу реальности и сознания. Продвигаясь по буддийскому пути, мы снова и снова находим методы, призванные дать нам тот или иной специфический опыт, но как только мы усваиваем этот опыт, нам напоминают, что это ещё не конец и для того, чтобы двигаться дальше, нужно отказаться от достигнутого. Привязанность к совершенному овладению той или иной ступенью подобна жизни в мире богов: это не полное освобождение. Дзогчен всецело полагается на вечносущую реальность природы будды
Он категорически отрицает всякое различие между сансарой и нирваной, невежеством и мудростью; он уничтожает все ориентиры, разрушает всякую двойственность и устраняет границу между объектом и субъектом всякого опыта. Яркое выражение этот принцип находит в свирепой и неукротимой энергии гневных божеств.
Техника дзогчен — это непосредственное «нисхождение» от сознания гуру к сознанию ученика, указывающее последнему на истинную природу сознания. В своей истинной сущности сознание всегда остаётся неизменным и никоим образом не зависит от входящих в него и покидающих его впечатлений. Так что если мы научимся пребывать в этом состоянии, не отвлекаясь, никаких других методов не понадобится. Но только лишь уловить проблеск этой квинтэссенции сознания недостаточно: необходимо научиться поддерживать её осознание постоянно, а это гораздо труднее. Этой цели и служат методы двух других внутренних тантр — махайоги и ануйоги, опирающиеся на основание, подготовленное предшествующими шестью янами. Правда, некоторые учителя дзогчен полагаются только на атийогу, в которой имеются особые методы углубления и закрепления обретённого откровения. Но для этого необходимо, чтобы и учитель, и ученики обладали исключительными качествами и мощной кармической связью именно с этим подходом.
Мы уже видели, в каких разнообразных значениях используется слово «сознание». В общем виде это понятие включает в себя все возможные состояния сознания — и «подводное течение» мыслей, и невнятный внутренний монолог, и логическое мышление, и рассудок, и эмоции, и чувственное восприятие, и так далее, вплоть до пробужденного состояния. Пробужденное состояние — это фундаментальная, первозданная сущность сознания, именуемая также «сознанием как таковым». Но в реальности существует только одно сознание — неважно, заблуждается оно или пробуждено, плотное оно или тонкое, творит ли оно сансару или нирвану. Сказано, что единственное отличие будд от обычных существ состоит в том, что обычные существа не знают, что они будды. Сам тот факт, что мы думаем о себе как об обычных существах, означает, что мы пребываем в состоянии смятения и ещё не достигли просветления. Поэтому-то и необходима дхарма со всеми её многообразными подходами и методами, соответствующие всевозможным особенностям и способностям различных индивидов.
Один из важнейших терминов дзогчен — «осознание» (санскр. видья, тиб. rig pa, англ, awareness). Это квинтэссенция сознания — синоним пробужденного состояния. Это знание как состояние бытия; это непосредственный личный опыт, придающий нам полную уверенность и определённость. Осознание не ведает никаких преград в том смысле, что оно всеведуще и вездесуще. Ничто не в силах воспрепятствовать ему, ограничить его или встать у него на пути. Это первозданная, врождённая способность сознания к восприятию и постижению истинной природы вещей, возникшая прежде всякого заблуждения и невежества. Она пребывает за пределами мысли и свободна как от мыслительных процессов, так и от разграничения между мыслью и её объектом. Термин видья можно перевести по-разному. Трунгпа Ринпоче иногда передавал его английским словом insight («понимание» или «озарение»), а в переводе «Тибетской книги мёртвых» мы использовали в качестве эквивалентов intelligence («ум, интеллект») и mind («сознание, ум, разум»). Однако сейчас широко принят вариант awareness («осознание»), как кажется, удачно передающий смысл и пробужденного присутствия, и знания.
103
Учение Трунгпы Ринпоче о девяти янах изложено в книге «Львиный рык» (Chogyam Trungpa. The Lion's Roar. Boston, Shambhala, 1992). О школе ньингма и об учении дзогчен в целом см.: Дуджом Ринпоче, «Школа тибетского буддизма ньингма» (Dudjom Rinpoche. The Nyingma School of Tibetan Buddhism. Boston, Wisdom Publications, 1991); Патрул Ринпоче, «Слова моего совершенного Учителя»(Patrul Rinpoche. The Words of my Perfect Teacher. London, Harper Collins, 1994); и книгу Лонгчена Рабжама «Практика дзогчен» в переводе Тулку Тхондупа (Longchen Rabjam. The Practice of Dzogchen. Translated by Tulku Thondup, Ithaca, Snow Lion, 1989).
104
Тиб. sems sde, klong sde и man ngag sde соответственно
105
В санскритских вариантах названий некоторых тибетских трактатов приводится соответствующий термин махасанти. Великий ученый школы ньингма Ронгзом Пандита (XI-XI1 вв.) предположил, что ее следует читать как махасандхи — «великое единение». Намкхай Норбу полагает, что «махасанти» — это форма пракрита (т. е. диалектная), и исправлять ее не следует; в таком случае она означает «великий покой». В «Тибетско-английском словаре» Сарат Чандры Даса в качестве санскритского эквивалента приводится махасампанна, но источник этого варианта не указан. Подробнее см. в работе Джона Мирдина Рейнолдса «Золотые буквы» (John Myrdhin Reynolds. The Golden Letters. Ithaca, Snow Lion, 1996, pp. 264-265). В этой книге содержится немало ценных сведений о происхождении, учении и практике дзогчен, а также переводы некоторых основных его текстов.