Страница 2 из 73
— Это вас не касается, — набросилась она на меня, пытаясь выхватить блокнотик.
И она была права — это меня не касалось. Я протянула ей блокнот, и тут-то она из него и выпала.
Блин, подумала я.
Тайрон Эдвардс: Я стою ярдах в пятнадцати, но наметанным глазом заметить можно. Вот никогда бы не поверил, если б сам не видел, что вылетело из блокнотика. Упаковка папиросной бумаги «Ризлас» для длинных самокруток. Значит, и травка у Ребекки была. А знаете, о чем я сейчас думаю? Будь у меня возможность подойти к ней там, снаружи, я бы сварганил отличное дельце. Не знаю, что за дрянь курят сейчас в Голливуде, но гарантирую — того, что я могу предложить, она никогда не пробовала. Вот это круто, парень. Ну, Лос-Анджелес, держись! Тайрон на подходе.
Сотрудник таможни Джудит Оттл: Папиросная бумага «Ризлас» для длинных сигарет, конечно, не запрещена, но используется она только для одного дела, это всем известно. Я попала. Не могла же я на глазах у остальных таможенников сделать вид, что ничего не заметила. А это значило, что ей предстоит шмон, то есть личный досмотр.
— Пройдемте, пожалуйста, мисс Ричардс, — предложила я.
Она без звука последовала за мной. Впрочем, видно было, что огорчена. Звезды любят публику, когда идут по красной ковровой дорожке на церемонию «Оскара». А вот когда проваливаются, они далеко не так эффектны. Мы удаляемся, а за нашей спиной крикетная бита бухтит кому-то из таможни: «Идиоты, вам что, настоящих наркокурьеров уже не хватает?»
Тайрон Эдвардс: Так вот, стою и смотрю, как эта классная попка от меня удаляется. Все нутро колом. Моя чудесная сделка с Голливудом из-под носа уходит. На плечо ложится чья-то рука. Бля. Конец игры. Твою мать, вот и твоя очередь, Тайрон. Чего, спрашивается, не свалил отсюда, пока был шанс? И тут этот тип из таможни говорит мне:
— Вам тут что, цирк или кабаре? Проходите, сэр, проходите.
Я не отвечаю. А мог бы. Я только что прилетел из таких краев, где за меньшее глотки рвут. Но я знаю, когда надо заткнуться. И убираюсь оттуда с такой скоростью, будто я тот самый гребаный спринтер Морис Грин.
Сотрудник таможни Джудит Оттл: Мы прошли в отдельный кабинет, и я попросила ее снять жакет. Проверила карманы. Ничего. Потом — собственно обыск. Ненавижу эту часть работы. Если б вы знали, куда только люди не прячут контрабанду, порой в такие места, куда руку-то сунуть противно.
Я попросила ее опустить руки по швам и, подойдя, заметила слезы у нее на глазах. Мне хотелось тут же все это прекратить и сказать ей: «Извините, пожалуйста, произошла ужасная ошибка. Только прежде, чем вы уйдете… для моего мальчика». Но я этого не сделала. Прощупала ее руки, потом прошлась по бокам — вниз, затем вверх, к бюстгальтеру. Положила руки ей на груди — и обалдела. В бюстгальтер часто вшивают потайные кармашки и прячут в них контрабанду, но у нее там ничего не было спрятано — ну разве что пара фунтов силикона. В газетах писали, что груди у нее такие от природы, но для натуральных они были слишком плотными — прекрасные буфера, но прости, Дин, они покупные.
И вот тут она сорвалась.
— Убери от меня свои гребаные руки! — завопила она, подавшись назад.
Я придвинулась вплотную. Она подняла ладони, пытаясь остановить меня:
— Вы просто не представляете, сколько мне в последнее время пришлось пережить, и тут еще это все. Прилетаю домой, а меня встречают, как поганого наркомана.
Она и вправду захлебывалась слезами. Я не знала, что сказать, поэтому продолжала свое дело. Попросила ее снять туфли, заглянула внутрь — ничего. Прошлась по ногам, снизу вверх, через ткань брюк все прекрасно прощупывалось. Господи, подумала я, всю жизнь так и буду натыкаться на эти чертовы булавки. Поднялась к ее бедрам — по-прежнему ничего. Оставалось всего ничего — от ее промежности и слов «Мисс Ричардс, если вы не возражаете, можно ваш автограф?» меня отделяла всего-то пара дюймов.
Тут оно и случилось. Честно говоря, я не уверена, хотела она меня по-настоящему ударить или просто дико молотила руками по воздуху. Как бы то ни было, она влепила мне по лицу со всей дури. Вообще-то удар был не особо сильный, но у нее на среднем пальце руки было кольцо с огромным сапфиром, так что кровь из меня хлынула, как из свиньи на бойне.
И хотя при обыске я ничего не обнаружила, выбора у меня теперь не было — пришлось ее арестовать. Дело оказалось в лапах копов. И пока она парилась на нарах, у нее было время поразмыслить над тем, что будь она не такой психованной и держи себя в руках, газеты на следующий день подняли бы очередной хай насчет насилия в сериале «Истэндерс» или чего-то еще подобного, вместо того, чтобы столько такого о ней понаписать.
И Дин не дулся бы на меня, уйдя в свою комнату, и не держался бы со мной так, будто я лично руководила вынесением ей приговора.
ДBA:
марракеш, макаки, бенни из «перекрестков»
Грег Фуллер, творческий директор рекламного агентства «Фуллер Шайдт Адвертайзинг»: Я только-только приехал в офис, еще присесть не успел, как заявилась Лола с охапкой бульварных газет.
Нэнси Старк, личн. асс. Грега Фуллера: Прежде чем мы начнем, Давайте определимся вот с чем. Меня зовут не Лола. Этим именем когда бы то ни было меня называл только один человек — Грег Фуллер. Он стал звать меня Лолой с первого же дня моей работы в «Фуллер Шайдт», это мое порнозвездатое имя, конечно же. Если привязать Грега к креслу, приставить ему к голове пистолет и пообещать спустить курок, если он не назовет моего настоящего имени — бьюсь об заклад, его мозги останутся на письменном столе, потому что вспомнить, как меня зовут на самом деле, он просто не сможет.
Спасибо, что позволили объяснить это.
Гper Фуллер: «Это обязательно, лапуль? — спросил я, пока она раскладывала газеты красивым веером. — Мой стол стоит почти пять штук, а ты его оберточной бумагой накрываешь».
— Считай, тебе повезло, — ответила она. — В автобусном парке, где работает мой отец, одного парня выперли за чтение «Спортивной жизни» в рабочее время. А тебе за то же самое деньги платят.
Резон в ее словах был. В денек получше меня могло бы озарить: какой это классный способ заколачивать на жизнь! Но эта пятница была особенной, причем ничем не похожей на «денек получше». Когда Лола вышла, беглого взгляда на заголовки хватило, чтобы это только подтвердить.
«РЕБЕККА РИЧАРДС АРЕСТОВАНА» — «Миррор».
«БЕККА С СИГАРЕТКОЙ» — «Сан».
«РЕБЕККА — KOHEЦ КАРЬЕРЫ?» — «Экспресс».
«ВОЗБУЖДЕНИЕ НА ТАМОЖНЕ — ГРУДАСТУЮ БЕК ОБЛАПАЛИ В ПОИСКАХ НАРКОТЫ» — «Стар».
Если надо добраться до сути дела — положитесь на «Стар». Но на самом деле ни одна из газет даже близко не подобралась к сокровенной сущности этого дела. Вот если бы в какой-нибудь из них говорилось:
«СКОРЕЕ ВСЕГО АРЕСТ РЕБЕККИ РИЧАРДС — ПОСЛЕДНИЙ ГВОЗДЬ В КРЫШКЕ ГРОБА НЕСЧАСТНОГО ГРЕГА ФУЛЛЕРА, ЧЬЯ НЕКОГДА БЛЕСТЯЩАЯ КАРЬЕРА НАХОДИТСЯ СЕЙЧАС В СОВЕРШЕННОМ УПАДКЕ И ЧЬЯ ЛИЧНАЯ ЖИЗНЬ ИДЕТ НИЧУТЬ НЕ ЛУЧШЕ — МЫ ПРОКЛЯТЫ, ГОВОРЮ ВАМ, ПРОКЛЯТЫ, — УТВЕРЖДАЕТ ФУЛЛЕР» — вот тогда да, газеты были бы близки к истине. Однако ни одна из них даже не упомянула моего имени.
Позвольте раскрутить перед вами спираль наших отношений с Ребеккой Ричардс. Постараюсь быть кратким. Я написал сценарий рекламы для телевидения. Написал целиком сам, и без лишнего хвастовства могу сказать — сценарий удался. В нем парень и девушка встречаются на «свидании вслепую», на которое она приходит в платье из каучука — не самый обычный для таких свиданий наряд, но ведь я говорю о рекламе.
Реклама для шинной компании «Блэксток Тайрс», хотя никаких шин в ролике не показывали — только привлекательный молодой человек и вулканизированное свидание.