Страница 101 из 122
Граждане Византийской империи обязательно принадлежали к государственной христианской вере, должны были и исповедовать ее согласно православному учению, утвержденному на вселенских соборах и признанному со стороны государства. Всякое отступление от признанного церковью и государством образца православной веры было не только нарушением правил веры, но и государственным преступлением, потому что оскорбляло Бога, покровителя государства, и было знаком непочтения к императору, исповеднику православия. Отсюда, как необходимое следствие, репрессивные меры против еретиков и раскольников: 1) денежная пеня за поставление клириков для еретических обществ, 2) удаление из столиц или из других городов еретических епископов и клириков, вообще учителей и распространителей ереси, 3) ссылка для ересеначальников и главных их сообщников, 4) лишение права почетной государственной службы для всех еретиков и раскольников, 5) лишение прав имущественных — конфискация в казну имущества еретиков и раскольников после их смерти, а иногда и при их жизни, 6) угроза смертною казнию тем еретикам, на которых не действовали исправительные меры и которые не подчинялись постановлениям против них законам»{380}.
К некоторым особенно нетерпимым еретикам, как павликиане, богомилы или манихеи, применялись более строгие меры. Так, например, манихеи лишались всех гражданских прав: на распоряжение своей собственностью, права продавать и покупать, заключать договоры, свидетельствовать в суде и даже изгонялись из пределов империи.
Византийское государство глубоко почитало православные праздники и содействовало их благочестивому проведению. Так, законы повелевали прекращать общественные и частные работы (с изъятием из правила только земледельцев), производство суда и приведение в исполнение приговоров, запрещались театральные и иные общественные развлекательные зрелища.
Церковное имущество хотя и не освобождалось от государственных налогов, но было освобождено от муниципальных повинностей. Одновременно само духовенство было освобождено от всех личных натуральных повинностей, а платило лишь налоги с имущества, как и остальные граждане империи.
«Византийский император имел постоянные сношения с органами церковного управления. У константинопольского патриарха для этих сношений с императорским двором было особое должностное лицо — референдарий, который передавал императору то, что ему поручал патриарх. Прочие патриархи имели в столице постоянных доверенных лиц, называвшихся апокрисиариями, для представления императору различных просьб о нуждах церквей, находящихся под ведением патриарха»{381}.
У епископов были широкие полномочия в контроле за государственными чиновниками. Так, епископы имели право и обязанность посещать еженедельно тюрьмы, наблюдать за правильностью порядка заключения и решения без замедления дел заключенных; епископы имели право защиты всех угнетаемых, через своих особых чиновников — дефенсоров, которые могли отстаивать права таких лиц в суде; епископы имели право разбирательства гражданских тяжб, как третейские судьи, и их приговор не мог быть обжалован; епископы имели право принимать жалобы на государственных чиновников и ходатайствовать об удовлетворении обид, вплоть до посылки просителя со своей грамотой к императору; епископы имели право участия в делах опеки и попечительства; епископы имели обширные права в делах городского управления (участие в выборе городских должностей, наблюдение за исполнением своих обязанностей городскими чиновниками и т.д.).
В России церковно-государственные отношения развивались под сильным влиянием Византии, поскольку, приняв христианство от нее, русское государство переняло и традиции церковно-государственные. «Поэтому, — пишет профессор И.С. Бердликов, — подчинение русской церкви константинопольскому патриарху по церковным отношениям необходимо влекло за собою признание византийских начал гражданского общежития и даже некоторое подчинение русского государства авторитету византийского государства»{382}.
В Византии было свое учение о всемирном православном царстве, по которому у всех православных христиан есть одна церковь — православная и одно государство — Византийская империя. До выделения Русской православной церкви в 1447 году в самостоятельную поместную церковь, вследствие признания Византией Флорентийской унии, Русское государство и Русская церковь в целом не противоречили этому византийскому пониманию православного царства. Принятие вместе с верою и византийского Номоканона говорит в пользу этого утверждения.
Влияние Византии особо заметно в период междукняжеских распрей, когда митрополиты из греков старались проводить византийское понимание единоличной власти, мирить князей, внушать им необходимость единства власти.
«Содействие духовенства московским князьям выражалось не одними увещеваниями, обращенными к тем, кто противодействовал их стремлениям, но и прощениями по отношению к ним, а иногда и благословением московских князей на брань для достижения прочного мира и порядка. Московские князья так высоко ценили благорасположение митрополитов в их политике, что иногда прямо опирались на их содействие; например, великий князь Иоанн II при смерти поручил попечение о своем сыне и преемнике Димитрие святителю Алексию. И святитель Алексий действительно до конца своей жизни был постоянным советником великого князя Димитрия и его правой рукой. Вообще московские митрополиты Петр, Феогност, Алексий с другом своим преподобным Сергием и Иона стяжали себе славу незабвенных поборников утверждения единодержавия в России»{383}.
Учением о божественном происхождении власти государей был «положен краеугольный камень государственному строительству нашего отечества. Этим учением указано высшее назначение государственного общежития — в служении его делу Божию на земле, делу спасения людей для вечной жизни. Отсюда само собой следует, что в силу указанного высокого назначения своего христианское государство не должно допускать в своем законодательстве и в своих распоряжениях ничего несогласного с христианским нравственным учением и с христианской дисциплиной»{384}.
Попечение государства о церкви заключается в ограждении всех церковных учреждений, церквей и монастырей от внешних врагов государства, в доставлении церкви необходимых нрав и материальных средств для се благополучного существования, в создании наиболее благоприятных условий для духовного развития церковью народа, в ограждении судом и наказанием церкви от всех посягающих на нее внутри государства.
Еще преподобный Иосиф Волоцкий в своем «Просветителе» говорит об обязанности государей гнать еретиков и наказывать за религиозные преступления. Об этом он говорит в своем 13-м слове так: « Слышите цари и князи, и разумейте, яко от Бога дана быть держава вам, яко слуги Божий есте. Сего ради поставих есть вас Бог пастыря и страха людем своим, да соблюдете стадо его от волков невредимо. Вас бо Бог в себе место избрал на земли и на свой престол вознес посади, милость и живот положи у вас, и меч вышняя Божия десница вручи вам. Вы же убо да не держите истину в неправде… и не давайте волю зло творящим человеком, то есть еретикам и отступникам, которые с телом и душу губят. Если же они сотворят зло, то на душу попустившаго падает грех, то есть на царя и на князя и на судей земских, аще власть дадут злотворящим человеком, о сем истязаны будут от Бога в страшный день второго пришествия Его».
Это учение было официально признано государством, буквально изложившим его словами преподобного Иосифа Волоцкого в чине венчания царя Иоанна Грозного на царство.
Долгое время русским князьям не приходилось исполнять еще одну их обязанность — охранять чистоту правоверия. История Русской церкви долго не давала повода к проявлению русскими государями этой своей обязанности. Повод дала Флорентийская уния, насаждению которой в Московском государстве лично воспротивился великий князь Василий Васильевич, обличив униатствующего митрополита Исидора в вероотступничестве и заключив его в монастырь.