Запретное (ЛП)

- Пришло время, брат. - Люсьен рычит и тащит Аделу вперед. Он волочит ее и останавливается в нескольких футах от Розалин.

-Время для чего? - Кричит Розалин, поворачиваясь к Владимиру. Он улыбается, глядя на нее сверху вниз, и гладит пальцем по щеке.

- Не волнуйся. Скоро все закончится.

Адела вопит, когда Люсьен водит у нее перед глазами кинжалом. Она извивается в его руке, пытаясь вырваться. Ее стоны перерастают в мольбу и плач.

-Нет, пожалуйста, - умоляет Розалин сквозь слезы. - Возьми меня вместо нее. Просто отпусти ее.

Тошнотворно красивое лицо Владимира не издает никаких эмоций.

- Больно будет только на мгновение.

- Розал…- Крик Аделы вырывается из горла, когда лезвие на куски разрезает плоть.

Сначала появляется красная линия, а затем потоки крови начинают струиться по шее вниз на бледно розовое платье. Ее глаза выкатываются, когда она пытается дышать. Нежные пальцы дрожат, прикрывая рану, в попытке остановить кровь. Жизнь в глазах Аделы начала угасать, крик, заглушающий все другие звуки, вырывается из груди Розалин. Кровь Аделы паутинкой растекалась по свадебному платью Розалин, покидая жизнь, как и вся семья Розалин. Теперь она осталась совершенно одна.

Люсьен отдает кинжал Владимиру и отходит, бросая на пол Аделу. Розалин застывает не в силах оторвать взгляда от сестры. Лицо Владимира опускается и заменяет Аделу всего в нескольких дюймах. Розалин трясет головой, пытаясь, сосредоточится. Слова Владимира затуманиваются в ее ушах, словно он говорит под водой.

– Сегодня праздник нашего союза и твоего рожденья. Твоя сестра отдала жизнь, дабы сохранить твою. Все связи с твоим прошлым были разорваны, поэтому ты можешь, теперь присоединится ко мне для совместного формирования будущего.

Владимир вытирает грязное лезвие о свою белую рубашку. Розалин смотрит на кровь, не в силах оторвать взгляда, даже когда кинжал пронзает ее сердце. Боль разносится по телу, от этого становится трудно дышать, и она падает на колени. Ее голова падает на пол, а глаза не могут оторваться от мертвой сестры. Розалин закрывает глаза, молясь, чтобы смерть наступила быстрее.

Все тело немеет, и она словно погружается в кокон. Сладкий аромат проникает в ноздри, балансируя на грани потери сознания. Шелест тканей и что-то теплое прикасается к ее губам. Аромат лавандового масла Аделы растворяется под металлическим запахом наполняющим ее.

- Пей милая.

Пальцы прикасаются к губам. Она чувствует густую медную жидкость, проникающую в ее горло. Навязчивые, красивые слова наполняют воздух, окутывая ее. Она чувствует свою власть, словно по волшебству проникающую через ее сущность. Боль в груди отступает. Кожа начинает заживать. Рана от удара ножом начинает затягиваться. Огонь пылает в груди. Пальцы сжимаются в кулак, чувствуя острые когти. Боль отступает на смену ужасному голоду. Оно проникает через каждую клеточку ее тела.

Тогда... И приходит боль.

Глава 1

Румыния. Наши дни.

Розалин Энескуе мчится по сырому коридору, ее руки, касаются гладкой каменной стены, где она сворачивает за угол. Звуков преследования нет. Никто не кричит ей в след. Звук капель становится громче. Похоже она уже близко.

Яркие глаза цвета морской волны осматривают темный туннель. Завесы паутины свисают с низкого потолка. Розалин останавливается, осматривая свой путь сквозь шелковистые пряди. Она должна быть осторожна. Восход солнца приближается стремительно, и ее семья уже вернулась домой. Слишком много ушей может уловить звук ее побега. Но есть только один человек, которого она боится больше всего: Владимир Энескуе.

Пульсирующая боль в ее челюсти не дает ей забыть о последнем наказании. Отказ принять участие в ночном пиршестве принесла ей перелом челюсти, перелом грудины и бедер. Владимир, оставил свой след и сегодня вечером. Розалин ночью пришлось долго ждать, когда все кости срастутся достаточно хорошо, чтобы она смогла выйти из ее секретной комнаты.

Ее терзали сомнения, когда она кралась по узкому тоннелю. Несколько футов земли нависало над ней, но она решилась идти до конца. Сможет ли она действительно уйти в этот раз? Вынесет ли она наказания Владимира, если он узнает о ее побеге.

Смерть, как сладко звучит это слово-конец всех ее страданий. Да, она рада смерти, если только она настанет быстро. Но шанс на свободу тянет ее вперед. Она год планировала побег этой ночью. Правда, на несколько месяцев раньше. Зима еще не наступила, но она не могла больше оставаться. Она не выдержит еще одно избиение. Рыданье вырвались из ее уст. Ей хотелось кричать. Отчаянье толкало ее отказаться от всех предупреждающих знаков, бьющих тревогу в ее голове. У нее нет другого выбора. Она больше не станет страдать от тирании Владимира.

Когда она приблизилась к концу туннеля, ноги стали подкашиваться. Хромота Розалин станет проблемой, как только она достигнет ровной дороги, но она выдержит. Она участвует в гонках против часовой стрелки. Это нужно сделать сейчас или никогда.

Отблеск света впереди проник в темноту. Лунный свет пробивался сквозь решетку, хорошо освещая внутренний двор. К ее счастью никто не знает о его существовании. Но вдруг она - ошибается … Она приостановилась, как только приблизилась к лучу света. Сладкий аромат раннего утреннего воздуха заставил ее ускорить шаг. Чувство свободы смешивалось с небольшим холодом, который успокаивал ее горящую кожу. Канули в прошлое те душные дни, которые она коротала в стенах замка Бран. Это было ее любимое время года, но ее не будет там, чтобы насладится им.

Это - покорение Америки, всплыло у нее в голове. Да, Чикаго, должно быть, прекрасно, в это время года, но она никогда туда не попадет, если не поспешит.

Наклонив голову на бок, Розалин напрягла слух, чтобы расслышать любые звуки доносящиеся в стенах замка. Ночное небо проясняется и словно иголки первых легкие лучи рассвета рассыпаются вдоль горизонта. У всех в замке уже сработали внутренние часы, напоминающие ее семье о дневном отдыхе. В любом случае, большинство из них уже начали впадать в пьянящее оцепенение, после насыщения кровью.

Розалин перекинула сумку через плечо, и потянулась, чтобы снять решетку. Она дернула ее за ручку, прислушиваясь к шагам наверху. Все, что она увидела, это спина и длинные распущенные белокурые волосы. Ей не нужно видеть его лицо, чтобы понять, что это ее лучший друг, Фейн Дэлс. Крошечные камни, сорвались с каменных плит и упали в руку Фейна. Под его сандалиями, на земле хрустнул гравий.

- Что беспокоит, тебя, дитя? – Спросил кто-то грубым голосом.

Розалин прижала ладонями рот, чтобы скрыть свое присутствие. Почему ее хранитель, Вэзил Сербэн, говорит с Фейн? Их совместное времяпрепровождения обычно заканчивается кровопролитием. Страх за друга почти заставил ее отступить. Только отчаяние могло заставить Фейн искать Вэзила. Но почему?

- Как она? - Поинтересовался Фейн. Вэзил переменил позу, зарывая носки сапог в землю.

- Ты знаешь, что не должен спрашивать.

- Мне следует знать, - настаивал Фейн. Он оттолкнулся от ободка колодца и поворачиваясь к Розалин спиной, прислоняясь к круглому каменному отверстию. - Насколько все плохо?

Она представила косматую гриву Вэзила, его засаленные и грязные волосы, неприятно большой нос и левую бровь, которая постоянно дергается, когда он возбужден. Розалин давно поняла, что - ошибочно считать, что Вэзил относится к своим обязанностям так же неопрятно, как и к своей внешности. Он - комнатная собачка Владимира, навсегда. Он, конечно же, не тот человек, с кем Фейн следует говорить о жене своего хозяина, особенно с такой эмоциональностью.

-К утру она сможет ходить, -Вэзил пожал плечами. Розалин сжала пальцы в кулаки, рядом с ее ногами, услышав его бесчувственный ответ. -Все могло быть намного хуже.

Рычание вырвалось из горла Фейна.

-Ты говоришь так, как будто тебя это не волнует.

Вэзил приблизился к Фэйну, нахмурив брови.