Обреченные

Беннике видел, как больную укладывали во второй седан. С нею вместе сели молодожены, и черные машины умчались.

Он неспешно пошел к техасцу и перекинулся с ним парой слов. Сразу понятно, на кого техасец сделал стойку и почему так затрепыхался. Та платиновая блондиночка смотрела на него таким взглядом! Техасец был не расположен болтать; Беннике слегка прошелся насчет его мексиканской крови, но это не сработало.

А потом у дальнего берега со сходней слетел грузовик. Вернулся прежний страх. Беннике понимал, что до заката его могут сцапать на этом самом месте.. Солнечный свет для него смерти подобен – или, вернее, равен пожизненному заключению за убийство. Наверное, сегодня в Мехико все газеты трубят об этом деле. Господи, было бы о ком жалеть! У них этих матадоров в тесных штанах пруд пруди – день-деньской просиживают зады на Пласа Мехико. Но поклонники этого – aficionados – потребуют, чтобы с убийцы содрали кожу, нарезали из спины ремней, поджарили его на машинном масле.

У него вспотели ладони. Не обращая внимания на зазывные взгляды девчонки Муни, Беннике полез наверх. Ему надо побыть одному, посидеть в тени. Правда, сейчас, на закате, тени все равно освещаются косыми лучами солнца – тени в полном смысле этого слова нет. Если красный шарик и дальше будет двигаться так же быстро, не успеешь оглянуться, как наступит ночь.

«Господи, только бы не вырвало, – подумал Беннике. – Только-только расслабился, отвлекся на минуточку – нельзя же совсем не отдыхать! – и нате вам. Какой-то обалдуй плюхает грузовик в Рио-Кончос».

Беннике скрестил ноги. Сейчас он был похож на маленького мускулистого Будду. Борясь со сном, сгибал и разгибал пальцы, вертел головой. Кровь из носу, но надо что-то придумать – что-нибудь умное и ясное. Давай же, у тебя в запасе миллион уловок! Но мешок с уловками обвис, опустел.

Вверх по обрыву взбирается девчонка Муни: юбка задралась, очерчивая полные мускулистые бедра. Она прямо создана для чего надо. Сразу видно, что потаскушка, и к тому же не в его вкусе. Ему больше по нраву нервные, тощие, порочные стервы – жены или подружки странствующих богачей, которым не сидится на одном месте. А с этой девкой... Заранее можно предсказать, что и как с ней будет. Она из тех баб, что день-деньской слоняются по квартире с нечесаными волосами, в мятом халате и стоптанных тапочках. Готовить не умеет и не любит, так что есть они будут консервы. А еще она то и дело будет хныкать и жаловаться; придется немного поколотить ее тыльной стороной ладони, чтобы следов не осталось, отхлестать по щекам, научить уму-разуму. При мысли о том, какая тоскливая жизнь ждет его впереди, даже если удастся благополучно перейти границу, Беннике почувствовал усталость.

Бетти присела рядом с ним с глубоким вздохом:

– Славное местечко, а, Бенсон?

– Спасибо. Сам бы нипочем не догадался, если бы ты не подсказала.

– Я вот тут думала.

– Хорошее дело.

– У тебя сосновая иголка на плече. – Она придвинулась ближе и понизила голос: – Я вот тут думала о твоих... проблемах. Ты говорил, что у тебя не будет машины и тебе нелегко будет перебраться на ту сторону. Значит, эта машинка не твоя, верно?

Он посмотрел на нее долгим, тяжелым взглядом:

– Что ты там себе вообразила?

– У меня есть ключи от «бьюика». Я вызвалась перегнать его на ту сторону. Но ведь могу и кого-то другого попросить мне помочь.

– Что ты задумала?

Она придвинулась еще ближе:

– Видишь типа, с которым я приехала? Его зовут Дарби Гарон. Вон он сидит и спит. Видишь его?

Беннике задрал голову и увидел человека, который сидел прислонившись к дереву и опустив голову на грудь.

– Ну и что?

– Не знаю, Бенсон, стоит ли продолжать. Я ведь тебя первый раз в жизни вижу. Кто ты такой?

Наверняка хочет обокрасть своего спутника – вон как лицо раскраснелось, глазки заблестели. Беннике понял, что сам сейчас ничего не выдумает. Послушать разве ее? Вдруг она придумала что-то стоящее?

– Я простой парень, который пытается как-то устроиться в этой жизни.

– Предупреждаю: если вздумаешь меня заложить, я скажу, что ты все придумал.

– Давай выкладывай, что там у тебя.

– Если честно, меня от него уже тошнит. Да он и сам мается. Знаешь, он из тех, кто пороху не выдумает. У него в Хьюстоне хорошая работа, жена, детишки. Он ни за что не осмелится заявить на меня в полицию, что бы я ни выкинула. Когда паром вернется, очередь сдвинется вперед на две машины, так?

– Если он вообще вернется.

– Когда тебе надо будет передвинуть твою машинку вперед, притворись, будто она не заводится. Можешь заглянуть под капот, повозиться для виду и вытолкнуть ее в сторону. В том месте, где ты припарковался, канава широкая и глубокая. Все может получиться само собой.

Беннике кивнул и сузил глаза.

– Это можно, – негромко сказал он, обкатывая новую мысль в голове. Действительно, неплохо; как он сам не подумал?

– Тогда уже стемнеет. Я запудрю Дарби мозги и уведу его куда-нибудь в сторонку. А ты иди за нами. Сумеешь... ударить его без шума?

– Без проблем.

– Ключи от машины у него в кармане, а бумажник заперт в бардачке. Кажется, у него осталось триста или четыреста долларов. Мне нужны все деньги. Ты бери его туристскую карточку и документы на машину. Они в бумажнике. Мы свяжем его или там привяжем к дереву, переправимся на пароме, а потом – вперед, к границе. А оттуда – прямым ходом в Сан-Антонио. Бросим машину где-нибудь на парковке и пойдем ко мне.

– Я не могу использовать его документы. Я на него совсем не похож.

– Тебе ведь нужно улизнуть из этой страны? Я предлагаю тебе самый надежный способ, солнышко. С моей карточкой проблем нет, на машину документы в порядке. Я сумею отвлечь их внимание от тебя. Раздадим им по паре песо. Будет уже поздно, они устанут. На американской стороне досматривают багаж, но документы не спрашивают. Только придется заполнить декларацию.

Беннике уставился на костяшки пальцев, обдумывая ее предложение. Неплохо, совсем неплохо. И все же он слишком устал и не может как следует обдумать ее предложение. Торопиться не стоит. Однако в главном предложение годится. Это самый безопасный способ попасть в Матаморос. А уже на том берегу придется принимать окончательное решение. Стоит ли игра свеч? Можно ли рискнуть и попробовать перейти границу по документам Дарби Гарона? Кажется, на таможне приходится расписываться. Придется потренироваться, чтобы подделать его подпись. Вряд ли у него получится безупречно.

– А что он нам сделает? – тихо спросила она.

– Ни черта он нам не сделает.

– Даже не заявит об угоне. Он не может себе этого позволить.

– Дай мне все обмозговать.

Она снова придвинулась ближе, так близко, что ее тяжелые груди навалились ему на плечо. Бетти прижималась к нему все теснее.

– Ну как. Дел, милый, уговорила я тебя?

Порыв ветра принес ему в ноздри ее мускусный, терпкий запах. Желание возобладало над усталостью. Словно нож с жирным, маслянистым лезвием медленно вкручивался ему в низ живота.

– Не пудри мне мозги, – хрипло предупредил он. – Не такая ты девчонка, чтобы помогать мне просто ради моих красивых глаз. Тебе нужны его четыреста баксов, и ты надеешься получить их с моей помощью.

Она поспешно отодвинулась. Гнев вспыхнул и прошел. Бетти ухмыльнулась:

– А это плохо?

– Чем было плохо мое первое предложение?

– Ты наверняка переберешься через реку. Не придется тащиться на это «Ранчо Гранде». И потом, вдруг ему моча в голову ударит и он решит забрать все барахло, которое мне купил?

– Помнишь, я обещал заплатить тебе за койку, жратву и выпивку.

– Ладно, Дел, мы с тобой поняли друг друга.

– Наверное, все получится.

– Знаешь, а я ведь сильно рисковала, когда все тебе выложила.

Он криво улыбнулся:

– Ничего ты не рисковала. Ты не из таких. Ты, видимо, привыкла работать в паре? Сознайся!

– Я однажды уже обожглась. Вот почему теперь приходится быть осторожной.