Страница 10 из 12
Теперь все стали смирны и тихи.Всех больше было, помнится, баранов,И кроликов, и прочей чепухи.И вдруг увидел я, подальше глянув,Что меж непривлекательных тетерь,Окраской изумительно каштанов,И вдруг увидел я, подальше глянув,Что меж непривлекательных тетерь,Окраской изумительно каштанов,Красив и соразмерен, как ни мерь,С приятностью, прошу прощенья, морды,Сидит невиданный, изящный зверь.Глаза его, презрительны и горды,Блистали, но без злобы и угроз,Оглядывая сборища и орды.У зверя ...................................................................................................................Я увидал ...................................................................................................Себя услужливостью наказав,Всю залу обходил, как раб триклиний,И перед каждым шею гнул жираф.Но чванился узорчатостью линийИ словно говорил: «На всех плюю!» — Павлин, распахивая хвост павлиний.И чудо-юдо, помнится, своюДиковинную спину изогнуло,Дав место ворону и воробью.Зверь или не зверь стоял в углу сутуло.Он показался мне, безрог, кургуз,Ублюдком каракатицы и мула.А вон — ишак. Он не терпел обуз.Не подходи, мол, я тебе не кляча!Он от безделья пухнул, как арбуз.А тут, и там, назойливо маяча,Вынюхивала вдоль и поперекИщейка, за пронырливость незряча.И под ногами был так мал хорек,Что бегая от края и до края,От тумаков себя не уберег.Во все углы влетая и влезая,То лаяла, то делала апортХозяина искавшая борзая…Многообразие голов и мордС годами подзабыв,поди попробуйТеперь в подробностях писать рапорт!Все ж вспоминаю: буйвол крутолобыйНабычивался, душу леденя,И на меня таращился со злобой.А вот сама боялась, как огня,Очами увлажненными блистаяОлениха, отпрянув от меня.И вперемешку копошилась стая,Но в одиночестве сидел беляк,Напоминавший спесью горностая.Мартышка же, кривляка из кривляк,Сидела, точно вовсе без извилин.Всех передразнивая так и сяк.Веселая синица, мрачный филин,И зверь вон тот, и пташечка вон та…Но нет, я перечислить всех бессилен.Вдали он слон, вблизи же — мелкота.И часто по ошибке за КатонаЯ принимал облезлого кота!И в наше время, как во время оно,Такие недоразуменья сплошь:Летит, как сокол, сядет, как воронаНо как же я средь этих морд и рожБез толмача по-волчьи, по-бараньиПоговорю про истину и ложь?Я снова был отчаянья на грани,Но прошептали милые уста:«Я обо всем подумала заране.Мы в этом помещенье неспроста.Ты погулял тут, подивился всяко.Гляди-ка в направлении перста.Вон, у корыта, экий раскоряка!»И я узрел в посудине бурдыОгромного недвижимого хряка.В сравненье с ним и жирные худы!Не знаю, королем ли мясобоенНазвать его, но весил он пуды.И спутница рекла: «Будь смел, как воин,Тогда вниманья этого «гуся»Ты, несомненно, будешь удостоен.Его послушай, впрочем, не прося,Чтоб воротился он к привычкам старым.И в этом суть, я полагаю, вся:Его ведь не заманишь и нектаромСтать человеком и уйти домой.Но только время потеряешь даром».