Страница 68 из 160
Он погиб 25 марта 1999 года. Мне сообщили об этом ночью. Я воспринял это как трагедию, дал поручение во всем детально разобраться. 8 марта раскололся Рух, Чорновил потерял лидерство в нем, а 25-го случилась эта трагедия.
Из Руха его выталкивали в полном смысле слова бесцеремонно. В прессе были постоянные «наезды» на него. Общество приучали к мысли, что ему пора уходить. У него переманивали областные организации. Он мотался по областям, пытаясь противостоять этому, бороться, убеждал людей, что Рух должен во что бы то ни стало сохранить единство. В такой обстановке ему, конечно, было не до правил дорожного движения. Несчастный случай был, можно сказать, запрограммирован. Убийство я исключаю, хотя некоторым конкурентам Вячеслава в руководстве Руха его смерть была на руку.
Теперь ему ставят памятники. Надо было не мешать работать, пока был жив. Все время говорили, что надо найти более молодого, более перспективного. Ну и что, нашли?
Звездным часом Руха был по существу только первый час его существования. Была общая эйфория. В Украине шла исключительно мощная и эффективная пропаганда под лозунгом: «Мы богатые! Мы наиболее самодостаточные!» Ребята из Руха были очень хорошими пропагандистами.
Но надо сказать ради справедливости, что перед ними стояла не такая уж трудная задача. Наши люди были давно готовы поверить, что Украина богаче всех в Советском Союзе. Мало кто сомневался, что после выхода из Союза она быстро станет процветающей страной.
К моменту своей гибели Чорновил ни для власти, ни для своих политических противников никакой угрозы не представлял. Правда, приходилось слышать совсем уж экзотическую версию, что он стал жертвой экстремистов из числа своих единомышленников. Им, дескать, нужна была «жертва преступного режима», нужен был герой. Все это тоже чепуха. Тем не менее представители Руха с самого начала назвали гибель своего лидера политическим убийством. Юрий Костенко, который в то время уже стал фактически одним из альтернативных Чорновилу лидеров Руха, также заявил, что лично он с каждым днем все больше убеждается: это было политическое убийство, цель которого - оказать влияние на ход президентских выборов. Какое влияние, в чью пользу, было не совсем понятно.
Депутаты Григорий Омельченко и Анатолий Ермак заявили, что им доподлинно известно о существовании видеопленки, на которой записан рассказ какого-то полковника, знающего о том, что Чорновил был уничтожен неким специальным подразделением Министерства внутренних дел. Показал им ее будто бы Евгений Марчук. Этому мифическому полковнику приписывались слова, что лидер Руха стал надоедать руководству страны и мог составить конкуренцию Кучме. По-моему, я даже не стал комментировать эту выдумку. Если мне не мог составить конкуренцию такой политический тяжеловес, каким в то время был вождь коммунистов Петр Симоненко, то что говорить о лидере Руха, к тому времени ослабленного, прежде всего, внутренней борьбой?
О Черновиле и до, и после его гибели были высказаны самые противоречивые суждения. Одни высказывались беспощадно. Говорили, например, что в глубине души Чорновил сам сознает, что уже давно «проехал» свое время. Другой полюс оценок был представлен людьми, которые называли Чорновила «современным Апостолом независимости Украины».
Думаю, все гораздо сложнее. В странах, на которые ориентировались и которым завидовали руховцы, сразу после распада Советского Союза появились настоящие, нормальные политические партии европейского образца. Они появились еще до распада СССР. Эти силы могли сразу взять на себя ответственность за свои страны, сформировать власть. А Рух застрял на допартийной стадии, на стадии движения. Он слишком долго шел к тому, чтобы стать партией. А только-только подошел - стал разваливаться, раскалываться. Этот раскол был спровоцирован. На 100 процентов спровоцирован внутренними силами Руха. И многие руховцы знают поименно инициаторов этого раскола. Допускаю, что за ними стояли какие-то силы. Но не украинское руководство, не Президент Украины.
Для Чорновила Украина была превыше всего. Он считал, что в ходе борьбы за Украину можно и нужно сотрудничать и с властью, и с другими политическими силами, если базовые цели и интересы совпадают. Так живет весь мир. А многие единомышленники Чорновила компромиссов не признавали. Кто не с ними, тот враг, с ним надо бороться не на жизнь, а на смерть. Если Кучма спокойно относится и к России, старается с нею сотрудничать, значит, разговор с ним возможен только на языке ультиматумов. Вечные революционеры! Они и спровоцировали раскол Руха. Молодая руховская поросль считала, что Чорновил свое дело сделал, теперь должен удалиться. Причем они не стеснялись.
Для Чорновила это была трагедия. Он так страдал, что больно было на него смотреть. Встречался со своими, доказывал им, что нельзя разрушить Рух. Но его таки разрушили. С молодой порослью пошли Драч, Павлычко - политики, стоявшие у истоков Руха.
Среди руховцев выделялся Юра Костенко. Мы с ним были дружны, когда я был депутатом. С ним и с Иваном Зайцем. Костенко - инженер, до прихода в политику работал в институте Патона. Я всегда с большим уважением относился и отношусь к этому человеку. По своему темпераменту и внешнему рисунку поведения в политике Юра с самого начала выпадал из рядов руховского руководства и актива. Даже удивительно, что он не только не выпал из этих рядов фактически, а оказался старожилом и создателем собственного, так сказать, подразделения Руха. Спокойный, суховатый, без всякого актерства. Инженерное поведение в политике. «Я не герой массового сознания, - сказал он в одном интервью. - Для этого надо все время торчать у микрофона. Я больше люблю заниматься конкретными делами». И это правда.
Конкретными делами занялся он и в Верхвоной Раде после своего прихода туда. На должности министра охраны окружающей среды и ядерной безопасности Костенко доказал, что достигать конкретных результатов можно даже в самых трудных ситуациях. По-моему, ему не мешало бы быть чуть-чуть бойчее.
С интересом я относился к упомянутому Ивану Зайцу. Его сделал знаменитым одной своей шуткой Плющ, когда сказал из кресла председателя парламента: «Депутат Заяц! Что вы прыгаете по залу?» С ним за эти годы произошли просто революционные перемены. Если вспомнить Зайца десятилетней давности и сравнить с нынешним - то будет два разных человека. Сегодня Заяц - это джентльмен в хорошем дорогом костюме, говорит спокойно, иногда даже важно. Раньше он будто из пулемета строчил. У него добрая душа.
А вообще в Рухе было много странных персонажей. Во-первых, «нацшиза» - по аналогии с российской «демшизой». Во-вторых, попутчики-временщики. Это самые страшные люди. Они готовы мать родную продать. Это мы сейчас и наблюдаем. Непрерывные перебежки из партии в партию, из фракции во фракцию. Откровенные конъюнктурщики. От этой гибкости тошнит. Обществу подается пример несерьезного отношения к партиям, к партийно-идеологическим различиям. В результате замедляется демократизация страны. Без полноценных, дееспособных партий демократии быть не может. Конечно, в опытных демократических странах такой суетливости политиков, как и народных избранников, нет. Меньше этого и в России, хотя там свои причины. У нас это часто напоминает биржу. Не парламент, а политический рынок со всеми соответствующими мотивами и атрибутами. А фракции - это клубы по коммерческим интересам.
Я постоянно встречался со многими депутатами. В последние годы они перестали стесняться. Ты собираешься обсуждать с ним проект того или иного закона, тот или иной конкретный политический вопрос, а у него одно на уме - свой бизнес. Ему от президента требуется только помощь в решении его коммерческих проблем. И для него не имеет значения, можешь ты ему помочь или не можешь, есть у тебя такое право или нет. Я мог бы привести десятки примеров, но они уйдут вместе со мной. В данном случае дело ведь не в личностях, а в явлении. Болезнь становления. Жизнь в конце концов все расставит по местам.