Страница 138 из 225
13 августа по совместному решению властей СССР и ГДР было объявлено о введении государственной границы посреди Берлина. Возведение заградительных сооружений в городе — Берлинской стены — означало завершение раскола крупнейшего европейского города, имевшего многовековые исторические и культурные традиции.
До строительства Стены граница между западной и восточной частями Берлина была открытой. Разделительная линия длиной около 45 километров (общая протяженность границы Западного Берлина с ГДР составляла 164 километра) проходила прямо по улицам и домам, каналам и другим водным путям. Официально действовал 81 уличный пропускной пункт, 13 переходов в метро и на городской железной дороге. Кроме того, существовали сотни нелегальных путей. Ежедневно границу между обеими частями города пересекали по различным причинам от трехсот до пятисот тысяч человек.
Отсутствие четкой границы между зонами приводило к частым конфликтам и массовой утечке специалистов в ФРГ. Восточные немцы предпочитали получать образование в ГДР, где оно было бесплатным, а затем жить и работать в ФРГ. А.А. Фурсенко констатировал: «С 1959 года страну покинуло без малого полмиллиона человек. Катастрофические размеры приняло бегство квалифицированных рабочих, буквально обескровившее экономику ГДР»{946}.
Ситуация усугубилась летом 1961 года. Жесткий курс первого секретаря Социалистической единой партии Германии и председателя Госсовета ГДР В. Ульбрихта, намерение «догнать и перегнать ФРГ» и связанное с этим увеличение производственных норм, насильственная коллективизация сельского хозяйства ГДР в 1957—1960 годах и в то же время значительно более высокий уровень оплаты труда в Западном Берлине побуждали тысячи граждан ГДР уезжать на Запад. Только за первую половину 1961 года страну оставили более 207 тысяч человек, преимущественно молодые и квалифицированные специалисты.
В ночь с 12 на 13 августа 1961 года началось строительство пограничных сооружений. К 15 августа вся западная зона Берлина была обнесена колючей проволокой и началось возведение Стены из бетонных панелей. В тот же день были перекрыты четыре линии Берлинского метро и некоторые линии городской железной дороги (в период, когда город не был разделен, любой берлинец мог фактически свободно перемещаться из одной части Берлина в другую). В связи с тем, что железнодорожные линии шли из одних районов Западного Берлина в другие его районы через восточный сектор, то есть столицу ГДР, было принято решение не разрывать линии западного метрополитена, а лишь закрыть станции, находящиеся в восточном секторе. Открытой осталась только станция Фридрихштрассе, на которой был организован контрольно-пропускной пункт. Главный пропускной пункт западных держав — чекпойнт[66] Чарли — был установлен возле Бранденбургских ворот[67].
В период с 13 августа 1961 года по 9 ноября 1989 года было совершено 5075 успешных побегов из Восточного Берлина в Западный, в том числе 574 случая дезертирства из восточногерманской армии. По современным российским данным, общее число погибших при попытке пересечения границы составило 192 человека (погибли от применения оружия пограничниками ГДР, утонули, разбились и т. д.), ранения получили около двухсот человек, свыше трех тысяч были арестованы{947}.
Такова была общая канва возникновения Берлинского кризиса, в котором Соединенным Штатам Америки принадлежала немаловажная роль. Когда началось сооружение Стены, по указанию президента Кеннеди в Западный Берлин были переброшены новые контингента американских войск. Джон направил в Западный Берлин вице-президента Линдона Джонсона, что должно было продемонстрировать решимость американских властей не допустить дальнейшего изменения ситуации в пользу советского блока. Однако, вопреки призывам некоторых высших военных, в том числе генерала Лусиуса Клея, в свое время, непосредственно после Второй мировой войны коменданта Западного Берлина, под руководством которого был успешно сорван сталинский план блокады города в 1948— 1949 годах (теперь он прибыл в Германию вместе с вице-президентом и остался в Западном Берлине как личный посланник Кеннеди), Джонсон, сдерживая эмоции, на дальнейшее обострение обстановки не пошел.
Непосредственно после сооружения Стены Хрущев продолжал угрожать подписанием мирного договора с ГДР Эти заявления воспринимались Кеннеди и другими государственными деятелями западных держав как угроза захвата Западного Берлина.
Вынужденный примириться с разделением территории города американский президент считал для себя долгом чести не допустить поглощения западной его части Восточной Германией. По поручению президента одним из дипломатов был задан вопрос Хрущеву: если сооружена Стена и Берлин рассечен на две части, зачем еще и договор, который будет означать прямую угрозу военного столкновения? Умевший трезво оценивать реалии советский лидер ответил публично, хотя только намеком. В интервью издателю и обозревателю газеты «Нью-Йорк таймс» С. Сульцбергеру он загадочно сказал, что у него есть неофициальная информация для президента. Для устной передачи Кеннеди Хрущев заявил: «Если он (Кеннеди. — Л. Д., Г. Ч.) желает добиться какого-то решения, он может по неформальным контактам выразить свое мнение по поводу различных форм и этапов и о том, как подготовить общественное мнение, не поставив под угрозу престиж Соединенных Штатов». Сульцбергер якобы ничего не понял, зато хорошо понял Кеннеди: СССР на подписании мирного договора настаивать не будет{948}.
Тем не менее напряженность в Берлине оставалась крайне высокой. 17 октября, накануне открытия XXII съезда КПСС, советская разведка сообщила, что американцы якобы собираются снести Берлинскую стену. Действительно, 26 октября возле Бранденбургских ворот появились американские танки, и в Москве это было воспринято как непосредственная подготовка операции. По распоряжению Хрущева с другой стороны к контрольно-пропускному пункту «Чарли» была выдвинута советская бронетехника. Американцы подтянули дополнительные силы. Положение становилось всё более непредсказуемым. Грохот двигателей во много раз усиливался динамиками, остроумно размещенными советской стороной на крышах домов{949}.
Когда Кеннеди доложили о ситуации, он поручил Роберту встретиться с Г.Н. Большаковым. Советский посредник должен был по своим каналам передать Хрущеву, что у американцев нет авантюрных намерений. Кеннеди предложил отвести танки от Стены в течение ближайших суток{950}. Хрущев, которому немедленно доложили шифровку Большакова, распорядился отвести советские танки в соседние переулки Восточного Берлина. Произошло это 27 октября утром. А через 30 минут по распоряжению Кеннеди, переданному генералу Клею, начался отвод американских танков{951}.
Берлинский кризис не был полностью разрешен, но напряженность в центре Европы стала спадать.
Объективно оценивая весь этот комплекс событий, М. Банди почти через четверть века, в 1984 году, писал, что в берлинском вопросе Хрущев проявил «твердую решимость не идти на серьезный риск подлинной войны. Он всегда останавливался, не идя на какое-либо действие, которое вовлекло бы его в кровопролитие, и [сооружение Берлинской] стены явилось последним насильственным действием, которое он предпринял, чтобы остановить бойню. Можно считать, что сооружение Стены было вызвано той атмосферой кризиса, в которую Кеннеди внес такой же вклад… как Хрущев»{952}.
66
Check point (англ.) — контрольно-пропускной пункт, пункт проверки.
67
Ныне там находится музей Берлинской стены.