Страница 47 из 51
Свои билеты на рейс «АэроСвита» все сдали еще вчера днем, узнав, что не успеют ввиду откладывающейся на позднее время основной встречи визита — с бывшим премьером Украины Юлией Тимошенко — добраться ко времени вылета в аэропорт Борисполь.
«Слава богу, выручили украинские товарищи, предоставив частный самолет. А то куковать здесь еще один день было уже невмочь, — подумал Олег, чокаясь с председателем комитета Союза Федерации рюмками, щедро наполненными бортпроводницей хорошим французским коньяком, и закусывая большой виноградиной. — Хоть и лететь дольше, чем „Боингом“, зато уже ночью будем дома».
Погода была ужасная. Порывы ветра болтали «Чесну» из стороны в сторону. Вдобавок ко всему в салоне небольшого авиалайнера, простоявшего на поле в ожидании пассажиров довольно долгое время, было ужасно холодно. Некоторые спутники Олега так и сидели в самолете в пальто и головных уборах. А те, кто разделся, согревались коньячком «Камю», стоявшим здесь на столике. Один депутат Госдумы даже снял обувь и грел ноги у расположенного у самого пола кондиционера, нагнетавшего в салон замороженного самолета теплый воздух. Но обсуждение всего увиденного шло горячо, возбужденно. Их визит можно было считать успешным.
Прилетели ближе к пяти утра. У маленького трапа, выброшенного в хвосте фюзеляжа, ждал микроавтобус, доставивший всех к VIP-залу международного аэропорта.
Олег позвонил водителю еще из самолета, просил не встречать его. По домам их вместе с членом Совета Федерации должна развезти ожидавшая у комнаты приемов блестящая лаком черная машина с моргалкой на крыше и флажком РФ на номере. Садясь в нее на заднее сиденье, он набрал свой домашний номер телефона, решив предупредить Ольгу, что приземлился удачно и максимум через полчаса будет дома.
— Ты всегда, когда возвращаешься из командировки, жену оповещаешь об этом? — спросил его с усмешкой Вадим, председатель комитета СФ, с которым они провели командировку на Украине.
— А как же? — удивился такому вопросу Олег. — Всегда, конечно. И подарки всегда привожу из любой поездки. Так у нас в семье принято. И она тоже мне всегда что-нибудь нужное или любопытное привозит из своих вояжей по миру.
— А анекдот знаешь про такой случай? — продолжал свои вопросы Вадим.
— Знаю, конечно, и не один. Я на эту тему баек знаю больше, чем букв в алфавите. Как-нибудь при случае тебе обязательно расскажу, — ответил ему нехотя Олег, отрываясь от своих мыслей и глядя в упор на приятеля.
Но это не остановило Вадима, и его длинный анекдот «с бородой» занял как раз все время пути до дома.
— Привет, я уже приехал, спасибо! — сказал Олег, увидев подсвеченные ночными юпитерами золотые купола храма Михаила Архангела, прямо напротив своего дома на Юго-Западе, прославившегося на всю страну расположенным в торце театром Беляковича, незатейливо названным режиссером «Театр на Юго-Западе», спектакли которого собирали всю московскую элиту. И еще — «участием» в популярной комедии Эльдара Рязанова «С легким паром», ежегодно показываемой по телевидению в новогоднюю ночь.
Заскочив в свой подъезд, как всегда замусоренный бесчисленными рекламными листками и бесплатными окружными и районными газетами, он открыл почтовый ящик. Ольга по какой-то неведомой ему причине этого не делала никогда. Так же, как и все другие соседи, выбросил накопившийся здесь ворох макулатуры в огромный картонный ящик, поднялся на лифте, исписанном и разукрашенном ребятишками вдоль и поперек, на свой этаж.
Дверь открыла, протирая спросонья глаза, Ольга. Чмокнув мужа в щеку, она помчалась стремглав вновь под одеяло и уже из спальни, слегка высунув голову, сказала ему, как она рада, что он вернулся именно сегодня, а не задержался еще на пару дней по своему обыкновению.
Сняв башмаки и пальто у входа, Олег поспешил в свой кабинет, где разделся совсем и решил немедленно идти в душ. Он пообещал Ольге рассказать о своей поездке буквально через несколько минут, выкурил утреннюю сигарету, сбросил халат на кухонный стул и, войдя в ванную, врубил душ в кабине на полную мощь. Ольга знала, что купаться он будет не меньше минут пятнадцати, но терпеливо ждала его рассказов, борясь с одолевавшим ее под самое утро крепким сном.
Под горячими сильными струями душа Олег вдруг ощутил полное согласие с самим собой. Воспоминания о поездке, хаотично крутившиеся в его голове и не дававшие ему покоя с того самого момента, когда он поднялся в самолет, выстроились в логический ряд. Вымывшись как следует, он включил попеременно другие режимы в душе, вплоть до массажа ступней. Потом, освежившись дезодорантом «Адидас», который по неизвестной причине предпочитал всем остальным, свеженький, босиком выскочил на кухню. Только теперь он ощутил приятные запахи приготовленного загодя мяса и многих других вкусностей, которые пропитали всю квартиру. Глубокое чувство любви, благодарности ощутил он. Ему неудержимо захотелось своей жены, которая так готовилась — он прекрасно это понял — к его приезду. При мысли о предстоящей близости Олега буквально бросило в дрожь.
— Ты не спишь еще? — спросил он из кухни.
— Нет еще. Тебя жду, — зевая, тихо ответила ему из спальни Ольга. — Хотя спать очень хочу. Не представляешь, всю ночь не спала. Мало того что весь вечер готовила, убирала, приводила квартиру в порядок, так еще у соседей двумя этажами выше часов с трех ночи на полную мощь гремела музыка, да так, что весь подъезд поднять на ноги ухитрились. Сам знаешь. Хоть в милицию заявляй. Как только они на дачу уезжают, их сын-студент компанию собирает и врубает на полную катушку то караоке, то магнитофон. И так каждый раз с субботы на воскресенье. Просто стихийное бедствие какое-то.
На улице было еще достаточно темно. Как был нагишом, Олег подошел к двери спальни, прихватив с кухонного стола свои часы, крестик с цепочкой и очки. Осторожно нажав на большую медную ручку, он слегка приоткрыл дверь спальни и к своему великому удивлению увидел, что жена, высунув голову из-под одеяла, внимательно разглядывает его, стоящего в нерешительности в двери.
Олег чуть ли не прыгнул в постель и через минуту прижимался всем телом к Ольге, весь дрожа от охватившего его острого желания.
— Заждалась я тебя… — только и успела сказать она, когда он тут же, необычно для него грубо и с силой, овладел ею.
— Вижу, и чувствую, и понимаю, — без устали, как будто в первый раз оказавшись в жарких объятиях супруги, твердил и твердил он. — Как же я соскучился, моя дорогая, моя красивая, моя любимая! Ты даже не представляешь.
— Чем вы там занимались в командировке, что ты сегодня такой возбужденный? — спросила его Ольга, когда он откинулся на спину, а она вновь зарылась в теплое одеяло чуть ли не до глаз. — Расскажи хотя бы. Я-то, конечно, верю, что ты соскучился, и еще как! Поездки тебе явно на пользу. Не знаю, как в деловом, а в сексуальном плане это уж точно. Давно ты таким не был.
— Это ты точно подметила. Хоть я и устал порядком. Да и ты, милая, вижу, заждалась меня. Нам с тобой, вопреки утверждениям сексологов и сексопатологов, двадцать лет семейной жизни не помеха, наоборот — чувства даже усилились. Вот феномен какой, сам удивляюсь, — пролепетал Олег и повернулся к Ольге.
— А по-моему, сейчас у тебя даже лучше все получается, чем двадцать лет назад. Так ведь? А? Или я не права? Может быть, ты по-другому думаешь? А может, как говорит моя университетская подруга Ленка, — чуть слышно проворковала Ольга, жарко обняв его, — тебе кто-то «динамо» на стороне крутит, какая-нибудь бойкая сотрудница, которых у тебя на работе целый рой, а ты потом свои неудовлетворенные чувства на меня выплескиваешь разом. Бывает же и такое? Согласись? Я же твоих любовниц или поклонниц наперечет всех знаю. Хочешь, назову? К примеру, эта корова Наталья, бывшая любовница актера Дворецкого, которого все не иначе как Дуремаром звали, чего стоит. А та пигалица, забыла ее имя, которая постоянно к тебе приставала? Ленка, о которой все говорят, что она лесбиянка? А Нинка-грузинка? Да Нелли Петровна — озабочена до безобразия. Она мне звонит и про свои шмотки восторженно рассказывает. Да подробно пересказывает спектакли в Малом, куда каждую неделю, а то и чаще с вашей секретаршей ходит и автографы у актеров выпрашивает. Еще продолжить или хватит на сегодня? Ну и вкус у тебя, мой дорогой, — бабы просто на подбор. Со мной одной тебе только и повезло, считай, в жизни. Так ведь?