Фиолетовый гном

А кто с ним спорит?

1

Серега Кузнецов родился в 1964 году, когда на коммунистическом престоле воцарился дорогой и генеральный Леонид Ильич Брежнев. Началась, как теперь говорят, очередная эпоха, но новорожденному Сереге, понятно, до очередных эпох дела не было. Он только потом узнал, кто такой Брежнев и в какую очередную эпоху его угораздило вляпаться.

Родился Серега Кузнецов 10 марта, в 4.30 утра. Роды были тяжелые, продолжались больше чем двое суток.

– Богатырь родился, – облегченно сказал матери Оксане уставший врач.

Он всем роженицам это говорил, если мальчик – то богатырь, если девочка – красавица. Впрочем, на этот раз врач сказал правду, вес новорожденного оказался 4,5 кг, что по меркам роддома тянуло почти на рекорд.

– Из-за тебя мне весь живот перепахали, – часто повторяла потом мать подрастающему Сереге. Это был один из ее главных воспитательных козырей в борьбе с сыном.

Сначала маленький Серега очень пугался и смотрел на мать c ужасом. В его воображении сразу возникал ревущий трактор, едущий с плугом через материнский живот. Как она осталась целой после такого? Потом он привык и перестал обращать внимание.

– Бесчувственный ты какой-то. Как дубина стоеросовая, – упрекала мать.

Загадочная стоеросовая дубина представлялась Сереге огромным, шершавым и разлапистым деревом. Как старый дуб в сквере через дорогу, возле которого они с мальчишками всегда собирали коричневые, восхитительно-гладкие желуди. Только дубина – без листьев, потому что все-таки дубина. Она твердая и прохладная на ощупь. Когда мать называла его стоеросовой дубиной, Серега чувствовал себя таким же сильным и несгибаемым. Маленькому Сереге нравилось быть дубиной стоеросовой. Хотя он понимал, что его ругают таким образом.

В принципе мать не была злой или вредной, понял он, когда подрос. Просто нервной. Трудно жила и все время нервничала по этому поводу, раздражаясь до слезливых женских истерик. Словно никак не могла привыкнуть, что жить вообще трудно.

Отец женился на матери, когда Сереге уже исполнилось пять лет. Так получилось. Это отец всегда объяснял – «так получилось», разводя руками для убедительности.

В принципе у отца все в жизни получалось именно так. Проще сказать, все через жопу. Это Серега тоже понял потом.

Первое время, лет до четырех, маленький Серега жил вдвоем с матерью. Сразу после рождения Сереги отец уехал работать в Норильск. За длинным рублем на обзаведение будущей семьи. Длинный рубль оказался к тому же долгим, отец слал оттуда деньги и письма, но возвращаться не торопился.

Серега помнил, как мать, часто прижимая его к себе, непонятно говорила: «У бати нашего кто-то завелся». Потом убегала плакать на кухню.

Она много плакала в те времена. Это тоскливое ощущение, когда она плачет, прикрыв дверь за собой, а он один в комнате, и ему тоже хочется плакать от жалости, бессилия и страха перед пустым, необъятным пространством, Серега навсегда запомнил. Наверное, это было одно из первых детских воспоминаний.

Отец был сварщиком. Причем – хорошим. Друзья-приятели по сварочному цеху прямо говорили – мол, золотые руки у тебя, Иван. Правда, все время выпивали при этом.

Когда он родился, отец с матерью были не расписаны. Это в детском саду ему объяснили, что некоторые родители женятся друг на дружке, а некоторые живут просто так, как «нерасписанные». Это не совсем настоящие родители. Вроде родители, а вроде и нет. Сейчас они есть, а завтра их нет.

По поводу отца Серега не переживал, он его не знал тогда, знал только, что он где-то есть. Видел на фотографиях, мать показывала. Но то, что не будет матери, его очень расстраивало. Несколько раз ему снилось, что ее не стало, и он просыпался в слезах. Успокаивало его только логическое соображение, что ведь это же его мать. Поэтому с ней ничего не может случиться.

Мать работала на мебельной фабрике. Полировала мебель. Руки у нее всегда были шершавые, изъеденные химией, как она сама говорила. В ванной было полно всяких тюбиков и баночек с кремами, которыми она по несколько раз в день смазывала руки. Маленький Серега любил с ними играть, мать на него за это ругалась.

В то время к ним домой часто приходили ее подруги по цеху. Горластые квадратные тетки, с жесткими, как клещи, руками. Они тискали маленького Серегу, пили водку, закусывали шпротами и колбасой и часто громко пели «Виновата ли я…». Он никак не мог понять, в чем они все виноваты?

У них тоже были шершавые руки. Изъеденные загадочной химией. Химия представлялась маленькому Сереге большой коричневой жабой, противной и в пупырышках, которая прячется под мебелью, а потом выпрыгивает и хватает за руки мать и ее подруг. Страшная штука химия. Даже по ночам снится.

С отцом мать тоже когда-то познакомилась на фабрике. Он там колымил. Серега не понимал этого слова, но оно ему нравилось. Красивое слово.

Может, колымить – это выгонять жабу-химию из-под мебели? – рассуждал маленький Серега. В таком случае понятно, почему отец не возвращается. Поссорился с жабой, а теперь боится ее, прячется на далеком севере, где, как утверждают, снег идет даже летом…

А потом отец вдруг вернулся. Большой, шумный дядька, который курил на кухне вонючие папиросы и иногда ругался словами, называвшимися в детском саду плохими. Серега сначала никак не мог привыкнуть, что в их квартире поселился еще кто-то.

Каких-то денег отец на Севере действительно заработал, они с матерью расписались и обменяли ее однокомнатную квартиру на двухкомнатный кооператив. Теперь заживем, Григорьевна, часто повторял отец, и мать радостно кивала, преданно глядя ему в глаза. Она больше не плакала.

Хорошее было время…

У Сереги появилась своя, отдельная комната.

До этого он спал за шкафом. Большой мебельный шкаф отгораживал его кроватку от телевизора. Это было очень обидно. Мать с отцом смотрели по вечерам телевизор, а его, Серегу, укладывала спать за шкаф. Но он все равно не спал. Слушал голоса и сам придумывал себе изображение. Это тоже оказалось интересным занятием.

– Убери игрушки, – велел ему как-то отец. – А то придет Фиолетовый гном и все у тебя унесет.

Таинственная личность Фиолетового гнома Серегу сразу заинтересовала. Тем более, что эта личность явно нацеливалась на его игрушки.

Отец рассказал ему, что вообще-то он не злой, Фиолетовый гном. Только любит проказничать. Прямо как маленький Серега. Может утащить игрушки и спрятать. Потом, конечно, отдаст, но ведь это будет потом. А игрушки нужны сейчас. Так что лучше сразу убрать!

Ложась спать, Серега проверил, не спрятался ли в шкафу или под кроватью Фиолетовый гном. На всякий случай положил на ящик с игрушками тяжелую книгу. Так надежнее.

На следующий день Серега узнал, что Фиолетовый гном живет в замке. Там многие живут, и он вместе с ними. Сам он маленький, гном потому что, и одет всегда во все фиолетовое. Поэтому его все зовут Фиолетовый гном.

Еще в замке живет прекрасная принцесса Фердинанда. И ее отец – Главный Король. Он самый главный в замке, как и положено королю. А неподалеку от замка, за зеленой горой и голубой рекой, живет страшный дракон Краказуб. Его все боятся, даже Главный Король. Один Фиолетовый гном его не боится, потому что дракон хоть и страшный, но глупый. Фиолетовый гном много раз его обманывал.

Отец был, вообще, выдумщик. Веселый он был человек, как понял Серега, когда вырос.

Мать не была веселой, наоборот, выглядела всегда излишне озабоченной. Поводы для беспокойства она умела находить со страстью археолога-энтузиаста. «Я сегодня ночь не спала, все думала…» Серега часто слышал от нее эту фразу. Ночь-то она, конечно, спала и даже похрапывала. Серега сам слышал, когда зачитывался до утра каким-нибудь детективом. Но периодически храп затихал, видимо, она просыпалась и продолжала свою тяжелую думу. Поводом для ее беспокойства могло быть все, что угодно: Серегины двойки, повышение цен, международная обстановка. Неважно! Главное – повод.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.