Страница 87 из 89
— Можно я пойду с вами? — спросила Норна.
— Там будет много крови, — попробовал возразить барон ен’Баарах.
— Я не боюсь крови.
— Пусть идет! — махнула рукой Карла и первой покинула кабинет.
— Итак, вы Карла Ланцан. — Тина смотрела на мать, пытаясь вспомнить не только факты, но и чувства. — И я ваша дочь…
— Прежде всего ты дочь своего отца! — У нынешней Карлы было суровое, лишенное жизни лицо, те же черты, что и прежде, но впечатление совсем другое. — Ги Торах Гарраган был великим воином, он был… — В глазах Калли — миндалевидных глазах с приподнятыми внешними углами — вспыхнул огонь гнева и страсти, полыхнув изумрудной зеленью, в которой плавилось безумие. — Все это неважно, Чарра, все это так глупо… Величие, отвага, честь… Ум и красота… Все дело в том, что я любила его, а он любил меня. Ты плод любви, дитя настоящей страсти, что сжигала нас обоих все время, что мы были вместе. И эта же страсть испепелила мое сердце, когда Ги погиб. Вот и вся правда.
«Она моя мать… Но дочь не муж, вот в чем дело».
— Значит ли это, что мне сорок лет? — спросила Тина.
— Тридцать девять… Но оборотни стареют медленно, а тебя мы еще и придержали.
— Тридцать девять, — повторила за ней Тина. — И я оборотень и княжна… Но ни того, ни другого мне не дано.
— С чего ты взяла? — Сейчас Карла Ланцан снова говорила холодным, лишенным чувства голосом. — Иан оформит бумаги. Официально, — во всяком случае, пока — будет считаться, что ты дочь князя Теодора. Сегодня же он подпишет грамоты о признании тебя в качестве наследницы и возведении в княжеское достоинство. Ты сможешь носить свое собственное родовое имя без того, чтобы открыть твое истинное происхождение.
— Вы говорите о князе так, словно он бессловесная кукла.
— Так и есть. Все эти годы правила княжеством я, но я устала, и теперь пришел твой черед.
— Под каким именем я выйду в свет?
— Тебя зовут Норна, но твое полное имя Норна Гарраган ноблес де Ар де Кабриз дю Ланцан, наследная принцесса Чеана Чара.
— Чара — это тоже личное имя?
— Нет, — ответила Карла Ланцан, изучающе глядя на Тину. — Это прозвище. Меня называли Калли, что означает на кхорском «Птица», а твое прозвище Чара, и на старочеанском оно означает то же самое.
— Птица…
— Да, Чара, мы с тобой обе — птицы.
«Птица!» — и в этот момент знание вошло в ее плоть и кровь, и в это странное мгновение исчезла из мира Тина Ферен, и вместо нее появилась Норна Гарраган, принцесса Чара.
Чудес на свете не бывает, и случайные совпадения происходят крайне редко. Все это так, но Александр сам видел Охотника и слышал песню птицы Аюн. Наконец, не слишком покривив душой, он мог утверждать, что беседовал с рафаим, хотя правильнее сказать, что он лишь присутствовал при этой беседе. Это что касается чудес. Но и совпадения совпадениям рознь. Случай — штука не простая.
«Как получилось, что из всех возможных кандидатур я выбрал именно ее? Случай? Но случайно ли, что в путешествие через горы Подковы Тину сопровождали три графа и баронесса? Мы словно сформировали достойный принцессы эскорт…»
Он смотрел на нее и не мог поверить своим глазам. Это была Тина, какой он видел ее совсем недавно в Лукке, но одновременно это был уже совсем другой человек. Эта женщина всем своим видом, незаурядной внешностью, осанкой, взглядом великолепных и опасных глаз утверждала свое безусловное право на власть. Ее речь, жесты, улыбка — все это было настолько естественно, что Александр начинал сомневаться в собственных воспоминаниях. Да полноте! Эту ли женщину встретил он в Але всего несколько месяцев назад?
«Некрасивая девушка… Мальчик, который девочка… Принцесса Чара… Чудны дела твои, Господи!»
Любой женщине, какого бы высокого происхождения она ни была, в этом дворце, в этом обществе не простили бы и самого малого отступления от правил, изъяна в одежде, неверного слова. Но Норна танцевала с императором, не отстегнув меча, то есть так, как танцуют павану мужчины. И все нашли это восхитительным. Ей было позволено практически все, о чем другая женщина не стала бы и мечтать, просто потому, что невозможное невозможно. Однако Норна, одетая в мужское платье, пьющая наравне с мужчинами крепчайший бренди и пускающая дым из изящной костяной трубочки, вызывала только восхищение. Восхищался и Александр. Просто не мог ничего с собой поделать.
— Пускаете слюни, граф? — Рядом с ним остановилась Адель, на этот раз — как бы для разнообразия — снова одетая как порядочная женщина.
— Мне показалось, или ди Рёйтер в самом деле представил вас как баронессу? — парировал Александр.
— Увы вам, граф, я получила полную амнистию из рук графа Квеба. Не то чтобы я горела желанием вернуться в графство, но права мне возвращены.
— Поздравляю.
— Вам тоже причитаются поздравления, — усмехнулась Ада. — Сколько раз вы обманули бедную сиротку?
— Не помню точно, — пожал плечами Александр. — Раза три или четыре…
Он старался сохранить лицо, но внутри себя знал, что уничтожен. Он предал доверившуюся ему девушку, прошел мимо любви, о какой не мог и мечтать, и что же взамен? Титул графа и роль наперсника императора Евгения? Глядя на Норну Гарраган, он понимал, что продешевил.
— Вам стоит серьезно заняться фехтованием…
— У меня вроде бы и раньше неплохо получалось.
«Она мне угрожает?»
— Вам может не хватить этого «неплохо».
— Ди Рёйтер или мастер Сюртук? — Он смотрел, как Тина и Виктор танцуют гильярду,[42] и от зависти у него сжимало виски и не хватало воздуха в легких.
Эти двое были безупречной парой, хотя, по-видимому, никогда не смогут оформить свои отношения официально. Монарх не принадлежит себе, какой бы полнотой власти ни обладал, а Тине, судя по сообщению агентов в Чеане, оставалось ждать совсем недолго: князь умирал, а она, как выясняется, единственная наследница.
— Любой на ваш выбор, — усмехнулась Адель. — Но я бы посоветовала избегать Ремта, он вам не по зубам.
— Чего вы добиваетесь?
— Развлекаюсь.
— Вот как?
— Граф, — она стала вдруг серьезной, хотя улыбка и не сходила с ее губ, — я хотела спросить, осведомлен ли Евгений о вашей истинной природе?
— Пытаетесь запугать?
— И пытаться нечего, оборотень с лилией Калли на плече…
— Вы хотите меня погубить?
— Нет, я вас вербую, — еще шире улыбнулась женщина и как бы нечаянно прислонилась к плечу Александра: ни дать ни взять флиртует! Так все и подумают, а она…
«Она меня завербовала… и держит на очень коротком поводке».
— Так как?
— Будете изображать мою любовницу?
— Зачем же изображать? — подняла бровь Ада. — Вы мужчина видный, да еще одной со мной крови… Не вижу причин, чтобы отказать себе в удовольствии провести с вами ночь… или две.
«Сука!»
— Я польщен, — поклонился Александр. — Разрешите, баронесса, пригласить вас на танец?
На рассвете одиннадцатого цветня 1648 года на высокий берег могучей реки выехали из леса несколько всадников, причем двое из них вели в поводу вьючных лошадей и трех чистокровных скакунов — вороного, темно-гнедого[43] и каракового,[44] при том, что вороной ходил под женским седлом, а два других — под обычными. Река, несшая свои воды к далекому океану, называлась Фрай, а всхолмленная и покрытая девственными лесами местность, зажатая между рекой и хребтами Фронтира, имела множество названий на разных языках, но переводились все эти названия одинаково — «Межевая пуща». Места эти были малонаселенные, но лучшей охоты, чем в предгорьях Фронтира, нет и не было на всем Западе, от Норнана до Ландскруны.
42
Гильярда — старинный танец итальянского происхождения, распространенный в Европе в конце XV–XVII в., а также музыка к этому танцу.
43
Темно-гнедая — смесь коричневых и черных волос на корпусе, грива и хвост — черные.
44
Караковая — лошадь с черным окрасом корпуса, гривы и хвоста и с рыжими или коричневыми подпалинами на морде, вокруг глаз, под мышками и в пахах. Это самый темный вариант гнедой масти.