Страница 103 из 122
«Хотя, — продолжает профессор И.С. Бердников, — православное духовенство и не состоит на государственной службе, тем не менее его деятельность признается полезной не только для церкви, но и для общества гражданского и для государства. Некоторым религиозным обрядам и священнодействиям, совершаемым духовными лицами, придается юридическое значение в гражданском общежитии. Церковная запись о рождении и крещении признается гражданским актом, удостоверяющим рождение от законного брака или внебрачное происхождение. Бракосочетание совершается в форме венчания брака у христиан и в соответствующей религиозной форме у иноверцев. Развод брачный также производится по суду церковному. Погребение умерших совершается в форме религиозного молитвословия при участии духовенства. Преподавание Закона Божия признается обязательным предметом общего образования. Правительство наше оказывает всякое вспомоществование лицам, посылаемым церковного властью проповедовать Слово Божие иноверцам. Полиция помогает духовной власти в отправлении правосудия исполнением тех же поручений, какие возлагаются на нее отправлением правосудия светского»{392}.
При Петре I преступления против веры и нравственности были разделены между духовным и уголовным судопроизводством. Дела о богохульстве, еретичестве, раскольничестве, волшебстве, о суевериях, о правильных браках, разводах и прелюбодеянии оставались в ведении суда церковного, а дела об изнасилованиях, о кровосмешении, неестественных пороках ведались уголовным судом{393}.
На практике же такое разграничение все же часто не соблюдалось, и судопроизводство по одному и тому же делу производилось как церковным, так и гражданским судом (в делах о раскольниках, о не-исполняющих ежегодной исповеди и т.д.). Хотя, конечно, отношение государства к подобным преступникам существенно изменилось: их уже не считали грешниками, а лишь нарушителями общественного порядка. В воинских артикулах Петра I есть даже такое несообразное установление, что «церковное покаяние назначается судом светским».
В дальнейшем особую роль сыграло Уголовное уложение 1903 года, дополняемое после 1905 года законами о свободе совести. Уголовное уложение пошло еще далее по секулярному европейскому пути, все менее оказывая поддержку православной вере и все более разрешая проповедь инославия и иноверия, и даже не наказывая за совращения в них православных.
При всех этих «свободосовестливых» нововведениях законы Российской империи все же еще утверждали господствующее положение в империи православной веры (ст. 62 Основных Законов 1906, и ст. 1 Устава иностранных исповеданий).
Основными Законами Российской империи положительно заявлялось, что император всероссийский не может исповедовать неправославную веру (статья 63). И потому государство все время обращается к церкви за молитвенным освящением, прежде всего в чине коронования государя императора (Основные Законы, статьи 57 и 58). Календарь гражданский определялся календарем православной церкви.
Православная церковь пользовалась большим, чем прочие исповедания, правом публичного отправления богослужения. Только православная церковь имела право убеждать инославных и иноверных к переходу в православие (статья 4 Устава иностранных исповеданий по продолжению 1906 года), чему никто не мог препятствовать (статьи 4 и 5 Устава иностранных исповеданий по продолжению 1906-го и статья 184 Уложения о наказаниях 1885 года). На остальных же накладывалось ограничение в этом вопросе и даже уголовное наказание (там же).
Не допускалось и совращение православных через брак с неправославными, последние в таком случае давали подписку, что не будут совращать православного супруга в свою веру, а детей будут крестить и воспитывать в православной вере (Свод Законов Российской империи. Т. X. Ч. I. По продолжению 1906 года. Статья 67). Законную силу такой брак получал, только если он был совершен православным священником по православному чину (Свод Законов Российской империи. Т. X. Ч. I. По продолжению 1906 года. Статьи 72—74).
Иноверные и инославные исповедания в Законах Российской империи назывались лишь терпимыми государством (Устав иностранных исповеданий. Статьи 6—8). К числу видов совращений из православной веры в законах были поименованы следующие: публичная проповедь, речь или прочтение сочинения, распространения сочинений или изображений, побуждающих к переходу в другие вероисповедания или веры (статья 90. Уголовное Уложение 1903 года).
Переход из христианского исповедания в нехристианское был запрещаем и уголовно наказуем (Уложение о наказаниях. Статьи 184—186).
Далее нельзя не отметить, что субъективизм в религиозных вопросах, в законодательстве Российской империи был допускаем только настолько, чтобы он никаким образом не ущемлял права господствующей, государственной веры — православной.
Как писал один российский обер-прокурор: «По Основным Законам Российской империи она (Россия. — М.С.) есть государство конфессиональное и толерантное, в котором присвояется свобода веры всем российским подданным и в котором все веры распределяются по степени их совершенства с точки зрения единой истинной православной церкви. Из согласования принципа господствующей веры с принципом веротерпимости и образуется вероисповедная система, принятая нашим государственным строем»{394}.
Особо, пожалуй, надо отмстить отношение церкви к смешанным бракам с иноверцами как важную сферу жизни христиан, которую церковь охраняла особо, поскольку считало семью «малой церковью».
Сущность позиции церкви в этом вопросе хорошо охарактеризована профессором И.С. Бердниковым. «Различие религии у жениха и невесты, — пишет он, — не согласно с моральной стороной брачного союза. Религия кладет отпечаток на образ мыслей и обычаи своих последователей. Поэтому при резком различии религии того и другого супруга нельзя ожидать полного духовного согласия между ними, единства в образе мыслей, гармонии в жизни домашней, — а без этого условия брак не удовлетворял бы христианскому понятию о браке. Равным образом при различии не могло бы быть между супругами согласия относительно воспитания детей, что также принимается во внимание при оценке условий правильного христианского брака. Наконец, неуместен брак христианина с иноверцем уже по тому одному, что христианину запрещается иметь всякое близкое, особенно религиозное общение с иноверцем. “Неуместно вам, говорит апостол Павел (2 Кор. VI, 14…). запрягаться в одно ярмо с неверными. Ибо какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою? Или какое соучастие верного с неверным?” Поэтому-то апостол заповедует вступать в брак в Господе (1 Кор. VII, 39), то есть с лицом, верующим в Господа Иисуса Христа»{395}.
Церковь запрещала браки православных с нехристианами и с еретиками. 72-е правило Трулльского собора повелевает расторгать браки с язычниками и еретиками. «Недостойно мужу с женою еретическою браком совокуплятися, ни православной жене с мужем еретиком сочетатися. Аще же усмотрено будет нечто таковое, сделанное кем-либо, брак почитати нетвердым и незаконное сожитие расторгати. Ибо не подобает смешивати несмешиваемое, ниже совокупляти с овцою волка, и с частью Христовой жребий грешников». Этому правилу вторят 10-е и 31-е правила Лаодикийского собора, 30-е правило Карфагенского собора и 14-е правило Халкидонского.
«Православным, — пишет известный канонист профессор Императорского Юрьевского университета М.Е. Красножен, — брак с неправославными лицами вообще запрещается, под угрозою признания такового соединения незаконным и под страхом отлучения для нарушителей этих церковных предписаний»{396}.