Бальзак

История началась в 1831 году, когда эта дама из высшего света написала Бальзаку анонимное письмо, исполненное бурного восхищения его талантом. Он ей ответил, после чего она согласилась открыться. Ей было 35 лет, и она принадлежала к высшей аристократии легитимистского направления. С 1822 по 1829 год она жила отдельно от мужа со своим любовником, сыном австрийского канцлера Меттерниха, пока он не умер. После падения с лошади она получила лёгкое увечье, но от этого не стала менее соблазнительной. Бальзак сразу же увлёкся ею, равно как и титулом, который она носила. Дворянство времён империи, к которому относилась Лора д'Абрантес, было для него началом, а госпожа де Кастри — это уже дворянство настоящее, старорежимное, обитающее в почтенных особняках Сен-Жерменского предместья.

Можно было подумать, что он выбрал для этого неудачный момент. В июле 1830 года после опубликования ордонансов, ограничивавших свободу печати, произошёл взрыв народного возмущения против политики Карла X. Его любимчик министр Полиньяк полагал, что ему покровительствует сама Святая Дева. Но у неё, по-видимому, на этот счёт было иное мнение, и режим рухнул всего за три дня. Герцог Орлеанский под именем Луи Филиппа I заручился поддержкой (в том числе высших банкирских и деловых кругов), достаточной для того, чтобы предложить французам конституционную монархию. Буржуазная Франция праздновала победу. Её ставленник, «король баррикад», впоследствии без колебаний топил в крови народные выступления. Что касается родовой аристократии, то ей не оставалось ничего другого, как гордо удалиться в свои старинные интерьеры.

И всё же авторитет высшего света сохранялся. Оноре, сын чиновника и внук крестьянина с юга страны, был счастлив приобщиться к этому кругу Под нежными взглядами маркизы де Кастри и под воздействием интереса и уважения, которые проявляли к нему её друзья, он очень скоро почувствовал себя монархистом и католиком.

Тем не менее Генриетта — так звали маркизу — не уступала его притязаниям на неё и объявила о своём намерении отправиться в Савойю, в Э-ле-Бен. Несколько огорчённый Бальзак рассудил, что это только отсрочка, и тоже оставил Париж и уехал в Ангулем, где поделился тайной своей новой страсти с Зюльмой Карро.

Его добрая приятельница обеспокоилась. Дело было в 1832 году. Не прошло и двух лет со времени свержения Карла X, как некая группа легитимистски настроенных активистов, собравшаяся вокруг невестки госпожи де Кастри герцогини де Берри, своенравной представительницы рода неаполитанских Бурбонов, задумала посадить на трон её юного сына, графа Шамборского. Полиция зорко следила за этими интригами. Предстояли аресты. В это дело оказалось замешанным и окружение маркизы де Кастри. Стоило ли Оноре связываться с этим осиным гнездом! Зюльма пыталась его отговорить.

Возможно, писатель и послушался бы её совета, согласись она отдаться ему. Он был настойчив и почти открыто заявил, что подозревает её во фригидности. Но Зюльма упорно ему отказывала, тогда как госпожа де Кастри дала ему понять, что он может приехать к ней в Э-ле-Бен. Решив, что это её приглашение уже есть знак согласия, он покинул Ангулем, пересёк Центральный массив и остановился в одной из гостиниц савойского города.

В течение нескольких недель он ежедневно встречался с очаровательной маркизой и её дядей герцогом Фитц-Джеймсом. Он согласился сопровождать их в путешествии. Но в октябре, находясь в Женеве, она вдруг резко и окончательно дала ему понять, что никогда не будет принадлежать ему.

Крайне удручённый, Бальзак отказался следовать за нею в Италию и решил вернуться в Париж. Он горько страдал, будучи не в силах понять поведения этой женщины, которая искусно распаляла в нём желание только ради того, чтобы затем оглушить бесповоротным отказом. Он долго не мог избыть унижения и обиды. На следующий год он позволил себе месть, которой дал название «Герцогиня де Ланже».

Почему Антуанетта де Наварен, герцогиня де Ланже так решительно отказалась уступить желаниям бедняги Монриво, которого сама же так ловко приманила? Автор безжалостно намекал читателю на психологическую неспособность Антуанетты принять чувственную любовь. «Надо считать её девственницей, иначе пришлось бы призать её чудовищем», — замечает он. Девственница? Но ведь Антуанетта замужняя женщина. Правда, за стариком… Тайна Антуанетты останется неразгаданной. «Ради чести Сен-Жерменского предместья не следует раскрывать тайны его будуаров, где от любви ожидали всего, кроме того, что могло любовь доказать», — жестоко заключил автор. И всё же, отвергнутая своим воздыхателем Монриво, которому достало смелости порвать с ней, она наконец его полюбила!

Этот личный реванш оказался жестоким. Маркиза де Кастри дорого заплатила за свои отказы Бальзаку, войдя в его библиографию. «Всё идёт в живот», — гласит народная поговорка. У Бальзака всё шло в творчество. В романе содержится и политический подтекст. В образе главной героини Бальзак хотел показать траченную временем, холодную, эгоистичную аристократию, не способную понять, что времена изменились и ей самой суждено сойти со сцены. Если как человек Бальзак был увлечён пристанищем старой знати (он даже подумывал о том, чтобы под знаменем легитимистской партии баллотироваться в депутаты), то писатель видел его суть с неумолимой ясностью.

Что же касается его любовной неудачи, то вскоре он утешился в объятиях некой Марии дю Френе, которая в конце 1833 года родила ему ребенка. В своём отцовстве Бальзак не сомневался.

ОТ «ЕВГЕНИИ ГРАНДЕ» К «ОТЦУ ГОРИО»

Из поездки в Савойю Бальзак привёз ещё один роман, «Сельский врач», который говорит многое о тех побуждениях, что склоняли его к писательскому труду.

Герой книги — врач Бенаси, поселившийся по неизвестным причинам (в дальнейшем, конечно, выяснится, что причиной была любовная драма) в глухом горном селении. Он стремится к филантропической деятельности с целью способствовать общественному прогрессу. Он организует борьбу против кретинизма, в который впали многие жители тех мест, пытается наладить там ремесленные производства, привести убогое, обездоленное население к процветанию. Читатель узнаёт множество подробностей, относящихся ко всем этим явлениям, становится свидетелем долгих разговоров, в которых выясняется опасность всеобщего избирательного права и содержатся призывы к возрождению элиты. «Сельский врач» — это настоящий политический памфлет. В этой утопии Бальзак излагал свою доктрину некоего просвещённого консерватизма, при котором религия призвана привить народу нравственность, а мудрая прозорливость властей — обеспечить ту меру благополучия, при которой он больше не думал бы о бунте.

К политическим идеям писателя мы ещё вернёмся, пока же следует отметить, что с этой первой из будущих «Сцен сельской жизни» в авторе крепло стремление не только описывать общество таким, какое оно есть, но и указывать способы излечить его от недугов, которыми оно страдает. Романист выступает здесь в роли не просто рассказчика историй из жизни, но и мыслителя. Поистине, роман — дело нешуточное!

«Сельский врач», которому автор придавал такое большое значение, грешит некоторой тяжеловесностью. Писатели часто с упорством выказывают особое пристрастие к тем или иным своим произведениям, которые, по всеобщему мнению, менее удачны.

Но, как бы то ни было, в том же 1833 году Бальзак работал ещё над одним романом, который принёс ему гораздо большую славу.

«В некоторых провинциальных городах встречаются дома, вид которых внушает меланхолию, подобную той, какую наводят на нас самые угрюмые монастыри, самые унылые степи и самые печальные руины. В этих домах, кажется, разом поселились и безмолвие старинных обителей, и неприютность степей, и камни руин, ибо жизнь и движение в них столь спокойны, что человек посторонний не поверил бы, что они обитаемы. Если бы внезапно не встретил холодный, бесцветный взгляд какой-нибудь неподвижной, напоминающей монаха фигуры…»