Дети Метро

На другом конце провода немного помялись и Василий сказал:

— В принципе можно.

— Вот и славно! — обрадовался Максим, которому, действительно, было некогда разъезжать по чужим офисам.

Он дал свой номер сотового телефона, так как звонил с корпоративного.

— Я с вами свяжусь, когда появятся варианты, — бодро произнес Василий, и по тону его голоса чувствовалось, что он доволен заказом от нового клиента.

Едва Максим закончил свои переговоры с риэлтором, как на его мобильник позвонили. Звонила мать, которая вместе с отцом проживала в другом городе, за сотни километров от Москвы.

Родной город Максима — Заволжск, поначалу образовался на западном берегу великой русской реки Волги, а затем постепенно разросся и занял оба берега, соединяясь длинными железнодорожными и автомобильными мостами, словно два гимнаста под куполом цирка, удерживали друг друга крепкими руками.

— Мам, что случилось? — удивлённо спросил Максим, — что-то с отцом?

— Нет, слава богу, с ним все в порядке. Работает. Я хотела узнать как у тебя дела. Ты давно не звонил.

— У меня без изменений. Наверное, скоро квартиру куплю.

— Правда? Вот это хорошо, а то всё мыкаешься по чужим углам. Да и жениться пора уже.

Женитьба являлась старой и больной темой для разговоров с близкими. Максиму исполнилось тридцать один и, с точки зрения матери, он сильно опаздывал с созданием семьи. Пора было становиться респектабельным мужчиной, имеющим все атрибуты состоявшегося человека: семью с детьми, престижную работу, хороший дом, машину. Но Максим всё тянул и тянул, боясь расставания с привычной свободой.

— К нам не собираешься? Давно уже не был — спросила мать, и в голосе её прозвучало недовольство тем, что Максим не прислушивается к советам старших, — пора уже повидаться. Отец часто прибаливает, жалуется на спину. Да и у меня здоровье не ахти!

— Да, давно не был, — согласился с матерью Максим, — надо слетать.

— Я тут подумала, у нас с отцом намечается юбилей, как-никак тридцать лет совместной жизни, может, приедешь? Поздравишь нас.

— А когда вы хотите отметить?

— Да вот, скоро, на следующей неделе.

— Ого! Ты ставишь меня в трудное положение, надо приготовиться, подобрать подарок…

— Ничего не надо, — вполголоса сказала мать, — сам приезжай!

В принципе, ничего не мешало подскочить Максиму домой к родителям. Он подумал, что квартиру ему подберут не скоро, в любом случае, не раньше следующей недели. На работе пока все в норме, и если что, Стас с Сашей прикроют. Да и вообще, он давно не брал отпуск, еще с зимы.

Надо было отдохнуть — неделя без него не станет катастрофической для компании. Конечно, чем вояжировать по родным весям, он с удовольствием пригласил бы какую-нибудь девушку, хотя бы ту же Катю, съездить в поездку по Европе. Ему давно хотелось побывать в норвежских фьордах, тем более что есть прекрасные, интересные туры. По весне, Белорыбов плавал по маршруту почтового корабля в Норвегии с юга на север. По словам Сашки, было очень красиво, романтично: голубое с серым отливом море, высокие туманные горы, аккуратные разноцветные деревни.

Правда, Саша плавал не с девушкой, а с родителями — захотел порадовать старичков новыми впечатлениями. Они у него не были избалованными, всю жизнь проработали на «ЗИЛе». Вероятно от этого, романтика поездки для Сашки несколько смазалась, но в целом он остался доволен.

Через несколько дней после разговора с матерью, который всё время вертелся у него в голове, Максим с невольным сожалением решил, что как бы ни манили заморские страны, а придется ехать в Заволжск. Он позвонил из своего офиса сначала Стасу, объезжавшему салоны, а затем подошел к Белорыбову и предупредил их, что хочет взять отпуск на неделю.

— Ты чего туда попрешься? — в своей обычной грубоватой манере спросил Стас. После разговора с Максимом в украинской корчме он был зол, но злился не на приятеля, а на того неизвестного человека, кто его слил. В ближайшее время он хотел это выяснить. — Чего тебе там надо? — повторил он свой вопрос.

— У родителей юбилей совместной жизни, — неохотно ответил Максим, не любивший распространяться о городе, где вырос и вообще, о своей жизни до Москвы, — надо слетать, поздравить, сам понимаешь!

— Лады, я не против! Слушай, а чего тебе туда гонять порожняком? Там как с рынком?

— В каком плане?

— Может, есть смысл потолковать с хозяевами и открыть салон? Тогда оформишь себе командировку, сгоняешь за счет фирмы.

Максим немного заколебался, но потом подумал, что возиться с салоном ему не охота. Надо было подбирать помещение, персонал — всё это требовало времени, и в недельный срок можно не уложиться. Хотя сама по себе тема с салоном была интересной.

— Нет, Стас, не смогу этим заниматься, — ответил он с некоторым сожалением, — у родителей юбилей — будет не до того.

— Как знаешь! — Гусаров потерял интерес к разговору, и они его быстро свернули.

У Белорыбова никаких вопросов не возникло, он только сказал, что сообщит хозяевам, главному из них — Камо, о желании Максима взять отпуск.

Вылет из Домодедово был запланирован на два часа ночи. Теплый летний сумрак окутал аэропорт, который, как чутко спящий зверь, изредка издавал ворчание и глухой отдаленный рык во время посадки и взлета рейсовых лайнеров. Бортовые огни самолетов расчерчивали небо в ожидании встречи с землей, а в полете превращались в маленькие, плавно перемещающиеся звездочки. Словно звездное небо пришло в движение.

Здание аэропорта в это время казалось почти пустым — редкие пассажиры дремали на зеленых пластиковых креслах в зале ожидания. Сонную тишину иногда прерывал миловидный голос девушки-диктора, делавший очередное объявление: «Пассажира Карпова просят пройти к стойке регистрации номер десять» или «Сотруднику полиции просьба зайти в служебное помещение». Девушка произносила слова разборчиво, неторопливо, но от этого казалось, что они текут вяло, точно погруженные в сон.

Максим сразу представил дикторшу, дремлющую в промежутках между объявлениями и невольно посочувствовал ей — у него будет возможность откинуться в кресле и подремать во время полета, а ей работать до утра.

Он прошелся по первому этажу, вдоль стоек для регистрации. Возле одной толпились пассажиры рейса, улетающего в Иркутск, другие пустовали, напоминая остановленные конвейерные линии, работники которых ушли на забастовку.

Потом он поднялся на второй этаж, прошел к круглосуточно работающему бару. В баре почти никого не было. За столиком, перед наполовину пустым бокалом то ли виски, то ли конька, сидел, наклонив голову молодой человек. Он показался смутно знакомым Максиму. Возле него сидела уже с пустым бокалом, чашкой кофе и наполовину откушенным пирожным какая-то девица. Её лицо выглядело усталым, измятым, каким бывают лица даже у молодых людей после бессонной ночи. Полуприкрытыми глазами она лениво, без интереса, смотрела на парня, сидящего рядом. Видимо, какое-то время тот угощал её, надеясь на взаимность.

Присмотревшись внимательнее, в молодом человеке Максим узнал своего школьного товарища Пашу Сказкина. Их пути давно разошлись и, после того, как Максим уехал в Москву, он не имел о Павле никаких известий. Одно время Максим пытался найти сведения об одноклассниках в социальных сетях. Но его попытки не всегда были удачны — кого-то удалось найти, кого-то нет. Сказкина он не нашел ни «В контакте», ни в «Одноклассниках».

Вообще-то, он так и знал, что встретит знакомых в аэропорту. Хотя его родной город и не был таким уж маленьким — проживало около шестисот тысяч жителей — Максим заметил, что стоит отправиться домой, как обязательно на пути попадутся знакомые лица. Так было и на этот раз. Словно это была особая примета, подобно тому, как у водителей, моющих машины, существует некая причинно-следственная связь с обязательно идущим после мытья дождем.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.