Утопленница

— Только если не совсем уверена в себе. А с чего ей быть неуверенной? До сих пор все сходило с рук. У таких особ возникает комплекс неуязвимости.

— Каких особ?

— Неуравновешенных — слышат голоса, повинуются указаниям свыше. Теперь получит инструкции, что делать с вами. Сейчас или немного погодя Сэм зайдет в контору и проговорится, что вы отправились в мотель. Энджи задумается и что-то решит. А потом свяжется с вами. И повод будет абсолютно убедительным.

— Откуда такая уверенность, Пол?

— В случае с Джесом она не теряла ни секунды.

— Значит, просто выжидаем?

— С терпением полицейского или преступника.

— И как долго?

— Если нужно, до завтра — до полуночи.

— А потом?

— Потом что-нибудь придумаю, как ее подтолкнуть, заставить сделать следующий шаг.

Глава 12

В половине одиннадцатого в кабинет Кимбера тихо вошла Энджи Пауэлл, закрыв за собой дверь, подошла к столу, села на стул и устремила на Сэма застывший взгляд.

— Что-нибудь не так? — спросил он.

— Все не так, мистер Сэм.

— То есть?

Закрыв глаза и глубоко вздохнув, она отбросила волосы со лба.

— Я просто больше не могу работать у вас.

— Почему?

— У вас теперь новая женщина, моложе прежней, а та еще не остыла в гробу. И сейчас вам нечем себя оправдать.

— А при чем здесь вы?

Она печально смотрела на него.

— Я больше не вынесу этого, мистер Сэм. Все накапливается. Думаешь, что стало проще, и вдруг оказывается еще хуже. Вы были ко мне очень добры. Но мне нужно уйти отсюда, прежде чем меня обяжут покарать вас.

Теперь до него сразу дошел смысл сказанного, и по спине Сэма пробежали мурашки. На лице ее не было раскаяния или смущения, только — усталость и смирение.

— Энджи, детка, вы... покарали Луэлл?

— И Луэлл, и Джеса — обоих.

— Но почему? — прошептал он. Теперь ее взгляд выразил удивление.

— Они же погрязли в грехах. Она и вас свела на греховный путь. А Джес был обманщик и развратник. Вас я считала, мистер Сэм, просто слабым человеком, но не испорченным. Вы украли у государства и собирались скрыться с ворованными деньгами для того, чтобы не расставаться с той женщиной. А голос сказал мне, что вас можно спасти, если я уберу с вашего пути искушение, устраню ту женщину и те деньги.

— Голос сказал...

— Мне было указано на них, — произнесла она с особой гордостью.

— Энджи, Энджи. Боже милостивый, вы даже не понимаете, что сделали.

— Сегодня утром я смотрела на вас и опять увидела печать греха. Но раз вы были ко мне добры, я должна уйти прежде, чем мне прикажут покарать вас.

— Но вас нужно... отправить туда, где вы не сможете наносить людям вред.

Она опять вздохнула:

— Если это неизбежно, что ж...

— Хотите, поедем сейчас к Харву Уэлмо, и вы расскажете о Луэлл и Джесе?

— Мне все равно. Сегодня все почти безразлично, мистер Сэм. Но, по-моему, вам следует взять те деньги.

— Где они?

— В пруду возле вашей дачи. Я их положила в канистру и бросила ее в воду. Могу показать место. Этот Станиэл, он догадался, что я караю людей. Я сразу поняла, как только на него посмотрела. Если он подъедет туда за нами, я передам деньги и расскажу вам обоим, как все происходило. Мне не хочется говорить с Харвом Уэлмо. Мистер Сэм, если я расскажу все вам и мистеру Станиэлу, вы сможете потом передать это Харву?

— Да. Энджи, вы понимаете, что натворили? Вы знали, что я собирался жениться на Луэлл?

— Разве от этого грех уменьшился бы? Позвоните, пожалуйста, этому Станиэлу, пусть едет за нами. От него я ничего не смогу скрыть.

— Может, и Харву сказать, чтоб ехал за нами?

— Попозже. Чтобы я успела вам все рассказать.

Берясь за трубку телефона, он почувствовал, что ладонь вся влажная. Набрал номер комнаты Пола в мотеле, тот отозвался лишь после шестого гудка.

— Это Сэм.

— Меня не было в номере, услышал звонок на подходе.

— Все... все совпало.

— Голос у вас странный.

— Я и чувствую себя странно. Хочет все рассказать нам. На моей даче. Деньги забросила в пруд. Отсюда езды минут сорок. Поедете по автостраде номер двадцать девять, потом на третьем повороте свернете на проселок с пометкой — частная дорога. Там с вами встретимся.

— Через час, скажите ему, — вмешалась Энджи.

— Через час. Найдете дорогу?

— Барбару оставлю здесь.

— Пол, шериф тоже подъедет туда.

— Просто так... просто пришла и созналась?

— Просто так. До встречи на даче.

Сэм положил трубку, посмотрел на девушку — сидела тихая, покорная, сложив руки на коленях.

— Они вам ничего не сделают, Энджи, — никто.

— Это же не мое личное дело, — пояснила Энджи, зевая. — Стоит мне заговорить об этом, сразу начинается зевота. Мистер Сэм, прежде чем звонить Харву, вам не хочется узнать, куда я положила оставшиеся деньги, которые не поместились в канистре?

— И где же они?

Она махнула рукой назад.

— Спрятала в вашей квартире. Ни за что не найдете, если я не покажу.

Сэм, поднимаясь с кресла, подумал, что сможет поверить в дикую реальность, если будет держать в руках хоть что-то из проклятых денег. Может, тогда сумеет осознать весь этот ужас. Энджи тоже встала, обратившись к нему:

— Будьте добры, при миссис Ниммитс держитесь как обычно. Рано или поздно она узнает, но не сейчас. Думаю, спуститься мы можем на вашем лифте. А Харву позвоните из квартиры.

Все еще потрясенный, он кивнул. Энджи, остановившись у своего стола, взяла сумочку из соломки. Сэм открыл перед ней дверь, с ужасом отмечая, что она, как обычно, ослепительно улыбнулась миссис Ниммитс.

Дверь закрылась.

— Так где же? Можете прекратить улыбаться.

— В ванной. И пожалуйста, мистер Сэм, не нужно грубить.

Они прошли в ванную, и Сэм обвел взглядом сверкающий белизной кафель.

— Тут негде спрятать деньги.

— Ну что вы! Я сунула их за ту панель наверху. — Она показала на широкую, покрытую кафелем полку. Сэм стоял рядом с ней.

— За панель? — удивился он.

Стремительно отступив назад, она сумочкой, держа ее за один конец, ударила его сбоку по голове. В сумочке была запрятана плоская железная гиря, которую она заранее вытащила из полотняного мешочка, — гирей она пользовалась при нырянии. Около девяти часов она выходила из конторы, чтобы забрать ее из машины, и положила в сумочку. Шатаясь, Сэм Кимбер опустился на колени. Она ударила еще раз — точнее и сильнее, и он растянулся на полу. Положив сумку на полку, она обошла тело и открыла краны над огромной, глубокой ванной. Потом присела на корточки возле Сэма, потянулась к правому карману и, достав ключи, положила их в сумочку. Со сжатыми губами, осуждающе оглядела ванную — мистер Сэм так похвалялся ею, она слышала его шуточки о двухметровой ванне и душевой кабинке, где поместились бы сразу три-четыре человека. Она уверена, здесь разыгрывались настоящие оргии. Мистер Сэм лежал, уткнувшись лицом в пестрый коврик, словно спящий, и казался моложе и беззащитнее. Ее охватила печаль, сожаление, но слишком поздно для того, чтобы менять ее приговор. Список велик, и предстоит сделать еще многое.

Ванна почти наполнилась, и Энджи, окруженная влажным паром и тишиной, ощутила первые, еще слабые волны наслаждения, трепет красной кобылицы, подавлявшие четкие представления Орлеанской Девы. Схватив Сэма под мышки, она подтащила его к ванне, положив голову на край, а потом, держа за ноги, перевалила тело в воду по всей длине ванны, лицом вниз. Крепко сжимая его затылок правой рукой, погрузила голову глубоко в воду, чувствуя, как по пальцам скользят пузырьки воздуха. Ей казалось, что все произойдет скорее, чем с остальными, но он вдруг забился в резких судорогах, так что пришлось напрячь все силы, чтобы его удержать. И тут ее залила горячая, сладостная волна беспамятства, унося куда-то вдаль... Постепенно сознание возвращалось, дыхание успокаивалось, жар отступил, и она осознала, что мистер Сэм уже давно недвижим. Убрав руку, она встала — ноги у нее подкашивались, чувствовала себя одурманенной. Вытерев руку толстым полотенцем, посмотрела вниз — тело чуть шевелилось, так как вода еще колыхалась, и она подождала, пока поверхность ее не застыла.