Страница 32 из 43
Самая яркая звезда гэдээровской саги, имя, на котором в немалой степени и основаны ее успех и популярность, — Гойко Митич. Митич сыграл роли десяти вождей девяти племен, создав обобщенный образ краснокожего джентльмена — такого, каким представляли себе “благородного дикаря” на востоке Европы. К моменту съемок в “Сыновьях Большой Медведицы” Митич уже успел примерить индейское убранство: в 1963 и 1964 годах он снялся в экранизациях пяти романов Карла Мая (“Хищники из Росвелла”, “Трубка мира”, “Виннету — вождь апачей”, “Виннету: последний выстрел”, “Среди «коршунов»”). Некоторые роли были эпизодическими и безымянными, в одном из фильмов Митич даже не попал в титры, однако постепенно режиссеры доверяли ему все больше. Забавно, что в картине “Среди «коршунов»” имя этого актера указано на немецкий манер, “Георг Митич”. Мощные, гордые, диковатые индейские воины Белая Птица и Вокаде в исполнении Митича выгодно смотрелись в кадре рядом с безукоризненно элегантным Пьером Брисом — Виннету, это были две разные, но одинаково удачные интерпретации noble savage. Не случайно, может быть, в цикле западногерманских фильмов режиссеры ни разу не предложили Виннету сразиться с героями Гойко Митича, ведь вождю апачей в схватке с таким атлетом не помогли бы ни мужество, ни ловкость, ни хитрость. Не суждено было Митичу сыграть ни одного “плохого” индейца. Уже в первых лентах он счастливо нащупал любимое амплуа: сильные, свободолюбивые, несгибаемые натуры, готовые в своей решительности идти до конца. Других ролей в “индейском” цикле Митичу исполнять и не пришлось, по сути, во всех фильмах он играет одного и того же героя под разными именами.
Гойко Митич родился в 1940 году в городке Лесковац на юге Сербии, в партизанской крестьянской семье. В конце 50-х годов спортивный юноша поступил в Белградскую академию физической культуры. Больших соревновательных успехов он не добился, но и школьным учителем становиться не хотел. Студент Митич подрабатывал на киносъемках и в 1961 году дебютировал на экране, снявшись дублером в английском историческом фильме “Ланселот и королева”, а затем в совсем небольшой роли в итальянской картине “Синьор ночи”. Потом его фотография из картотеки загребской студии Jadran Film попалась на глаза помощнику продюсера Хорста Вендландта, отбиравшему типажи для окружавшей Пьера Бриса “индейской” массовки.
Актерского образования Гойко Митич не получил, хотя в интервью он сообщает, что брал частные уроки у преподавателя театрального искусства. Однако политические обстоятельства и кинематографическая мода 60-х годов распорядились так, что особой профессиональной подготовки ему и не потребовалось. Важнее виртуозного актерского мастерства в приключенческих картинах киностудии DEFA оказались точное следование образу героя, запоминающиеся внешние данные и отличная физическая форма. Пропорциональное телосложение, борцовский торс, длинные руки, мгновенная реакция сделали Гойко Митича кандидатом номер один на роль главного индейца социалистического содружества. У него выразительные темные глаза, крупные черты мужественного орлиного лица с характерно вырезанными высокими скулами, повадки настоящего дикого мачо, молчаливого, сильного, а потому загадочного и слегка опасного. Важное в его даровании — умение держать паузу и самому держаться с огромным достоинством. Кстати, ни один из индейских героев не говорит голосом Гойко Митича — его сохранявший легкий акцент немецкий язык всегда предпочитали дублировать. Мужской тип Митича — статные, жгучие, без плакатной красивости южные парни — антропологи относят к так называемому динарскому типу, по названию горной гряды, отделяющей побережье Адриатики от материковой части Западных Балкан. Во многих сербских или хорватских ватерпольных или гандбольных командах вы встретите таких “настоящих индейцев”. “Серьезный ли актер Гойко Митич? — переспрашивает меня кинокритик Франк Буркхард Хабель. — Вопрос надо ставить иначе: серьезный актер — для какой роли? Для роли индейского вождя в приключенческом фильме, рассчитанном на молодежную аудиторию, он самый что ни на есть серьезный актер”.
Понятно, что режиссеры всемерно эксплуатировали физические данные и способности Митича. Отсюда (как и в фильмах о Виннету) большое количество “постановочных кадров”: подобный орлу индейский вождь с ружьем или луком-стрелами в руках — на вершине горы, на фоне восходящего (заходящего) солнца или каньона, на дне которого струится река невероятной голубизны. В течение многих лет Митич поддерживал великолепные спортивные кондиции, снимаясь без дублеров. В каждом из фильмов индейский вождь одним махом, с места, легким длинным движением взлетал на коня (Виннету такой трюк не демонстрировал ни разу), одним мощным порывом, лежа на спине, вскакивал на ноги. Митич совершил даже то, что в советском приключенческом кинематографе удалось только красноармейцу Федору Ивановичу Сухову — “поиграл с огнем” подброшенной в воздух динамитной шашки (“Белые волки”). Почти всегда индейцы Митича обнажены до пояса — грех скрывать такую мощную мускулатуру (более субтильный Виннету появился в кадре полуобнаженным в одной-двух сценах). В фильме “Оцеола” герой Митича плавает как рыба, в картине “Чингачгук — Большой Змей” вытворяет на речной глади невероятные выкрутасы на верткой пироге. Он хорош в рукопашном бою, без промаха стреляет из ружья и лука, как влитой сидит в седле, кошкой лазает по деревьям, словно ящерица карабкается по скалам, может перепрыгнуть с крыши мчащегося полным ходом поезда на горячего скакуна, его боевые кульбиты и кувырки выполнены со сноровкой настоящего гимнаста. В расцвете славы Митича журнал “Советский экран” с восхищенным сарказмом написал: “Название фильма не имеет значения. В каждом из них — Гойко Митич в великолепной спортивной форме”.
Сам актер никогда не принимал упрощенной или, упаси Бог, иронической интерпретации Indianerfilme. Для него эти роли — личный вклад в правдивое освещение американской истории. “Для меня было радостью и честью участвовать в создании этих фильмов, — сообщил мне Гойко Митич. — Мне выдалась возможность играть роли индейских вождей, которые вступили в борьбу за свободу и независимость своих народов. Эти картины помогали объединять разные народы”.
Западногерманские вестерны, как и романы Карла Мая, — это приключения ради приключений. С участием Гойко Митича снимались исключительно “историко-приключенческие драмы”, в центре действия которых обязательно находились индейцы, а не белые завоеватели Америки. Цвета какого бы краснокожего племени ни отстаивал Митич, он имел одинаковые основания не доверять бледнолицым: его соплеменников все равно обманут, месть останется единственным уделом вождя. Не случайно в подзаголовке к одному из Indianerfilme его главный герой назван “правой рукой возмездия”.
“Товарищ рок-звезда” Дин Рид, он же солдат Джек Гармоника из “Братьев по крови” (1975 год), и в жизни, и на экране боролся с империализмом. И в жизни, и на экране эта борьба завершилась трагически.
Благородный, но политически безыдейный кино-Виннету терзался толстовскими комплексами, заменявшими ему классовое чутье. Шкала ценностей вождя апачей проста: “справедливо — несправедливо”, социального диагноза он никому не ставит. Даже смерть Виннету вызвана внутренней необходимостью, обусловленной разладом его мировоззрения и ценностей древней цивилизации с современностью. Герои Гойко Митича совсем другие, это решительные, пролетарского типа бойцы, отстаивающие свою правоту, как рабочий Павел Власов из горьковского романа, с помощью простых лозунгов и прямого действия. Вступив в непримиримую борьбу с колонизаторами, такие киногерои естественным образом становятся жертвами целенаправленных преследований бледнолицых. Гойко Митич — вождь дакота Зоркий Сокол погиб под градом выстрелов, за мгновение до смерти успев рассчитаться с бандитом Бэшаном разящим броском ножа. Гойко Митич — вождь шауни Текумзе пал смертью храбрых в неравном бою за свободу с американскими солдатами. А те индейцы Гойко Митича, которым сценаристами приказано выжить, обречены на изгнание и новую битву. Не зря Hollywood Reporter написал после “индейского дебюта” киностудии DEFA: “На Великой Равнине начинается «холодная война»”.