Страница 14 из 17
Александр Невский был святой ничуть не менее значимый для Петербурга, чем, скажем, Георгий Победоносец для Москвы. И если святой Александр уступал святому Георгию в возрасте, то обладал при этом неоспоримым преимуществом. Он был не мифической, а реальной исторической личностью, что приобретало неоценимое значение в борьбе с противниками петровских реформ.
В августе 1724 года, за полгода до кончины Петра, мощи святого Александра Невского с большой помпой были перенесены из Владимира, где они до этого находились, в Санкт-Петербург. По значению это событие приравнивалось современниками к заключению мира со Швецией. Караван, на котором мощи доставили в Петербург, царь с ближайшими сановниками встретил у Шлиссельбурга и, согласно преданиям, сам стал у руля галеры, а бывшие с ним приближенные сели за весла.
Воинствующий атеизм послереволюционных лет породил рассказ о том, что на самом деле никаких мощей в Александро-Невской лавре не было. Будто останки Александра Невского (если только они вообще сохранились в каком-либо виде, наставительно добавляет легенда) сгорели во Владимире во время пожара Успенского собора. Вместо мощей Петру I привезли несколько обгорелых костей, которые якобы пришлось «реставрировать», чтобы представить царю в «надлежащем виде». По другой, столь же маловероятной легенде, в Колпине, куда Петр специально выехал для встречи мощей, он велел вскрыть раку. Рака оказалась пустой. Тогда царь «приказал набрать разных костей, что валялись на берегу». Кости сложили в раку, вновь погрузили на корабль и повезли в Петербург, где их встречали духовенство, войска и народ. Во избежание толков и пересудов Петр будто бы запер гробницу на ключ.
Легенда эта включает фрагмент старинного предания, бытовавшего среди старообрядцев, которые считали Петра Антихристом, а Петербург – городом Антихриста, городом, проклятым Богом. По преданию, Петр дважды привозил мощи святого Александра в Петербург, и всякий раз они не хотели лежать в городе дьявола и уходили на старое место, во Владимир. Когда их привезли в третий раз, царь самолично запер раку на ключ, а ключ бросил в воду. Правда, как утверждает фольклор, не обошлось без события, о котором с мистическим страхом не один год говорили петербуржцы. Когда Петр в торжественной тишине запирал раку с мощами на ключ, то услышал позади себя негромкий голос: «Зачем это все? Только на триста лет». Царь резко обернулся и успел заметить удаляющуюся фигуру в черном.
Впоследствии дочь Петра I императрица Елизавета Петровна приказала соорудить для мощей святого Александра Невского специальный серебряный саркофаг. Эту гробницу весом в 90 пудов изготовили мастера Сестрорецкого оружейного завода. 170 лет она простояла в Александро-Невской лавре. Слева от нее находилась икона Владимирской Богоматери, которая, согласно преданию, принадлежала самому Александру Невскому. По свидетельству современников, еще при Елизавете Петровне в Петербурге сложился обычай класть на раку монетку «в залог того, о чем просят святого». Еще одна традиция стала общероссийской. Ежегодно 30 августа по старому стилю от Казанского собора к Александро-Невской лавре совершался крестный ход в память перенесения мощей святого князя. В нем принимали участие все кавалеры ордена Александра Невского.
В 1922 году раку изъяли из Александро-Невской лавры и передали в Эрмитаж, а сами мощи – в Музей истории религии и атеизма, располагавшийся в то время в Казанском соборе. В 1989 году мощи святого Александра Невского были возвращены в Троицкий собор Александро-Невской лавры.
Так что оснований для переименования площади было немало. Тем более что с возведением моста через Неву, названного также именем небесного покровителя Петербурга, площадь из тупиковой превратилась в предмостную. Ее градостроительное значение резко увеличилось. При этом нельзя забывать, что политическое значение образа самого Александра Невского в истории России никогда не снижалось. Даже в советские времена этот образ умело использовался в идеологических и пропагандистских целях. Достаточно вспомнить о кинофильме «Александр Невский», созданном перед войной, и об учреждении во время войны ордена Александра Невского. В то время исключительной популярностью пользовался анекдот, родившийся, как утверждают современники, из ядовитой шутки Александра Довженко: «Папочка, скажи, какой еще царь, кроме Петра, был за советскую власть?». А папа отвечает: «Александр Невский».
В мае 2002 года в центре площади установили конный памятник Александру Невскому, который далеко не у всех петербуржцев вызывает однозначно положительные эмоции. С этих пор внимание к памятнику городского фольклора усилилось. Как только его не называли: и «Оловянный солдатик», и «Регулировщик», и «Конный гаишник» оставалось только представить, как в протянутой руке князя окажется невидимый полосатый жезл, который поможет урегулировать все возрастающие транспортные потоки на площади и даже «Бред Сивой Кобылы». Так питерские пересмешники расшифровали аббревиатуру Балтийской строительной компании. Литеры «БСК» выбиты на постаменте монумента – так будто бы были отмечены заслуги компании, ставшей финансовым спонсором изготовления и установки памятника.
Вскоре в городском фольклоре сравнительно длинное название площади трансформировалось в короткую и удобную в произношении аббревиатуру: «ПЛАН» – ПЛощадь Александра Невского.
Александра Ульянова, улица
1828… В 1828 году дорога, ведущая к воротам Большеохтинского кладбища, была официально названа Троурновой улицей , по фамилии охтинского старосты Троурнова. Разбогатевший на скупке земельных наделов у «корабельных людей», он был первым богачом в округе и самым ненавистным из всех известных на Охте старост. Очень скоро улицу, названную его именем, местные жители перекрестили в Траурную . Поскольку и по форме этот топоним совпадал с несколько измененной фамилией старосты, и по смыслу вполне соответствовал расположению улицы в непосредственной близости к погосту, то название прижилось и с 1872 года официально вошло в городской свод топонимики. Иногда на картах города можно встретить и другое название улицы: Траерная – еще один вариант искаженной до неузнаваемости фамилии охтинского старосты.
1922 . В 1922 году улицу переименовали. Теперь она стала улицей Ульянова , в память о старшем брате В. И. Ленина – Александре Ульянове, организаторе и руководителе террористической фракции «Народной воли». Как участник подготовки первоапрельского покушения на императора Александра III в 1887 году, он был казнен в Шлиссельбургской крепости.
Александр Ульянов стал героем петербургского городского фольклора благодаря одной из самых нетрадиционных фольклорных версий о том, почему произошла Октябрьская революция. Оказывается, Владимир Ильич Ленин якобы задумал и осуществил революцию как месть Романовым за казненного Александра. Довольно последовательная и стройная легенда представляет собой сентиментальную историю о том, как мать Ленина, Мария Бланк, приняв крещение, стала фрейлиной великой княгини, жены будущего императора Александра III. Хорошенькая фрейлина завела роман с наследником престола и вскоре забеременела. Во избежание скандала ее срочно отправили к родителям и «сразу выдали замуж за скромного учителя Илью Ульянова, пообещав ему рост по службе». Мария благополучно родила сына и назвала его Александром – в честь отца.
Далее события, как и положено в легенде, развивались с легендарной скоростью. Александр, будучи студентом, узнал семейную тайну и поклялся отомстить за поруганную честь матери. Он примкнул к студенческой террористической организации и взялся бросить бомбу в царя, которым к тому времени стал его отец. В качестве участника подготовки этого покушения Александр был судим и приговорен к смерти. Накануне казни к нему приехала мать. Но перед посещением сына она встретилась с императором, который будто бы согласился простить своего сына, если тот покается. Как мы знаем, Александр Ульянов от покаяния отказался и был казнен. После этого Ленину будто бы ничего не оставалось, как мстить, теперь уже не только за мать, но и за брата.