Даламар Темный (ЛП)

"Я вижу тебя, Трамд"- сказал Даламар, подходя как можно ближе и не обращая внимания на вонь, — "Я тебя вижу."

Голова гнома перекатилась в его сторону, слепо пытаясь сосредоточиться на говорившем. Его тело дрожало, но это была дрожь его болезни, а не какие-то чувства. Покусанные губы разошлись и плевок упал на его тонкую клочковатую бороду. Он что-то простонал, возможно какое-то слово. А может и нет. Трамд использовал не только силу аватара в своей магии, но и свою тоже.

Даламар оглянулся по сторонам и снял со стены зазубренный топор, проверив остроту его лезвия. Он снова подошел к кровати и его тень накрыла гнома.

"Ты чувствуешь, что я рядом, гном?"

Маг на кровати застонал. Зашелестели шелковые простыни. Это единственное, что он мог сделать.

"Мне очень досадно, что ты не можешь меня видеть. Очень жаль, что ты не сможешь смотреть мне в глаза, когда я буду убивать тебя."

Снаружи в коридоре зашептали чьи-то голоса. Пришли слуги и солдаты, но никто не рискнул пересечь порога. Мягко заскрипели петли на дверях. Тут же кто-то потянул двери назад. Его не слишком любили в собственной крепости. Никто не вмешивался. Никто не бросил вызов магу, который пришел сюда, чтобы убить их хозяина.

Ветер подул через раскрытое окно. Далеко внизу шумело море. Где-то там плавал труп дракона, показывая брюхо небу. Чайки будут клевать этот труп, пока вода не сделает то, что не могли сделать острые мечи. Тогда чайки и рыбы вырвут чешуи из тела и обглодают его до костей.

"Я скажу тебе" — сказал Даламар умирающему гному, — "Я скажу тебе то, что ты хотел знать. Я пришел убить тебя, Трамд, для своего собственного удовольствия. Ты уничтожил слишком много хороших мужчин и женщин в сражении за Сильванести."

Он замолчал, наблюдая как гном стонет и его кровоточащие губы силятся что-то произнести. Глядя на него, Даламар услышал звуки лесного пожара. Он услышал крики Неистовых Бегунов. Он услышал как умирал дракон и последнюю молитву жреца, который верил в тех богов, которым было наплевать на него. Солнечный свет отразился на заточенном краю оружия, когда Даламар перекинул топорище в другую руку.

"Я пришел также от имени Ладонны из Башни Высшего Волшебства. Я пришел от имени тех, кто уважает Высшее Искусство, подарок трех богов магии. Я пришел по своему собственному желанию, Трамд Бегущий Камень, чтобы исключить тебя из рядов слуг Её Темного Величества. Да будет Свет,"- сказал он. — "И да будет Тьма."

Он поднял топор повыше.

Гном почувствовал как воздух свистнул на лезвии. Он застонал и вымолвил одно слово.

"Нет." — простонал он, — "Нет"

"Да. — мягко сказал Даламар, — "Да."

Он позволил топору опуститься, как это делает палач после вынесения приговора.

"Да"- сказал он мертвецу- "Да будет равновесие."

Даламар отложил окровавленный топор и сбросил труп на пол. Разорвав простыню, он обернул ее куском голову гнома, не отрывая взгляда от безмолвного разинутого рта.

"Мой господин" — послышался голос человеческой женщины, — "Каковы будут ваши приказания?"

Он посмотрел на нее и она съежилась под его взглядом.

"Уходи" — сказал он и ему было наплевать, поняла ли она это как просьбу оставить его в покое или как требование уйти из цитадели навсегда. Слуги и солдаты сами сделали свой выбор, на что они не могли рассчитывать долгие годы. Они сбежали.

Даламар не обратил на их бегство никакого внимания. Он нес голову Трамда Темного, завернутую в кровавый шелк, в комнату где лежала Реджина. Она лежала на полу мертвая, ее синие глаза смотрели в пустоту, ее рот был немного приоткрыт. Он встал на колени возле нее, убрал волосы с ее лица и закрыл ей глаза. Какое-то время он сидел возле неё, слушая как люди бегут из крепости. Потом поднял мертвую чародейку на руки, взял доказательство смерти гнома и произнес магическое слово.

Пол и стены растворились в воздухе. Телепортируясь, Даламар снова что-то выкрикнул. На сей раз это не было заклинанием. Это были слова проклятия.

В океане моряки указывали на северо-восток. Большой пожар горел на горе острова Картай. Огонь вздымался выше самых высоких пиков. Дым пожарища стелился по морю, обращая день на сумерки.

Эпилог

Даламар шел, окунаясь из света в тень, по вьющейся каменной лестнице у которой, казалось, не было конца. Он оглядывался назад через плечо, но не видел ступеней позади. Они растворялись в тенях и прерывистом свете стенных факелов. Он не мог наколдовать себе немного света, так как что-то блокировало его магию. Внутри него трепетал страх.

Темнота Шойкановой Рощи не испугала его. Он шел под деревьями, ветви которых были их оружием, скользящим вниз, чтобы схватить его. Он шел через тени, где блестящие глаза впивались в него взглядом. Под его ногами сломанные ветки превращались в руки скелетов и тянули его за подол мантии, но он и здесь не поколебался. Он не боялся даже когда из глубин мрачного леса появились бледные призраки. Он вошел в пределы Палантасской Башни Высшего Волшебства так же смело, как мог бы войти в свой собственный дом. Неосвещённый внутренний двор, большие двери, неожиданно распахнувшиеся перед ним и даже мягкий, почти нежный голос, проговоривший "Входи, ученик" не смутили его. Но теперь, здесь, без своей магии, Даламар чувствовал страх.

Это его магия блокирует мою, говорил он себе, поднимаясь наверх. Он не разрешит мне колдовать и если таково его желание, так и будет. Мой путь от Сильваноста до Палантаса никогда не был легок. Но этот путь я выбрал сам и доверяю своему выбору.

"Шалафи" — прошептал он, пробуя на вкус эльфийское слово, означающее "учитель", — "Будет так, как вы пожелаете."

Он продолжал идти через тени и свет, не сбиваясь с шагу, хотя многие ступени лежали глубоко в тени и не все имели одинаковую ширину и высоту. По краям лестницы не было ни перил, ни других перегородок. Падение с этой лестницы будет смертельным и все же Даламару казалось, что он нашел нужный ритм движения в тот же момент, когда начал подниматься вверх. Чем выше он поднимался, тем быстрее билось его сердце — старый признак того, что он снова идет в стороне от безопасных и тихих дорог.

Он дошел до лестничной площадки, но прошел мимо нее. Он не знал почему, но чувствовал, что должен продолжать подниматься выше. Он шел, шел и теперь его стало охватывать чувство, что он давно знаком с этим местом. Он никогда в жизни здесь не был, но, тем не менее, чувство оставалось.

Эхо его шагов, отраженное от стен, падало вниз и вновь поднималось вверх, сопровождая его тихим шелестом. Волосы на затылке Даламара встали дыбом, по рукам побежали мурашки. Даламар задрожал, но он не станет останавливаться. Он должен продолжить подъем по этой лестничной спирали.

Он миновал ещё одну лестничную площадку и, бросив на нее мимолетный взгляд, заметил коридор, ярко освещенный стенными факелами. Множество дверей в коридоре были наглухо закрыты и всё же у него создалось впечатление, что все эти комнаты заняты. Кем?

Кем?? — прошептал в нем страх.

Когда он уже думал, что его ноги будут не в состоянии сделать ещё один шаг, лестница внезапно оборвалась у широкой деревянной двери. Два факела, висевшие в скобах по обеим сторонам двери, выдавали оранжевое пламя, колебавшееся на ветру, которого не чувствовал Даламар. Он не оглядывался, чтобы увидеть почему факельный огонь так трепетал. Он не смотрел ни вниз, ни назад. Он застыл на месте, потому что стоял перед дверью, которую видел раньше. Ручка двери сияла полированным серебром в свете факела. Ее рукоятка имела форму черепа, из глазниц которого сиял желтый свет камина, приглашая его войти.

Биение сердца стало похоже на барабанный бой, ритм волнения пробежал по нему как магическая волна. Он уже стоял здесь, в видении, показанном ему во время церемонии Круга Темноты. В то время как жрецы, Неистовые Бегуны, принц и принцесса ждали приговора Круга, он видел эту дверь, эту самую череповидную ручку. В темноте сознания Даламар услышал звук металла цепи, скользящей к нему по камню пола, чтобы осудить его на изгнание. Сердцебиение так усилилось, что Даламар подумал, что, возможно, всякая тварь в Башне слышит его.