Другая сторона доллара

Глава 16

Ферма Харлеев, зелено-золотистая в лучах заходящего солнца, лежала в излучине реки. Я спустился к ней по пыльной дороге. Она была построена из белого кирпича без каких-либо украшений. Успевшие стать серыми от непогоды дощатые некрашеные сараи давно уже нуждались в ремонте.

Путь отсюда до Лас-Вегаса был неблизкий, и трудно было поверить, что Харлей приехал в этот дом или приедет когда-нибудь. Но эту возможность надо было проверить.

Когда я вышел из машины, белый с черными пятнами одноглазый колли зарычал на меня из-за забора. Я пытался было подозвать его и поговорить, но он явно боялся меня и на зов не подходил. Зато из дома вышла старая женщина в переднике и одним окриком заставила собаку замолчать.

— Мистер Харлей в сарае, — сказала она мне.

— Могу ли я с ним переговорить?

— Смотря о чем...

— О семейных делах...

— Если вы хотите всучить ему страховку, то мистер Харлей не будет и слушать. Он не верит в страховки.

— Я ничего не продаю. Вы миссис Харлей?

— Да, это я. Кто вы?

— Приятель вашего сына Гарольда. Меня зовут Арчер.

— Ах, как это мило! Мистер Харлей скоро закончит дойку, и до ужина есть время. А почему бы вам не остаться отужинать с нами?

— Вы очень добры...

— Как Гарольд? — спросила она. — Мы о нем ничего не слышали с тех пор, как он женился на Лилле.

Было ясно, что она ничего не слышала о неприятностях, происшедших с ее детьми, и я заколебался, стоит ли ей говорить о них, но она заметила мои колебания.

— Что-нибудь случилось с Гарольдом? — спросила она с тревогой.

— Не с ним, а с Майклом! Вы не видели его?

Ее большие огрубевшие руки судорожно задвигались.

— Я не видела Майкла больше двадцати лет и не надеюсь повидать его до конца жизни.

— Возможно, это произойдет. Он сказал одному человеку, что едет домой.

— Это не его дом. Он отвернулся от нас, когда сбежал в Покателло и жил там в семье человека по имени Браун. Это и было его падением.

— Как это?

— У Брауна была дочь — Кэрол. Она погубила моего сына, толкнула его на грязный путь, — произнесла она срывающимся голосом.

Я довольно неуклюже пытался прервать ее:

— Кэрол заплатила за все, что бы она ему ни сделала. В понедельник в Калифорнии ее убили...

— Это... Майкл?..

— Мы думаем, что он. Но не уверены.

— Так вы полицейский?

— Более или менее.

— Зачем вы пришли к нам? Мы живем мирно, никому не причиняем зла, а он давно уже ушел от нас. Много лет назад он вышел из-под нашего контроля... — Руки ее раскачивались из стороны в сторону.

— Если он попадет в безвыходное положение, то может приехать и сюда.

— Нет, он никогда не приедет. Мистер Харлей сказал, что убьет его, если его нога переступит наш порог. Это было двадцать лет назад, когда он сбежал с флота. Мистер Харлей об этом и говорил. Он никогда не потерпит у себя под крышей правонарушителя. Неправда, что мистер Харлей жестоко обращался с ним. Мистер Харлей только пытался спасти его от дьявола.

То, что она говорила, сильно походило на проповедь. Я оставил ее и пошел к сараю, надеясь найти ее мужа. Он был в хлеву, где доил корову, сидя возле нее на корточках.

— Мистер Харлей?

— Я занят, — сказал он мрачно. — Если хотите подождать, ждите, я скоро.

Я отошел в сторону, чтобы посмотреть на коров. Их было десять или двенадцать. Они тяжело задвигались в стойлах, когда я подошел поближе. Где-то дальше всхрапнула и ударила копытом лошадь.

— Вы распугаете мне весь скот, — пробурчал Харлей. — Стойте спокойно.

Он встал и перелил молоко из ведра в десятигаллоновый бидон. Я обратил внимание, что его неглубоко посаженные сердитые глаза и упрямо поджатые губы — точно такие же, как на фотографии, сделанной Гарольдом.

— Вы не из наших, — отметил он. — Зашли по дороге?

Я сообщил, кто я, и добавил, что его сын Майкл попал в серьезную переделку.

— Майкл мне не сын, — ответил он угрюмо. — Не желаю ничего слышать ни о нем, ни о его неприятностях.

— Но он может появиться здесь. Он говорил об этом. Если это произойдет, вы должны сообщить полиции.

— Нечего учить меня, что я должен делать. Мне приказывает более могущественная сила, и ее приказы идут прямо в сердце.

Он перекрестился.

— Это, должно быть, очень удобно.

— Не смей насмехаться и богохульствовать, ибо ты сейчас же поплатишься за это!

Он схватил вилы, прислоненные к стене. Я почувствовал, что на спине у меня взмокла рубашка, и ощутил некоторое неудобство моего положения. Острые зубцы вил были направлены мне прямо в желудок.

— О-а! — закричал старик. — Убирайся отсюда! Всю жизнь я боролся с дьяволом и узнаю его слуг с первого взгляда!

— Так же, как и я... — пробормотал я не слишком громко и выскочил наружу.

У калитки, сложа руки на груди, стояла миссис Харлей.

— Извините меня, — обратилась она ко мне. — Я виновата перед Кэрол Браун. Она вовсе не была испорченной девушкой, только я держала против нее сердце.

— Сейчас это уже неважно. Она мертва.

— Это важно для ее жизни на небесах.

Она подняла глаза к небу, словно ясно видела там «небеса» и загробную жизнь на них.

— Мне пришлось сделать слишком много плохого, — продолжала она, — и на слишком многое закрывать глаза. Но вам не понять, что я должна была сделать выбор.

— Не совсем вас понимаю...

— Выбор между мистером Харлеем и моими сыновьями. Я знала, что он тяжелый, жестокий человек, не всегда правильно поступающий. Но что я могла сделать? Я должна была прожить жизнь со своим мужем. И у меня не хватило сил, чтобы противостоять ему. Да и ни у кого не хватило бы. Я вынуждена была отступить в сторону, когда он выгнал моих детей из дома. Гарольд добрый парень, и он в конце концов простил нас. Но Майкл не простит никогда. Он похож на своего отца. Я не надеюсь когда-либо увидеть своего старшего сына.

Слезы медленно текли по ее глубоким морщинам.

Из сарая вышел ее муж, неся в одной руке десятигаллоновый бидон, а в другой — вилы.

— Иди в дом, Марта. Этот человек — слуга дьявола. Я не хочу, чтобы ты разговаривала с ним.

— Не трогай его, пожалуйста.

— Иди в дом, — повторил он.

Она ушла, опустив седую голову и с трудом переставляя ноги.

— Что же касается тебя, дьявольское отродье, то ты уберешься с моей фермы, или я призову на твою голову небесную кару.

Он поднял вилы к небу и потряс ими. Я был уже в машине и закрывал окна.

Рубашка моя была все еще мокрой, и, как только машина тронулась, свежий поток воздуха охладил мне спину и плечи. Я оглянулся назад: в наступающих сумерках спокойно и одиноко текла река. И я успокоился.

Глава 17

После посещения фермы Харлеев я нанес вечерний визит Роберту Брауну и его жене. Они уже знали, что произошло с их дочерью, и мне не пришлось сообщать им об этом.

Роберт Браун ждал меня. Это был крупный мужчина, казалось, постоянно преодолевающий чье-то невидимое сопротивление. Не знаю, был тут виновен возраст или происшедшее горе. Он торжественно пожал мне руку.

— Я рассчитываю завтра вылететь в Калифорнию, — сказал он. — Если бы вы это знали, это могло бы избавить вас от путешествия к нам.

— Мне все равно надо было поговорить с Харлеем.

— Понимаю. — Он наклонил голову набок каким-то птичьим движением, странным для такого крупного человека.

— Каково ваше впечатление от них?

— Миссис Харлей произвела на меня в общем приятное впечатление, ее муж — нет.

— Неудивительно. Он ведь несколько раз бывал в психиатрической больнице. И когда в очередной раз попал туда, мы с женой взяли на себя заботу о его сыне Майкле. Он стал жить в нашем доме. — Все это прозвучало так, будто ему было стыдно за свой поступок.

— Вы поступили благородно!

— Боюсь, что благородство не привело к хорошему. Но кто может предсказать будущее? Сейчас, во всяком случае, никто. Но проходите, мистер Арчер. Жена хотела поговорить с вами.