Река Богов

Шив снова отвешивает ему приличный подзатыльник, потому что сам не на шутку испугался роботов-скарабеев.

Раманандачарья делает один шаг, потом другой. Роботы следует за ним. Йогендра проводит кончиком ножа по паху Раманандачарьи.

Колоннада храма представляет собой еще один пример разваливающегося строения, крошащейся штукатурки, исписанной граффити и украшенной теми же религиозными изображениями, которые Шив видел на укреплениях, но кольцо Раманандачарьи включает множество прожекторов, и у Шива от яркого света перехватывает дыхание. Суддхаваса внутри – это куб из прозрачного пластика, светящийся по краям ярко-голубым светом. Роботы-скарабеи возвращаются на свою «орбиту». Раманандачарья поднимает руки к прозрачной пластиковой йони герметического замка. Из жидкой поверхности появляется цифровая панель. Раманандачарья делает шаг вперед, чтобы набрать код. В руке у Йогендры сверкает нож, Раманандачарья вскрикивает, хватает его за руку. Кровь струйкой течет из тончайшего пореза на указательном пальце правой руки.

– Ты иди. – Взмахом ножа Йогендра указывает на Шива.

– Что?

– У него тут могут быть всякие фокусы, ловушки, подставы, о которых мы не знаем. Он же понимает, что, как только мы свое получим, он все равно умрет. Ты сам все сделаешь с кодом.

Глаза Раманандачарьи расширяются от ужаса, когда он видит, что Шив вынимает палм и начинает вводить пароль.

– От кого вы его получили? Дейн? Где Дейн?..

– В больнице, – отвечает Шив. – Кошечка откусила ему язычок.

Йогендра хихикает. Панель опускается внутрь поверхности, и дверь с тихим щелчком открывается.

Система декодирования представляет собой светящуюся пластиковую гарбхагриху, настолько маленькую, что у Шива едва не начинается приступ клаустрофобии.

– Где компьютеры? – спрашивает Шив.

– Это все полностью и есть компьютер, – говорит Раманандачарья и взмахом руки делает стены прозрачными.

Белковая схематика соткана подобно варанасскому шелку и упакована в стены подобно нервным волокнам. Жидкости движутся по сети искусственных нейронов. Шив чувствует, что его начинает пробирать дрожь.

– Почему здесь так чертовски холодно?

– Моему центральному квантовому процессору нужна постоянная низкая температура.

– Твоему чему?

Раманандачарья проводит рукой по титановой цилиндрической головке с прорезью. Это единственное, что выделяется на абсолютно гладкой пластиковой стене.

– Ему снятся коды, – говорит Раманандачарья.

Шив наклоняется, чтобы прочесть надпись на металлическом диске. «Сэр Уильям Гейтс».

– Что это?

– Бессмертная душа. По крайней мере он так считал. Загруженные в компьютер воспоминания, «бодхисофт». То, с помощью чего американцы надеются победить смерть. Один из величайших умов своего поколения. Все, что мы здесь имеем, существует только благодаря ему. А теперь он работает на меня.

– От тебя требуется только то, чтобы ты перенес сюда, – он бьет Раманандачарью палмом по голове, – нужный нам файл.

– О, только не шифр Скинии!.. ЦРУ меня уничтожит, я уже мертв, – умоляет Раманандачарья, но, поняв, что бессмысленная болтовня только ухудшает его положение, закрывает рот, вызывает еще одну цифровую панель из пластиковой поверхности и вводит короткий набор символов.

Шив думает о «замороженной» душе. Он где-то читал о подобных вещах. Они заключены в браслеты, изготовленные из сверхпроводящей керамики. Вся жизнь: секс, книги, слышанная когда-либо музыка и просмотренные журналы, друзья, обеды и просто чашки кофе, возлюбленные и враги, мгновения, когда вы радостно прыгаете от счастья и когда вам хочется все и всех вокруг вас уничтожить, – все это умещается в предмете, который вы за стойкой бара надеваете женщине на запястье.

– Только один вопрос, – произносит Раманандачарья, передавая загруженный палм Шиву. – Зачем вам нужен код?

– Дживанджи хочет побеседовать с космическими пришельцами, – отвечает Шив. Он опускает палм в один из множества брючных карманов. – Пошли отсюда.

Трюк с кольцом снова отгоняет «скарабеев». Шив видит на лице Раманандачарьи надежду на то, что они отпустят его, и замечает, как эта надежда начинает угасать, когда Йогендра подталкивает киберраджу стволом своего пистолета. Не очень приятно видеть, как такой толстяк от страха мочится в штаны. Шив еще раз с силой толкает Раманандачарью.

– Прекратите!.. – восклицает вдруг Раманандачарья. – Мне уже надоело.

Йогендра заставляет его провести их сквозь туристические ворота в старый индийский военный лагерь. Они протискиваются сквозь щель в защитном покрытии. Шив садится на свой мотоцикл, заводит мотор. Хороший, добрый японский мотор. Оглядывается на Йогендру. Тот стоит над коленопреклоненным Раманандачарьей, вложив ему в рот дуло «стечкина». Киберраджа лижет его. Он водит языком по дулу, любовно ласкает. Йогендра широко улыбается, получая истинное наслаждение от этого зрелища.

– Оставь его!

Йогендра хмурится, в его взгляде появляются удивление и досада.

– Зачем? С ним же покончено.

– Оставь его. Нам нужно идти.

– Он может послать за нами погоню.

– Оставь его!

Йогендра не движется.

– Черт тебя подери!..

Шив слезает с мотоцикла, вытаскивает связку тазерных мин и разбрасывает их вокруг Раманандачарьи.

– А теперь оставь его.

Йогендра пожимает плечами, вынимает «стечкин» изо рта Раманандачарьи и засовывает его в карман брюк. Шив кладет палец на кнопку управления тазерными минами.

– Спасибо, спасибо, спасибо, – плачет Раманандачарья.

– Перестань голосить, я этого не люблю, – приказывает ему Шив. – Поимей хоть немного достоинства, мужик.

Интересно, согласится после всего хоть одна из его сорока женщин снова спать с ним.

Шив с Йогендрой мчатся вперед. Дело сделано, теперь нет нужды прятаться. Они несутся по улочкам городка мимо сияющего яйцевидного центра обработки данных, мимо огней Чунара, и их охватывает неописуемый восторг от содеянного. Провернуть такое грандиозное предприятие!.. Они выполнили все, что было нужно, и теперь так свободно уходят. На восточном горизонте появляется узенький краешек освещенного неба. К тому времени, когда восток начинает алеть, до Шива вдруг доходит, что скоро он вернется в свой родной город, получит заслуженное вознаграждение, все его долги будут оплачены, и он будет свободен. Он станет настоящим раджей, и никто никогда больше не осмелится его унизить и оскорбить.

Шив издает громкий победоносный вопль, увеличивает скорость и несется как безумный по дороге, виляя из стороны в сторону. Он тявкает, каркает, визжит и производит столько самого дикого и животного шума, что даже целая стая бегающих здесь по ночам шакалов не способна была бы сделать ничего подобного. Он намеренно подъезжает как можно ближе к коварному краю дороги, к обсыпающейся гальке, теперь он может плюнуть в лицо любой опасности… Шив Фараджи непобедим!

Тут до Шива доносится странный звук. Звук бегущих ног в сельской предрассветной тишине. Звук титановых ног… Он уже не просто слышит металлический топот, он чувствует эхо, распространяющееся по земле. Преследователи настигают их, они бегут быстрее любого живого существа.

Шив оглядывается. Небо уже достаточно освещено, что бы можно было отчетливо разглядеть погоню. Преследователь один. Его тело идеально сбалансировано, он мчится, почти прижавшись к земле. У него две сильные ноги, словно у какой-нибудь жуткой демонической птицы, которую выпустил злой волшебник из окна своего замка.

Расстояние медленно, но неуклонно сокращается. Прикинув на глаз, Шив понимает, что металлическое чудовище движется со скоростью по меньшей мере восемьдесят километров в час.

Шив и Йогендра оба прекрасно понимают, что ехать по этой крошащейся, грязной, размытой сельской дороге на предельной скорости – значит мчаться навстречу собственной неминуемой гибели, не менее верной и жестокой, чем та смерть, что ждет смельчаков от преследующего их монстра. Шив пытается как можно теснее прижаться к рулю, ему кажется, что таким образом чудовищу будет труднее попасть в него, если оно задумает открыть по ним огонь. Скоро будет поворот. То дерево и плакат с рекламой воды – они наверняка где-то здесь. Занявшись разглядыванием окрестностей, Шив не замечает, что Йогендра сворачивает с шоссе на проселочную тропу. В панике он тормозит и чуть не слетает с мотоцикла.