Страница 10 из 19
словно надолбы.
Ну а я, зная Русь,
Без тропы доберусь;
А куда – не скажу.
Куда надобно!
Прочь из города
Весной из города уходим
Туда, где край пустых полей,
На бескорыстную охоту
За впечатлениями дней,
Туда, где что-то происходит,
В лесную глушь,
К сердцам друзей.
Там выслушать готов собрат
Твое особенное мненье,
Там мира прежнее движенье
Вдруг изменяется стократ,
Там всё меняется совсем,
И ты становишься не тем,
Кем жаждал бы тебя увидеть
Любого уровня правитель,
А тем, кем видят в эти дни
Тебя товарищи твои...
На тяге
Белолицый день угасает,
Из цвета уходят силы.
Длинная тень косая
Почти остановилась.
Скоро мы будем на тяге:
Идем через поле к реке.
Слышно, как лают собаки,
В деревне, невдалеке...
Дошли. Под ольхою вдвоем
Встали; притихли и ждем...
Посланец сумеречного мира
Летит почти неслышно,
Почти незримо.
Как неожидан тихий хриплый
хорк его,
Он возникает – из ничего;
Хотя сама лесная эта птица
Из прошлогоднего листа,
наверное, родится.
Уже дрозды все отошли ко сну,
Лишь он сгущает тень и тишину.
Он подлетел и улетает дальше,
Он сам – и тишь, и тьма,
Последний вальдшнеп.
Ну что ж, пора и нам с тобой...
Тропу теряя, мы идем домой.
Подарок
Что есть глупей охоты? –
Писание стихов?
Игра в футбол до пота
(Без денежных призов)?
Конечно! Глупо также
Держать котов, собак –
Не как ночную стражу,
Не к выгодной продаже,
А в общем – просто так.
Не мудро – лезть куда-то,
Где раньше не бывал,
Работать без зарплаты,
Смирять девятый вал,
Любить, не зная, кто же
Тебя так опьянил
(Что выяснится позже
На склоне дней и сил).
А много ль толку в дружбе?
Вот если друг богат,
Тогда, конечно, нужно
Быть верным другом, брат.
Жить беззаботно, смело,
Когда пуста сума, –
И это тоже дело
Несильного ума.
Но не умней и вера
В Того, кто создал всех.
Коль есть Он, верю: первым
Он и придумал смех.
Мы все, возможно, вышли
Из шуточек Его.
Что есть смешнее жизни?!
Живем же... ничего.
Но есть в летучих чарах
Игрушечных затей
Божественный подарок
Для выросших детей.
В ожидании Иного
В час другого дня зачатья,
Если свет готов к рожденью,
Зреют новые понятья
Для дневного воплощенья.
Новый день – еще бескровный,
Он почти что бестелесен.
Он еще настолько новый,
Что теням в нем нету места.
Как в нем жизнь пойдет? Иначе?
Потечет блаженство речкой?
В нерешаемых задачах
Пропадут противоречья?
Бестенистые надежды
Только в этот час возможны:
На понятьях – нет одежды
Из вещественной рогожи.
В час другого дня зачатья
Не видать его итога,
И тогда возможно счастье
В ожидании Иного.
О русском снеге
Создана Россия для
Неизвестных лет...
Да, Россия – и земля,
И простор, и свет,
И разливы по весне
Бесконечных рек...
Только всё, что есть в стране,
Покрывает снег.
Он летит косой пургой,
Заметая путь,
И приходится дугой
Здесь порой свернуть.
А когда пурга замрет,
То тогда – странна –
Над равниною взойдет
Тишина.
Где здесь куст, а где овраг?
Всё занесено.
Здесь от снежного ковра
Всё и всем равно.
Охладить здесь может он
Всё, что на земле.
Крепок долгий зимний сон
О большом тепле.
А нежданною весной,
До травы-листвы,
Снег затопит нас водой
Выше головы.
После, как сойдет вода
Из лугов-полей,
Вдруг пожалует сюда
Ветер суховей.
Будет рожь – как рыжий мех,
И трава – как ржа;
Дом, который выше всех,
Будет жечь пожар.
Но когда иссохнет пот
И утихнет боль,
Нам Россия поднесет
Снова снега соль.
В наступившем полудне,
Где белым-бело,
Будет падать ровный снег,
Будет тихо, как во сне,
И почти светло.
О русских женщинах
Если будет день всепрощения
У высшего в мире суда,
Бог скажет особое мнение
О женщинах русских тогда.
Он скажет:
«За грех в своей жизни
Они заплатили вполне –
Трудом тяжелым излишне
И голодом по весне,
И тем, что детей бесконечно
Смывало военной волной,
Что знали лишь поле да печку...
Они заплатили – судьбой,
В которой мужицкое дело
Решать приходилось, когда
Мужик – то в город, то в пекло
Войны,
То в хмель – в никуда.
Грехи они оплатили
Не только страданьем,
А тем,
Что хлебом часто делились
(Коль не было худо совсем),
И тем, что счастья хотели
Назло пророкам иным,
А всех несчастных жалели
Счастливым сердцем своим,
И тем, что веселыми были,
Когда был правитель суров,
И тем, что жарко любили
Беспутных своих мужиков,
И тем, что упавшую долю
Несли,
На судьбу не греша,
Что всё же – на Высшую волю
Надеялась их душа».
…Бог скажет –
И станет иначе
В стране, где сплошной снегопад,
Где кони безумные скачут
Да избы всё время горят.
К речке
Твои воды всё те же, лишь берега
Изменяют их вкус. И станет ли горше
Вкус напитка, который так трудно испортить?
Он готовился долго – века и века.
Унесешь ли ты память домов и полей,
Всё, что с нами случилось, прочь, до самого
моря,
Или каждая радость и каждое горе
Здесь останутся вместе с травою твоей?
Если так, то осока, камыш да тростник
Заскрипят, захрустят от скопившейся соли,
Потому что несчастий все-таки больше,
И тогда – твой засохнет язык.
А когда ты умолкнешь даже весной,
Собирая весь снег, что в округе скопился,
Это значит, что наш новодел отразился
На тебе,
И ты стала иной.
Плотва
Плотва обнюхивает воздух с интересом,
От носа рыбьего идут круги.
Она всё ждет, когда из поднебесья