Страница 69 из 107
Только тогда она вышла из рощи тенистой Ареса.
Как в полнолунье лучи луны серебристой, что с неба
В терем с высокою кровлей проникли, девушка ловит,
Тонкую ткань одежды своей подставляя, и, видя
170 Отблеск прекрасный, ликует, — объят таким же восторгом
Был и Язон, когда в руки руно он взял золотое,
И у него на челе и на смуглых ланитах румянец,
С пламенем схожий, горел от сверкания шерсти бараньей.
Сколь большого быка годовалого шкура бывает
Или оленя (его «рогачом» прозывают селяне),
Столь же большою была и шкура овна златая,
С пышною волной густой, завитками крутыми свисавшей.
Перед Язоном земля, когда шел он вперед, озарялась;
Нес то на левом плече он руно золотое, накинув,
180 Так что от шеи оно вплоть до ног у него доходило,
То его свертывал вновь, чтоб к нему прикоснуться. Боялся
Он, чтобы бог или смертный не отнял руна, повстречавшись.
Эос уже по земле разливала сиянье, они же
К сонму героев пришли. Молодежь дивилась, увидя
Перед собою руно, что блистало, как молния Зевса.
Всяк порывался его иль коснуться иль взять в свои руки,
Но Эзонид друзей удержал, на руно же набросил
Новый покров и его на корме возложил, поместивши
Деву при нем, и с речью такой ко всем обратился:
190 «Други, в отчизну теперь отплывем не мешкая! Дело,
Ради которого мы дерзнули в столь трудный пуститься
По морю путь, изнывая под бременем страды тяжелой,
Ныне легко свершено при содействии девы разумной.
Деву, согласно желанью ее, увожу я законной
В дом свой женой. Вы же все защищайте ее, всей Ахеи
Видя помощницу в ней благородную, так же как нашу.
Ибо — уверен я в том — Эит не замедлит явиться
С колхов толпой, чтоб не дать нам выйти из Фазиса в море.
Вы же, — одни, разместясь на скамьях и друг друга сменяя,
200 Греблей займитесь. Другие, от вражеских копий разящих
Их заслоняя надежно, воловьи щиты пред собою
Пусть выставляют и тем помогают возврату в отчизну.
Ныне у нас в руках и детей, и родителей дряхлых
Судьбы и родины честь; на исходе нашего дела
Зиждется всей Эллады позор иль вящая слава».
Так он сказал и облекся в доспех боевой, и в порыве
Бурном вскричали друзья, а он, из ножен извлекши
Меч, клинком разрубил причалы ладьи кормовые,
И, от Медеи вблизи, облаченный в доспехи, с Анкеем
210 Кормчим рядом он стал. А корабль на веслах помчался,
Ибо гребцы со всех сил из Фазиса выйти спешили.
Ведомы стали меж тем и спесивцу Эиту, и колхам
Всем и Медеи любовь и деянья девы премудрой.
Все с оружьем они собрались на площади. Сколько
В море вздымается волн под налетами бурного ветра,
Сколько листьев с дерев в лесу ветвистом спадает
В месяц, когда листопад, — кто число их тогда подсчитает?
В столь же несчетном числе проносились по брегу речному
В бешенстве шумном колхи. Эит же средь них красовался
220 На колеснице, прекрасной конями, которых в подарок
Гелиос дал, быстротой с дыханьем споривших ветра;
Левой рукой округленный свой щит подъемля, он в правой
Факел огромный сосновый держал; с ним рядом лежало
Мощное, жалом вперед, копье; а поводья упряжки
Выли в руках у Апсирта. Меж тем рассекал уже море
Быстрый корабль, уносимый и взмахами весел могучих,
И многоводной реки неустанно бегущим теченьем.
Руки воздев к небесам, Эит в крушительном горе
Зевса и Гелия звал в свидетели злого деянья,
230 И, не замедля, народу приказ жестокий он отдал:
«Если к нему его дочь, на земле ль она схвачена будет
Иль среди моря на найденном там корабле быстроходном,
Не приведут и души он своей не насытит отмщеньем,
То головою за всё ему поплатятся колхи,
Весь его гнев, всю ярость его на себя они примут».
Вот что промолвил Эит. И колхи в день тот же самый
В реку свои корабли спустили, их оснастивши,
В тот же самый день и в море вышли. Сказал бы
Ты, что не строй кораблей, но пернатых несчетная стая
240 В путь устремилась и ныне шумит средь морского простора.
А мореходы, летя по ветру, который по воле
Геры сильнее подул, чтоб на гибель Пелия дому
В землю пеласгов из Эи скорей явилась Медея,
С третьей зарею уже ладьи привязали причалы
У берегов Пафлагонских, у самого Галиса устья.
Здесь им велела Медея на берег сойти и Гекату
Жертвой к себе преклонить. А о том, что делала дева,
Жертву готовясь принесть, пусть никто узнать не желает,
Пусть об этом петь и меня душа не неволит!
250 Боязно мне говорить! Но с тех пор еще и поныне
Храм, что тогда для богини воздвигли на бреге герои,
Неколебимо стоит, так что зреть его могут потомки.
Сразу герой Эзонид припомнил, а с ним и другие,
Как им Финей говорил, что другой дорогой408 из Эи
Им идти предстоит. Но этот путь неизвестен
Был для них. Только Арг сказал внимающим жадно:
«Едем мы в Орхомен, куда приказал вам направить
Путь непреложный пророк, с которым вы встретились раньше.
Есть другой для плаванья путь. Он бессмертных жрецами,
260 Что происходят из Фив тритонидских,409 был древле указан.
Всех еще не было звезд тогда, что вращаются в небе
И о данаев святом никто не услышал бы роде,
Если б спросил. Были только аркадяне-апиданийцы,
Да, лишь аркадяне, что, как поется, еще до Селены
Жили в горах, желудями питаяся. В крае пеласгов
Славные Девкалиона потомки еще не царили,
В пору, когда уже был прославлен везде многонивный
Черный Египет, отец молодежи древлерожденной,
Как и Тритона река прекраснотекущая, коей
270 Водами край напоен тот черный, — его ведь Зевесов
Дождь не влажнит: от разливов реки колосятся там нивы.
Молвят: оттуда исшед, и Азию всю, и Европу
Некий муж410 обошел, положась на дружин своих смелость,
Силу и мощь, и в этом своем походе без счета
Он городов населил, из которых одни существуют,
Нет уж других, ибо много веков с той поры миновало.
Эя стоит и теперь еще твердо, и внуки живут в ней
Тех мужей, коих он поселенцами в Эе оставил,
И сохраняют они от отцов столбы с письменами,
280 А на столбах начертаны тех пути и пределы
Моря и суши для всех, кто весь свет вокруг объезжает.
Есть среди рек тех река, наикрайний рог Океана,411
Равно и вширь и вглубь для судов грузовых проходима, —
«Истром» назвавшие реку далеко ее проследили:
Нивы без счета она рассекает, сперва оставаясь
Цельной; истоки ее далеко за местами, где дышит
Хладный Борей, в Рипейских горах шумят, низвергаясь,
Но лишь дойдет она до границы фракийцев и скифов,
Как разделяется надвое; первый рукав направляет
290 В наше море свой ток, а другой — в глубокую бухту,
Где далеко в материк Тринакрийское море вдается,
Тесно земле прилежащее вашей, — коль истинно молвят,
Что из вашей страны река Ахелой выбегает».
Так он сказал. Богиня же им в благовестие чудо
В небе явила, и все, узревши его, закричали:
«Этим путем поплывем!» Бороздой протянулся по небу