Госпожа удача

– Соседка, нас заметил сторож, – тихо сказала Нина Катерине.

Но женщина только блаженно улыбалась, явно не понимая, о чем та пыталась ее предупредить. Тогда Нина схватила сумки и бросилась бежать из сада. Соседка последовала ее примеру. Выбежав на дорогу, они на какое-то мгновение остановились, чтобы успокоить дыхание.

– За нами гонится сторож с собакой, – громко сказала в самое ухо Катерине Нина.

На этот раз соседка ее услышала и тревожно обернулась. Метрах в ста она увидела бежавшего за ними мужчину, который громко матерился и с трудом удерживал на поводке огромную собаку породы «алабай».

Дальше Нина почти ничего не помнила. Она увидела, как соседка, подхватив свои тяжеленные сумки, словно молоденькая девочка, бежала к автобусной остановке. Женщина последовала ее примеру. Им очень повезло. Едва они добежали до дороги, как подошел автобус. Они пулей заскочили в салон. Двери захлопнулись, и машина тронулась. Только тут Нина позволила себе оглянуться. Сторож уже подбегал к остановке. Он что-то кричал и размахивал палкой. Улыбнувшись одними уголками губ, женщина осмотрела салон автобуса. Он был полупустым. Пассажиры были заняты чем-то своим и даже не заметили, что за ними гнался сторож с собакой. Что, кстати, легко было объяснить. Это была конечная остановка и к подходившему автобусу часто бежали с сумками опаздывающие дачники.

Вечером, когда со службы вернулся муж, Нина рассказала ему, как они с Екатериной ходили воровать в колхозный сад груши.

– Ты что, мать, белены объелась? – едва не поперхнулся чаем Александр Николаевич. – Тебе что, нечего есть, что ты пошла воровать груши? Представь себе ситуацию, что тебя поймал сторож и вызвал милицию. Вот так сюжет был бы. Коммерческий директор торга, секретарь парторганизации попала в милицию с двумя сумками ворованных груш. К тому же у нее муж начальник штаба управления гражданской обороны.

От таких обидных, но вполне заслуженных упреков Нина громко разрыдалась.

– Ты, конечно, прав, – всхлипывая, сказала она мужу. – Мне просто не хотелось обижать глухую женщину. Ведь мы работаем, а они живут на пенсию, которой никогда не хватает. У них дочь учится в Ленинграде, и они ей помогают.

– Ну, чего ты так расстроилась, успокойся. Все уже позади. Бог миловал нашу семью от неприятностей. Пусть это будет тебе уроком на всю оставшуюся жизнь.

Впоследствии, в порядке поучения, Нина Николаевна часто рассказывала об этом случае детям и внукам.

Прошло несколько дней с момента завершения проводимой Ниной Николаевной инвентаризации в магазинах и на овощной базе. Бухгалтера завершили расчеты. Проверка показала, что в магазинах имелась небольшая недостача, которая не выходила за рамки естественной убыли, а вот на овощной базе была выявлена крупная недостача. И хотя в торге старались держать это в тайне, но, как известно, шило в мешки не утаишь. Не прошло и суток, как в торг пожаловал сотрудник ОБХСС и потребовал предъявить ему все описи и ведомости с окончательными результатами проведенной инвентаризации.

Бухгалтер, которая вела учет овощной базы, как только увидела полученные результаты, тут же спрятала все документы в архив и отправилась в больницу к уже почти выздоравливающему генеральному директору торга.

– Сотрудник ОБХСС потребовал у меня все документы, – волнуясь, поведала она руководителю, – но я ему сказала, что результат будет готов только через два дня. А он назначил мне встречу в отделении милиции.

Не на шутку встревоженный Александр Григорьевич попросил у лечащего врача разрешение отлучиться из палаты на пару часов. Приехав в торг, он первым делом пригласил к себе в кабинет Нину Николаевну и главного бухгалтера. Не глядя в глаза коммерческому директору, обратился к главбуху:

– Ну и что вы намерены делать?

– А что здесь делать? – испуганно посмотрев на Нину Николаевну, вопросом на вопрос ответил главбух. – Выявлена недостача в очень крупном размере. Материалы нужно направлять в ОБХСС.

– Как в ОБХСС? – вскочил с места руководитель торга. – Ты думаешь, что говоришь? Бикаревич молчать не станет, она спасет свою задницу. Все расскажет, сколько и кому товара домой возила. Она – матерая воровка. Всех нас мертвой хваткой за горло держит. – Руководитель торга скривился от боли и прижал ладонь к больному боку. – Нас тут всех пересажают. – Он поднялся над столом и, недовольно посмотрев на Нину Николаевну, добавил. – Даю одни сутки, чтобы вы разрулили ситуацию. Сделайте так, чтобы на овощной базе были нормальные результаты. Ну, оставьте небольшую недостачу, за которую я сниму Бикаревич с должности директора и переведу на тарный склад грузчиком. Но это будет потом, а сейчас приступайте к работе.

Александр Григорьевич прихлопнул ладонью по столу и вышел из кабинета. Оставшиеся женщины стали думать, как причесать результаты инвентаризации.

– Ситуация, прямо скажем, не простая, – задумчиво произнесла главный бухгалтер. – Так хочется сказать в глаза нашей миллионерше Розе Борисовне о том, что она развалила весь наш торг, а на украденные деньги купила своим детям две «Волги», нарядилась в золото так, что не знает, куда его цеплять и вешать. А вот нам с вами, Нина Николаевна, теперь приходится сидеть и думать, как переделать акт, чтобы разбросать всю недостачу.

– Похоже, что без Мыцика нам с решением такой задачи не справиться, – с улыбкой сказала Нина.

Она позвонила секретарю и попросила пригласить в кабинет генерального директора торга старшего товароведа. Вскоре появился сильно прихрамывающий Мыцик. «Волнуется, – отметила Нина. – Он когда чем-то встревожен, начинает сильно хромать».

– Присаживайтесь, – указала она рукой на свободный стул. – Нам нужна ваша помощь. Надеюсь, ваш опыт поможет нам выпутаться из сложившейся ситуации.

– Я так понимаю, что нужно вытаскивать из болота эту воровскую чертовку, – ехидно улыбаясь, уточнил тот. – Нет ничего сложного. Нужно в отчет за первую декаду включить несколько актов на списание товара.

– А мотив? – спросила Нина.

– А мотив должен быть таким. Дескать, овощи завозили с поля в сырую погоду, а на складе нет условий для их просушки. Затем добавить несколько актов в отчет за вторую декаду месяца. Плюс к этому составить несколько актов на порчу товара непосредственно во время проведения инвентаризации. Заключительным аккордом должна стать поездка на свалку. Нужно поблагодарить нашего старого знакомого и попросить его поставить штампы на актах, подтверждающих вывоз гнили. И не забудьте проследить, чтобы на документе стояла точно такая же дата, что и на акте списания. – Мыцик немного помолчал, затем, спохватившись, добавил. – Чуть не забыл. Необходимо добавить в путевой лист хозяйственной машины запись о ее поездке на свалку и, разумеется, предупредить водителя, чтобы подтвердил факт поездок, если вызовут в ОБХСС. Ну и конечно, всех этих людей отблагодарить деньгами. Если они возьмут, значит, будут говорить то, что нам с вами надо.

В кабинете повисла мертвая тишина. И Нина Николаевна, и главный бухгалтер обдумывали сказанное старшим товароведом.

– Похоже, другого выхода у нас нет, – со вздохом проговорила Нина. – Давайте приступать к делу. Прошу все сделать быстро и без лишней суеты. Я почти уверена, что милиция взяла торг на прицел.

Но напрасно волновалась Нина Николаевна. Мыцик хорошо знал свое дело. К вечеру к ней на стол положили переписанные товарные отчеты, в которых красовались акты на списание товара на десятки тысяч рублей. Она подписала документы, но на душе у нее по-прежнему было неспокойно. Тревога оказалась не напрасной.

Сотрудники милиции целый месяц проверяли торг, словно хотели вывернуть его на изнанку. Но хорошо и своевременно подготовленные документы выбили все козыри из рук ОБХССников, которые чутьем чувствовали недостачу, но доказать ничего не могли. Когда все тревоги улеглись, Нина Николаевна подписала приказ, в котором пунктом первым директору овощной базы за допущенную недостачу объявлялся выговор, а пунктом вторым она переводилась грузчиком на тарный склад. Приказ готовил исполняющий обязанности кадровика. Сам Кирилло, как его все называли, был в отпуске. Но когда он вернулся, то развил такую бурную деятельность против Нины Николаевны, что его вызвали в райком партии и строго предупредили, чтобы он прекратил проведение акции в поддержку Бикаревич. Человек он был опытный и всегда умел держать нос по ветру. Поэтому быстро сменил гнев на милость и стал относиться к Нине с особым вниманием. Всем стало понятно, что он больше не желает сориться с волевой и решительной женщиной, которая к тому же имела поддержку в райкоме партии.