Страница 32 из 68
Когда солнце начало клониться к закату, я увидел огромную колонию фламинго, состоявшую из десятков тысяч изумительной красоты птиц и напоминавшую розовое, с оранжевым отсветом, море.
В этих широтах ночь наступает быстро, кроме того, мы слишком устали, чтобы ехать дальше, поэтому решили остановиться на ночевку. Засыпая, я подумал о том, много ли в Штатах отцов, имеющих право сказать своим детям, что провели ночь в самом сердце Африки.
Глава шестьдесят восьмая
Я проснулся через несколько часов. Мозес, опустив нижний борт «дрифтера», уже приготовил завтрак, состоявший из банки консервированных сосисок, нескольких помятых помидоров и двухлитрового кувшина с водой.
— Выглядит заманчиво, — сказал я. — Спасибо, Мозес.
— Между прочим, тут есть река. Вон там. Можете помыться, если хотите. Это недалеко. — Он указал на противоположную сторону дороги. Я понял, что Мозес уже умылся, вымыл овощи и наполнил кувшин, поскольку его рубаха местами основательно намокла.
Место, где мы расположились, окружали заросли колючего кустарника. Продравшись сквозь него и сняв с одежды приставшие к ней колючки, я прошел еще двадцать-двадцать пять ярдов и оказался на грязном глинистом берегу.
Река оказалась широкой и мутной. Ее гладкая зеленоватая поверхность походила на бутылочное стекло, и казалось, она почти не движется. Подойдя к воде, я почти сразу провалился по щиколотку в жидкую грязь, а когда попытался сделать шаг назад, потерял соскользнувший с ноги ботинок, и его тут же засосало в грязную жижу. Вот черт! Я пришел сюда, чтобы смыть с себя грязь, а не купаться в ней…
Утвердившись на относительно сухом месте, я осмотрел берег, пытаясь понять, где Мозес отыскал более удобный подход к реке.
Однако прежде чем куда-либо двигаться, нужно было найти ботинок. Я разулся, закатал до колен брюки и, вернувшись к крохотному грязному омуту, поглотившему мою собственность, наклонился и стал шарить рукой по его дну, надеясь нащупать свою обувь. Вдруг передо мной забурлила вода, и на поверхность реки вынырнуло нечто очень похожее на толстое грязное бревно.
Все произошло так быстро и неожиданно, что я растерялся, и лишь в следующую секунду понял, что это не бревно, а самый настоящий огромный коричнево-зеленый африканский крокодил. Его черные глаза были устремлены на меня. Ничего удивительного: ведь прямо у него перед носом находился завтрак!
Черт, черт, черт! С ботинком мне явно придется распрощаться. А с чем еще — с рукой или ногой?
Я начал медленно и осторожно отступать, стараясь не делать резких движений, но вместе с тем стремясь оказаться как можно дальше от этого представителя местной речной фауны. Крокодил не спешил выбираться из воды, и я видел только его чешуйчатую спину и верхнюю часть продолговатой бугристой головы. Однако черные пуговичные глаза хищника внимательно наблюдали за мной, отслеживая каждое мое движение.
Я сделал еще один крохотный шажок назад. Но тут, как назло, поскользнулся и рухнул в грязь! Несомненно, мое падение послужило для крокодила своеобразным сигналом к атаке. Он тут же вскочил на прижатые прежде к брюху перепончатые лапы и, сразу неимоверно увеличившись в размерах, бросился на меня.
Когда кошмарная рептилия окончательно выбралась из воды, я понял, что в ней не меньше десяти, а то и одиннадцати футов. Изогнувшись в виде литеры «S», крокодил в следующую секунду распрямился и одним броском преодолел разделявшее нас расстояние.
Я быстро подтянул ноги, инстинктивно пытаясь отдалить момент соприкосновения с зубами хищника. Как же такое со мной случилось? Говорили ведь мне умные люди — не лети в Африку, и были тысячу раз правы!
И тут сзади грохнул выстрел!
Потом второй!
Большой крокодил издал странный, на высокой ноте, звук, напоминающий не то свистящий выдох, не то жалобный стон. Воспользовавшись моментом, я отполз по грязи чуть дальше от него, после чего, к большому своему удивлению, заметил, как на голове у рептилии расплылось что-то ярко-красное. Кровь! Крокодил вновь издал вибрирующий свистящий звук, хлестнул по поверхности воды хвостом, подняв массу брызг, и скрылся в реке.
Я повернулся и увидел стоявшего неподалеку Мозеса. В руке он держал «беретту».
— Прошу извинить меня, сэр. Совсем забыл сказать, чтобы вы взяли с собой эту штуку. — Он помахал пистолетом. — На всякий случай.
Глава шестьдесят девятая
Африка! Есть ли еще на свете край, похожий на тебя? Лично я сильно сомневаюсь в этом.
На следующий день мы достигли Порто-Ново и, посовещавшись, решили, что в Лагос лучше всего ехать на автобусе. На автобусной станции перед туалетом стоял человек. Он потребовал, чтобы я заплатил за вход, но я крикнул, что написаю ему на ноги прежде, чем найду в кармане мелочь. Он рассмеялся и отошел в сторону.
Потом мы с Мозесом распрощались, и мой компаньон с гордым видом укатил на собственном грузовике. Признаться, я так до конца и не понял, относился ли он к числу добрых самаритян — или в основе его симпатии ко мне лежал точный расчет. Но мне, честно говоря, приятнее думать, что относился. Так что я всегда буду считать Мозеса своим первым африканским другом.
Вновь оказавшись в номере своего отеля в Лагосе, я сбрил выросшую за три дня неопрятную щетину и смыл с бренной плоти корку из пыли, пота и крови. Потом посмотрел в зеркало на свой кривой нос. «Ну и красавчик же ты, Алекс», — усмехнулся я, после чего плюхнулся на постель и стал звонить в Штаты.
Сначала я попросил оператора соединить меня с Бри, назвав номер ее мобильного телефона. Не скрою, мне было приятно слышать ее голос, но так уж вышло, что наш обмен приветствиями и теплыми словами слишком быстро закончился. Ей не терпелось сообщить мне важные новости. В частности, о новом убийстве на Восемнадцатой улице, о мальчике, который оказался рядом с местом преступления и сказал ей, что «Тигр не один, Тигров много». Флаэрти тоже упоминал об этом, но я не сомневался, что ищу одного убийцу. Кстати, то же самое говорило и мое чутье детектива, а оно редко ошибалось.
Бри, однако, возразила:
— Если этот мальчишка мне не приснился и сказал правду, то мы получили ценнейшую инсайдерскую информацию. Ведь он состоял в банде. Так что число жертв в округе Колумбия может увеличиться в самое ближайшее время. Между тем ты преследуешь в Африке некоего фантома. Возвращайся домой, Алекс, — вот что я тебе скажу.
— На твоем месте, Бри, я бы не очень доверял этому свидетелю. Подумаешь, какой-то мальчишка… Он сам сродни фантому. А вот я точно знаю, что парень, убивший Элли и ее семью, находится сейчас в Лагосе. — По крайней мере так говорит мне интуиция. Это, конечно, не гарантия, но все-таки…
— Думай как угодно, но я буду исходить из того, что он находится здесь, — раздраженно произнесла Бри. Интересно: прежде мы с ней почти никогда не ссорились, но сейчас были очень близки к этому.
— Послушай, Бри, — примирительно сказал я. — Клянусь, что не останусь здесь ни часом дольше, чем это необходимо.
— Боюсь, сейчас мы с тобой по-разному понимаем эту самую необходимость, Алекс.
— А вот в этом ты, пожалуй, права.
Я мог промолчать, но в настоящий момент на пользу Бри пошла бы только неприкрашенная правда.
— Просто с ума схожу — так хочу тебя видеть, — сообщил я Бри еще одну истину, пытаясь сменить тему. — Во что, например, ты сейчас одета? Надеюсь, во что-то воздушное?
Поняв, что я в шутливой форме пытаюсь навести мосты, она рассмеялась:
— Что я, по-твоему, в спальне сейчас нахожусь? Нет, мой друг, я на работе, через стол от меня сидит вечно надутый Фред и не спускает с меня глаз. — Я услышал, как возмущается Фред. — Не говоря уже о том, что в оперативном зале сейчас собралась почти половина личного состава отдела по раскрытию тяжких преступлений. Продолжать?
Мы еще немного поболтали на отвлеченные темы и распрощались в добром расположении духа, пожелав друг другу удачного дня. Я уже собрался звонить на Пятую улицу, как вдруг в мою дверь негромко постучали.