Самозванцы. Дилогия

– Сколько дадите, столько и займет, – небрежно бросил Басов.

– Я вас не понимаю, – нахмурился генерал.

– Нет предела совершенству, – спокойно ответил Басов. – Как саблю держать, я и за день показать могу. Обращение с мушкетами и пистолетами – дня три. В седле через месячишко держаться научатся. Ну, а если вам нужны мастера фехтования и вольтижировки, несколько лет надо.

– Несколькими годами мы, разумеется, не располагаем, – недовольно проговорил Селиванов. – Прежде всего меня интересует, когда бойцы группы смогут уверенно сыграть настоящих средневековых воинов.

– Когда почувствуют себя настоящими средневековыми воинами, – с улыбкой ответил Басов.

– И когда же они почувствуют? – генералу все труднее было скрывать раздражение.

– Как только захотят. Это зависит не от степени владения оружием. Это психология. Система Станиславского.

Басов посмотрел прямо в глаза генералу. В комнате повисла напряженная тишина.

– Разрешите обратиться, товарищ генерал, – произнес после небольшой паузы Крапивин. – Я думаю, что Игорь Петрович прав. Чтобы мы смотрелись более или менее уверенно на улицах средневековой Москвы, нам надо как минимум освоить основы верховой езды. Ведь что правда, то правда, представить себе пешего воина…

– Очень даже можно, – негромко прервал его Басов. – Сражались и в пешем строю. Хотя, конечно, профессиональный воин редко не знал, с какой стороны к лошади подходить. А скажите мне, Христа ради, что это вас воинами представляться потянуло? Воин всегда на виду. Крестьянин – существо подневольное и привязанное к земле. На священника никто из присутствующих не тянет. Уж больно в богословии не сильны. А вот купец, положим, передвигается где угодно. С оружием он не обязан обращаться в строгом соответствии с традицией или уставом, но имеет возможность его носить. И вообще спросу с него меньше, лишь бы взятки вовремя давал. А вот информацию можно собрать бесценную. Чем плох вариант?

– Да я вообще‑то предлагал вначале представляться купцами именно из этих соображений, – смутился Чигирев. – Но Андрей Михайлович сразу заявил, что лучше представляться воинами.

– Дело в том, – сообщил Селиванов, – что в ранге воинов будет проще контактировать с представителями местной элиты. Ну, подумайте сами, будет ли Федор Никитич Романов разговаривать с каким‑то купцом? А вот сильный воин, такой как Крапивин, например, вполне может оказаться одним из его доверенных лиц. Хотя бы телохранителем для начала.

– В Средние века для разведки на территории клана противника, а также для переговоров или передачи секретных донесений чаще всего использовались именно купцы или люди, которые выдавали себя за них, – заметил Чигирев. – Стоит ли отказываться от распространенной тогда практики, тем более что она доказала свою эффективность?

– Высшим командованием утверждена операция именно в данном формате, – обрубил Селиванов. – Кроме фазы разведки возможен переход и к активным действиям, в случае если создастся угроза обнаружения «окна». Разведчикам проще будет контролировать события в качестве воинов. И прошу прекратить дальнейшие дискуссии по данному вопросу. Гражданским лицам, находящимся в составе группы, напоминаю, что приказы не обсуждаются.

– Понятно. Вопросов больше нет, – Басов потянулся и зевнул. – Так когда выступаем?

– Как только вы подготовите людей, – раздраженно ответил генерал. Басов явно действовал ему на нервы своей самоуверенностью и независимостью суждений. – Я сам буду учиться у вас фехтованию на русском средневековом оружии.

– Там уже и огнестрельного достаточно, – заметил Басов. – А если сабельному бою тамошнему решили обучиться, товарищ генерал, то лучше называть его рубкой. Именно так тогда говорили.

– Ну, это терминология, – недовольно фыркнул генерал.

– Не совсем, – возразил Басов. – В допетровской Руси манера сабельного боя называлась рубкой, что, в общем, достаточно точно отражало ее суть. Противники стремились нанести друг другу как можно более мощные и быстрые удары. Как свидетельствуют большинство иностранцев, побывавших в тогдашней России, искусство фехтования со всевозможными обманными движениями, ложными выпадами, обводом оружия, характерное для Европы, русскими не применялось. Столкнувшись с европейской манерой фехтования в ходе Ливонской войны, русские стали именовать ее «литовской». Кстати, она значительно превосходила по эффективности русскую рубку. Так что если вам нужно в годуновской Москве за своего сойти, я вас обучу именно рубке. Если хотите освоить наиболее эффективный метод боя на холодном оружии, буду учить европейскому фехтованию. Выбирайте.

– Нужно и то и другое, – недовольно проворчал генерал. – Кроме того, Чигирев проведет занятия с группой по актуальным вопросам политики, экономики и религиозной жизни. Отдельное внимание языку. Не дай Бог вам использовать в обращении обороты хотя бы девятнадцатого века, я уж не говорю двадцатого. И отращивайте бороды, товарищи. На подготовку у нас всего месяц.

– Как месяц? – встрепенулся Крапивин. – Да одна подготовка к ликвидации Мухаммада заняла…

– Месяц, – жестко прервал его Селиванов, – и ни днем больше. Время не ждет. Судя по всему, в том мире уже начало сентября, а еще до снега вы должны быть в Москве… В той Москве. К занятиям приступаем сегодня же. В вашем распоряжении весь арсенал и костюмы, доставленные группой Крапивина из первой экспедиции. Пока все свободны. Сбор через тридцать минут в спортзале. Господин Басов продемонстрирует нам приемы боя на саблях. Форма одежды – полевая. К тренировкам в исторических костюмах приступим не позднее чем через неделю. У меня всё.

Крапивин нагнал Басова уже за пределами корпуса.

– Как впечатления? – поинтересовался он, поравнявшись с другом.

– Впечатлений куча, – отозвался Басов. – В интересную историю ты меня втравил. И самое забавное во всем услышанном то, что Селиванов с самого начала планировал интриговать в той Московии.

– С чего ты это взял? – опешил Крапивин.

– Он сразу хотел вступить в контакт с Романовыми или с кем‑то из боярских домов. Иначе бы не отверг с порога идею представить агентов купцами. А зачем ему этот контакт, если он не хочет играть свою роль в том мире? Собственно разведка этого не требует. Ты же знаешь, что больше всего информации дают секретарши, а не боссы.

– Черт, – Крапивин скрипнул зубами, – я об этом не подумал. Извини, что втравил тебя в это. Боюсь, теперь это никакими деньгами не окупится.

– Деньги не имеют значения, – отмахнулся Басов. – Тебе нужна была помощь, ты обратился ко мне. И правильно сделал. Теперь ты понимаешь, что даже не догадывался, насколько глубоко влип? Выйти из игры нам теперь сложно будет. Не выпустит Селиванов отсюда информированных людей… живыми. Не зря он тебя за всё это время так к семье и не отпустил. И «Гранат» он не зря из твоего подчинения вывел. Мы у него нынче, считай, в плену.

– Прорвемся, – буркнул Крапивин. – Главное сейчас не дать себя подставить. Знать бы только, что у него на уме. У тебя есть версии?

– А у тебя? – вопросом ответил Басов.

– Насколько я знаю эту публику, – проворчал подполковник, – без личной выгоды они и шагу не сделают. Вот только что он хочет получить от Романовых, хотел бы я знать.

– Я тоже, – согласился Басов. – А еще господин генерал почему‑то очень торопится. И я не понимаю почему. Приглядись к историку. Он давно здесь?

– Скоро месяц.

– Как я понимаю, других консультантов по истории у Селиванова не было.

Крапивин кивнул.

– Значит, так или иначе, Селиванов по всем своим планам будет советоваться с ним. Скорее всего, Чигирев уже в игре.

– Вряд ли, – Крапивин усмехнулся. – По‑моему, Селиванов его презирает.

– Селиванов всех презирает, – парировал Барсов. – А еще он всех пытается использовать для своей выгоды. И нас с тобой в том числе. Только нам он напел про государственную безопасность, а историку… Знаешь, Чигирев не производит впечатление человека, готового на любую подлость ради денег. И скорее всего ему предложено что‑нибудь вроде спрямить и улучшить историю России в том мире. Ведь это мы с тобой старые циники, которые только и думают, как выжить. А Чигирев – молодой интеллектуал. Этим всё время хочется живот за улучшение человечества положить. В результате, правда, вспарываются чужие животы, но это к слову. В общем, не понравилось мне, как восхищенно Чигирев на Селиванова смотрит. Наверняка между ними есть уже договоренности, в которые мы не посвящены. Но почему Селиванов так рвется в дом Романовых, Чигирев сам не понимает. Значит, его используют втемную. Как и нас.